Портал - Максишко Роман (читаем книги TXT) 📗
Сопоставив оба этих рапорта, хозяин кабинета пришел к выводу, что на Лубянке, по всей видимости, активизировалась операция, сведений о которой он ждал уже много лет. Зная напористый характер Станкевича, в спецслужбах США не сомневались, что этому молодому и талантливому разведчику рано или поздно все-таки удастся нарыть что-нибудь существенное в таком бесперспективном деле как поиск Шамбалы. «Что ж, надо будет осмотреться на месте и тщательно проверить факты, – рассудил мистер Сьюэлл, обдумывая свои дальнейшие шаги, – а потом действовать решительно и основательно. Шамбала, если она и впрямь существует, должна быть нашей».
Эдвард Сьюэлл почувствовал возбуждающий запах победы – не найти, так украсть – пусть конкуренты поработают и подготовят почву, а потом явимся мы и приберем к рукам результаты их трудов. От радостного и волнительного напряжения у него даже вспотели руки, в которые удача, казалось, плыла сама. Он попытался мысленно реконструировать картину событий.
Первое. Шаман каким-то образом нашел Шамбалу.
Второе. Он сообщил некой вышестоящей инстанции о своем открытии в письме. Странно, неужели они там, в России, все письма проверяют? Такая тотальная слежка за населением невозможна. Значит, вероятно, за этим Шаманом уже велось наблюдение. Где-то он должен был наследить. Этот вопрос надо будет изучить более тщательно.
Третье. Как-то Шаман связан с криминальным миром. Это тоже нужно будет проверить. Возможно, поэтому за ним и следили.
Четвертое. В ходе перестрелки Шаману, похоже, удалось скрыться. Значит, он скорее всего затаится и ляжет на дно. В таком случае, найти его будет очень непросто.
Начнем поиски со студенческих кругов. Если Шаман действительно учится в МГУ, то ближе всех к нему мог бы подобраться молодой и очень перспективный оператор с позывным «Сова». Да, пожалуй, это самая подходящая кандидатура.
Разведчик встал и прошелся по кабинету. В окне светало. Часы показывали семь минут пятого утра. Значит в Москве сейчас полдень. Мистер Сьюэлл подошел к телефону и набрал номер.
Телефон Уильяма Ларсена противно загудел привычным низким зуммером. На аппарате горела лампочка, свидетельствующая о том, что звонок идет по защищенной линии из небольшого городка Лэнгли, штат Вирджиния. Мистер Ларсен, недовольно кряхтя, снял трубку и вместо приветствия проговорил в микрофон:
– 1-00-24.
– Хай, Билли, – услышал он в ответ приветствие Сьюэлла.
– А, это ты, Эдди, – произнес Ларсен, глядя на часы. – Чего не спится?
– Дело есть, – ответил Сьюэлл. – Надо активизировать Сову. Вызывай агента на встречу. Инструкции сейчас вышлю.
– Окей, – сказал Билли.
Уильям Ларсен служил в аппарате Артура Хартмана, посла США в СССР, в чине советника по вопросам информации, культуры и образования, однако параллельно – и это было его главное занятие – заведовал особыми делами, связанными с перспективными студентами, молодыми специалистами и учеными. Широкая сеть его ищеек и осведомителей работала в различных вузах и научно-исследовательских институтах Советского Союза с единственной целью – хэдхантинг. Главной задачей этих охотников за головами была обработка и вывоз интеллектуального генофонда «империи зла» на Запад.
Дело было поставлено на конвейер, и работало безукоризненно. Но имелись у мистера Ларсена и особые спецы, выполнявшие более деликатные задания. Агент Сова относился именно к этой категории.
Глава 11. Подземелье
Чиф с неизвестным спасителем бежали по смрадному и узкому туннелю, освещая путь одним из милицейских фонариков. В воздухе стоял сильный и удушливый кисло-сладкий запах гнили. Юноша держал тяжелое обмякшее тело раненого друга подмышками, а незнакомец, пыхтевший впереди, обхватил ноги Шамана правой рукой в районе колен, левой же при помощи фонарика сканировал влажные своды подземелья. Луч света выхватывал из тьмы какие-то трубы и кабели со свисающими с них мочалками грязи и плесени, прыгал по стенам длинного коридора и лихорадочно обшаривал их в поисках знака, под которым прятался маленький лаз в параллельный туннель. Под ногами постоянно чавкала грязь, и вода, стоявшая лужицами на полу, ярко поблескивала, отражая свет фонарика.
В какой-то момент незнакомец остановился и направил луч на стену. Внутри светового пятна была отчетливо видна буква «К», начертанная когда-то давным-давно прямо на бетоне белой масляной краской. Теперь она была уже не белой, а пего-серой с налетом плесени и грибка, но все же достаточно хорошо заметной на фоне осклизлой черной стены.
– Здесь, – сказал спаситель хриплым голосом. – Давай, кладем его осторожно. Разворачивай. Тут есть проход, но только ползком можно пробраться.
Они положили Шамана на грязный и мокрый бетон. Незнакомец полез первым, двигаясь ногами вперед. Скрывшись наполовину в едва заметном лазе, который располагался на уровне пола и представлял собой обычную дыру в стене диаметром чуть меньше метра, он повернулся к Шаману, схватил его за шиворот и с силой придвинул к себе сантиметров на пятнадцать.
– Что стоишь? Давай помогай, – прикрикнул он на Чифа. – Толкай его и сам ползи следом, только головой вперед. Быстрее. А то неровен час погоня…
Чиф не заставил себя долго упрашивать. Он быстро сообразил, какова техника продвижения в трубе. Перемещаясь волнообразными рывками, как гусеница, они сантиметр за сантиметром отвоевывали пространство, направляясь куда-то вбок от туннеля, по которому только что бежали. Через несколько минут, преодолев метров пять узкой кишки, они вылезли в более широкий и сухой коридор. Там было уже не так темно, да и воняло не сильно, или может Чиф уже успел привыкнуть к запаху. В пятидесяти шагах от беглецов горела тусклая лампочка, а в сотне метров от нее еще одна, потом еще, дальше коридор плавной дугой поворачивал вправо.
– Пойдем, – сказал спаситель, – еще около километра, а там можно будет и передохнуть.
– Мужик, ты кто? – спросил Чиф, тяжело дыша.
– Потом, потом, – незнакомец понизил голос. – Позже поговорим. Не время сейчас.
Они снова подхватили Шамана, и уже выключив фонарик, что было сил помчались вперед. Сколько времени им пришлось бежать, Чиф сказать не мог, но, в конце концов, беглецы снова остановились. Напротив, в стене туннеля Чиф разглядел массивную металлическую дверь с запорами-рычагами, какие бывают обычно на кораблях или в бомбоубежище.
– Сюда, – сказал незнакомец и открыл дверь. За нею была слабо освещенная металлическая лестница наверх. – Нам на третий этаж. Пошли.
Они минули один пролет, за которым шло ответвление горизонтального прохода, потом второй. После третьего пролета свернули, а лестница продолжала подниматься.
Чиф, задрав голову, посмотрел вверх, пытаясь определить, сколько там еще маршей, чтобы сориентироваться на какой глубине он находился. Но ему это не удалось, лестница терялась во мраке.
– Мы что, так глубоко? – спросил он.
– Да, пока бежали, все время спускались по туннелю вниз под уклон. В темноте не сразу заметно. Тут метров двадцать до поверхности. Может больше. Идем.
Поднявшись на нужный уровень, они продвинулись по ответвлению коридора еще пару-тройку сотен метров и снова остановились перед дверью, на которой висел массивный амбарный замок.
– Пришли, – сказал незнакомец, открывая дверь собственным ключом. – Здесь и передохнем.
За дверью их ожидала относительно неплохо освещенная сухая и теплая комнатка, узкая, как пенал, площадью около двадцати квадратных метров, в конце которой черной дырой зиял проход в еще один коридор, заканчивающийся новой железной дверью. Вдоль одной из стен проходили какие-то толстые трубы, обмазанные шершавой гипсовой массой и несколько металлических труб, покоившихся на крюках-кронштейнах, вмонтированных в стену. От оштукатуренных труб распространялось мягкое и приятное тепло. Рядом стояли несколько деревянных ящиков, один из которых был покрыт старой засаленной газетой «Правда», а чуть в глубине Чиф разглядел примитивную постель, обустроенную на скорую руку и больше напоминавшую звериное логово. Похоже, эта убогая каморка служила прибежищем их спасителю. И все же, несмотря на всю безрадостность обстановки, в ней был какой-то шарм. Чифу это место показалось вполне обжитым и уютным, и даже немного напомнило их тайную нору на пустыре за домом, где они с Шаманом провели в детстве столько незабываемых часов.
