Тайны жизни. Практика умственного и физического совершенствования - Смольяков Эдуард Римович (книги серии онлайн .TXT) 📗
Технически образованная часть человечества удивительно легко делит все исследования на «научные» или «псевдонаучные». Однако вопрос о «научности» или "не научности" того или иного подхода чрезвычайно сложен, и эта сложность порождается, прежде всего, тем, что существование или не существование того или иного явления не зависит от того, какой метод применяется для его познания. Принято считать подтвержденным то, что независимо подтверждено во множестве экспериментов или продемонстрировано в присутствии специально созданных комиссий. Однако возможны ситуации (о них будет идти речь в данной книге), когда некоторые необычные явления могут быть реализованы многими тысячами людей только в определенных условиях и не могут быть повторены по тем или иным причинам в присутствии каких-либо назначенных комиссий. Но при этом многие из возможных членов предполагаемых комиссий, тренируясь по известным методикам, могли бы реализовать те «сверхъестественные» явления, свидетелями которых хотели бы стать (в качестве членов "судейской коллегии").
Достигнув реализации таких явлений, эти потенциальные члены возможных комиссий осознали бы причины неудач демонстраций «сверхъестественных» сил и отказались бы, владея этими силами, от личных демонстраций. Исследовать парадоксальность подобной ситуации во введении не представляется возможным. Непосредственно и косвенно эта проблема будет неоднократно рассматриваться в дальнейшем. Парадокс перестает быть таковым по существу лишь для тех, кто не просто ознакомится с изложенными в книге «сверхъестественными» методами, а еще и «отработает» их на опыте. Для решения вопроса о «научности» или "не научности" подхода к проблеме необходимо привлекать какие-то факты, выходящие за пределы "установившегося здравого смысла".
Ситуация здесь по существу сходна с той, что имеет место в математической логике, где для доказательства непротиворечивости какой-либо системы счисления необходимо привлекать факты, не вытекающие из этой системы. Однако с математической логикой дело обстоит, по крайней мере, на данном этапе развития математики, несколько (а, пожалуй, даже существенно) проще, поскольку в качестве такого «внешнего» источника истин выступает сейчас теория множеств (нуждающаяся, конечно же, тоже в доказательстве непротиворечивости, что, однако, уже уводит за пределы современной математики). Если же мы не пользуемся каким-либо источником необъятной истины, то вынуждены что-то принять и на веру (в теории множеств, например, на веру принимается так называемая Аксиома выбора). Как видим, даже современная математика базируется на вере.
Объединить «спиритов» (йогов и магов) и ученых в их исследовательской страсти могла бы помочь лишь вера последних в возможность поиска истины любыми путями, вера в возможность невозможного; что же касается первых, то им в вере не откажешь: именно поэтому они и достигают гораздо большего, чем ученые (о чем ученые даже не догадываются).
Никакой спор между сторонниками ортодоксальной науки, с одной стороны (к которым волею судьбы следует отнести и автора этих строк как научного работника-математика), и сторонниками оккультизма — с другой, не может быть плодотворным хотя бы потому, что в споре никогда, вопреки известной пословице, не может родиться истина, поскольку истина — всегда вне логики и не может быть познана через философию, а только через опыт экстаза.
Йоги и маги гораздо ближе подходят к истине, чем ортодоксальные учение, поскольку последние имеют дело исключительно с моделями явлений, а не с самими явлениями, так как любой сколь угодно; сложный технический прибор и любая теория дают представление только о некоторой модели явления, в то время как спириты, используя заложенный в человеке бесконечно сложный и бесконечно точный «прибор», выходят из тела, становятся самими этими явлениями или их частями на некоторое время, не нарушая их (в отличие от приборов ученых, неизбежно изменяющих изучаемое явление воздействием прибора на явление в той или иной мере), а затем возвращаются в свое тело, сформировав в человеческой памяти модель этого явления.
По своему конечному результату и ученые, и спириты получают все же только ту или иную модель явления, но спириты достигают гораздо большего: на промежуточной стадии изучения явления они оказываются отождествленными с самим явлением, а ученые лишены этой замечательной промежуточной стадии, которая на самом-то деле и является целью исследования [1-12].
Принятый в современной науке подход к познанию природы, при котором существующими признаются только те явления, которые подтверждены многократными повторениями, искусственно сужает возможности познания истины. На самом деле в природе ничто никогда не повторяется. Если же мы обнаруживаем видимое повторение какого-то явления, неизбежно наблюдаемое с какой-то погрешностью, то отсюда можем сделать лишь вывод, что наша модель явления правдоподобна при некоторых условиях (например, при малых скоростях движения законы Ньютона удовлетворяются с очень высокой точностью).
Настраиваясь на поиск повторений явления, мы, фигурально говоря, ограничиваемся однопараметрическим представлением бесконечнопараметрического явления, неизбежно упуская из вида непрерывный спектр других явлений, не менее важных. К счастью, Природа настолько богата, что имеет в своем арсенале и способы ее точного познания (без посредства моделей).
Чем глубже в атомное ядро погружаются физики, тем более убеждаются, что мир не может быть пространственно всего лишь трехмерным. Даже для объяснения процессов на уровне кваркового строения материи необходимо допустить, что мир, по меньшей мере, десятимерен. А ведь кварки — это не предел. Для обнаружения более мелких «кирпичиков» мироздания необходимы гораздо большие энергии, чем доступны сейчас физикам, и потребуется допущение существования миров со сколь угодно большой размерностью.
Но если допустить, что мир многомерен, в чем уже не сомневается большинство физиков, то можно ли удивляться тому, что тело, наблюдаемое в трехмерном пространстве, может однажды просто исчезнуть (или, наоборот, может объявиться там, где мгновенье назад его не было). Возможны различные способы реализации подобного, кажущегося мистическим эффекта, на чем мы еще остановимся ниже; сейчас же заметим, что одной из простейших логических моделей подобной возможности является следующая: заполняющие наше Пространство трехмерные тела — это не только непосредственные объекты этого Пространства, но также и трехмерные сечения многомерных тел, наблюдать которые в их полном виде мы не можем, когда используем лишь возможности нашего трехмерного Пространства. Удивительно, что в каждом из нас, пребывающих в этом Пространстве лишь временно, заложены принципиальные возможности перехода в другие Пространства в любое мгновенье, и этими возможностями пользуются многие тысячи из живущих на Земле людей.
Согласно философии Санкхъя, материя и энергия состоят из некоей тонкой субстанции, называемой акашей. Все тела, элементарные частицы, кварки и еще более мелкие и пока еще не открытые физиками элементы нашего Пространства, а также все формы энергии представляют собой различные проявления акаши. Основой же превращений и движения акаши и всех ее все более и более грубых форм, включая все виды известных и неизвестных элементарных частиц и составленных из них тел, является некая прасила, называемая праной. В дальнейшем мы примем прану и акашу за два праисточника всего сущего (поскольку их можно уложить в любые, даже современные, весьма ограниченные рамки понятия "здравого смысла") и не будем касаться вопроса о том, чему же подчиняется сама прана (хотя этот вопрос и рассматривается в философии Санкхъя), поскольку это увело бы нас туда, где человеку (исключая, разве что, йогов) недоступны какие-либо проверки. Допуская же существование некой субстанции, называемой праной, мы хотя и уходим очень далеко от возможностей современной физики, но все же остаемся в пределах области возможной проверки явлений, подчиняющихся закону причины и следствия.
