Материалы Сета. Часть 1 - Робертс Джейн (бесплатные версии книг .txt) 📗
К проверке экстрасенсорных способностей мы приступили незадолго до того, как Галлахеры уехали в отпуск в 1965 году. За это время они успели собраться во второе путешествие, и мы решили провести такой же эксперимент, что и в первый раз.
На этот раз Пег и Билл уехали в Нассау. Ни Роб, ни я там тоже не бывали. Мы снова договорились не писать друг другу писем и не посылать открыток, вообще никак не общаться. Однако к моей радости Сет точно знал, где остановились Галлахеры. Как-то вечером (17 октября 1966 года) он описал их отель:
«Здание с длинной узкой частью, крыша на колоннах. Крыша тоже длинная и узкая. Пол из камня или цемента, песочного цвета. Перед дверью — веранда и большое ведро с песком. Возле веранды — камни, а дальше — океан или залив. Прямо на берегу, внизу и чуть впереди — круглое вырытое углубление берега, где из-за камней образуется сильное течение. Из-за этого именно здесь нет пляжа, но слева и справа — есть, и довольно большой».
Все оказалось правильно. По возвращению Галлахеров мы вместе просмотрели материал. Но это еще не все — Сет еще правильно описал ночной клуб, в который они ходили, упомянув, что там случилась «неприятность». Билл и Пег согласились — их очень раздражал шумный турист-англичанин, и других людей тоже. Англичанин насвистывал под музыку. Также Сет упомянул, что перед клубом росло восемнадцать кустов, но Билл заметил, что кусты перед клубом были, но сосчитать их не пришло ему в голову.
Создавалось впечатление, что Сет видел вещи, имевшие какое-то эмоциональное значение для Пег и Билла. Например, среди прочего он назвал «Упоминание об убийстве... статуя...» Оказалось, что Галлахеры видели статую — памятник сэру Гарри Оаксу, дело об убийстве которого было сенсацией в 1943 году. Пег даже расспрашивала водителя такси о подробностях происшествия.
Затем, что странно, Сет описал место, где побывали Билл и Пег, но не совсем точно — судя по всему, неправильно подобрал слово. «Фонтан с ведущими к нему ступенями; круговая конструкция в окружении цветов, старые стоящие рядом двухэтажные здания слева от улицы и очень близко к ней, рядами». Все правильно, только вместо фонтана была водонапорная башня.
В целом, было получено около сорока правильных описаний за три сеанса, проведенных во время поездки Пег и Билла в Нассау, — и даже больше, потому что Сет часто говорил о нескольких предметах сразу. Но такой эксперимент требует большой подготовки. Память ненадежна, поэтому мы всегда просим участников сразу же все записывать, чтобы проверка была более точной.
В любом случае, для меня этот «год экспериментов» начинается с поездки Галлахеров в Пуэрто-Рико и заканчивается их же поездкой в Нассау. Лично для нас доказательств способностей Сета хватало. Через год работы мы написали доктору Инстриму о том, что прекращаем тесты, и объяснили, почему. Проведя еще несколько эксперименты с конвертами, мы покончили и с ними.
Я не жалею, что мы потратили на тесты столько времени, но рада, что мы прекратили их именно тогда. Я по складу характера не способна добровольно ставить себя в тяжелую ситуацию два раза в неделю, а с моими тогдашними настроениями получалось именно так. Эмоционально я не любила тесты, хотя мой разум считал их необходимыми. Сет, кажется, не возражал, но я заставляла себя, потому что мне казалось это нужным. Однако по-прежнему лучшие проявления экстрасенсорных способностей на сеансах случались внезапно или в ответ на чью-то потребность, а не когда мы пытались что-то доказать. Конечно, я была разочарована, не получив своего рода «официального подтверждения» от доктора Инстрима. С другой стороны, мы его и не просили — мы были слишком рассержены отсутствием оценки наших результатов.
Теперь, освободившись от регулярных тестов, на сеансах мы снова могли заниматься материалами Сета. Нас ждали потрясающие открытия. Если бы я больше верила в Сета и свои способности, то избавила бы нас от множества проблем. В общем, пока мы проводили свои эксперименты, происходило множество вещей, и не только на сеансах.
Вскоре после начала сеансов у Роба начались видения — он стал видеть образы. Некоторые были субъективными, а некоторые — вполне объективными и практически трехмерными. Некоторые представляли собой людей, и Роб стал зарисовывать их. Сейчас в нашей гостиной множество портретов тех, которых мы «не знаем». Сет говорит, что некоторые из них — это мы в прошлых жизнях. Другие — например, те, которые я привожу в книге, — это портреты Сета в том виде, в котором он предпочитал показываться Робу (с тех пор один ученик и один наш знакомый видели Сета таким, какой он на этих рисунках).
У Роба хорошая зрительная память. Увидев что-либо один раз, он запоминает образ и может в любой момент его воспроизвести. У меня же, наоборот, зрительная память плохая, как и зрение (я не воспринимаю глубину). Роб — профессиональный художник, мастер своего дела. Однако на сеансах Сет давал Робу советы и информацию по технике и философии искусства. Это кажется нам очень забавным, поскольку я иногда упрямо пытаюсь рисовать, несмотря на отсутствие перспективы. Роб пытался научить меня, но это ни к чему не приводило. Я никогда не училась рисовать, и мои творения выглядят как детские рисунки, выполненные чистым цветом. При этом Сет учил Роба смешивать и использовать некоторые пигменты, и Роб затем использовал эти советы в работе. Сет тоже говорит, что не обладает художественными способностями, но расспрашивал художников, которые вошли в поле его реальности.
На одном сеансе Сет дал Робу рекомендации, которые тот тут же попробовал применить. Эта картина — одна из наших любимых и относится к «серии людей» — портретам тех, кого мы никогда не видели. Вдохновение пришло к Робу внезапно, через несколько дней после упомянутого сеанса, и в создании этой картины он использовал технику, о которой говорил Сет.
Вот выдержки из стенограммы этого сеанса. «Рисуя портрет, — говорил Сет, — выполняй то же упражнение, что и раньше, [то есть] представляй человека в центре жизни, так, чтобы завершенная картина передавала всю вселенную, центром которой является изображенный. Ничто не существует в изоляции, и мастера древности знали этот секрет.
В малейших деталях они могли передать реальность духовной вселенной, частью которой является сама деталь, через которую проявляется энергия вселенной. Используй для этого весь свой талант – он у тебя внушительный. Ты не должен довольствоваться малым...
Итак, масляные краски олицетворяют землю, Пусть этот инструмент станет физическим выражением постоянства любого предмета, физической неразрывности любой человеческой формы на картине. Пусть прозрачные масляные цвета символизируют постоянное обновление энергии, которую всегда излучает форма.
Привлекательность моего портрета твоей работы, в частности, заключается в том, что она подразумевает незримую аудиторию, к которой я как бы обращаюсь. Не формальную аудиторию, а невидимых слушателей, которые олицетворяют все человечество. Там есть незримое. Это изображение говорит о вселенной людей и мире, который их вмещает, однако ничего этого на рисунке нет.
А теперь — совет одного художника: начинай писать кожу сиеной с легким, очень легким намеком на фиолетовый. Затем аккуратно добавляй прозрачную охру и приглушенный зеленый. Верхний тон кожи нужно накладывать легко, он должен быть абсолютно „невесомым“».
После сеанса Роб сказал мне, что он более чем уверен, что я не обладаю такими знаниями, что мой разум «устроен не так». Роб никогда не пользовался таким методом наложения цветов при рисовании портретов, и именно его он испробовал в картине, идея которой «пришла» к нему через несколько дней после сеанса. Позднее Сет развил эту тему подробней. Мы до сих пор собираем материал об искусстве, философии искусства и техниках рисования.
Сет иногда намекает на личность художника, который передает ему эту информацию. Согласно тому, что мы знаем сейчас, он жил в XIV веке в Дании или Норвегии и был известен домашними сценами и натюрмортами. Нам было сказано, что его имя прозвучит на последующих сеансах, вместе с другой информацией по искусству.
