Три жизни - Рампа Лобсанг (читаем книги .TXT) 📗
«Да, на небеса, на небеса», – откликнулся хор голосов. И ощутив легкий рывок, Хоги инстинктивно взглянул вниз. Серебряная нить оборвалась и быстро таяла. С головокружительной быстротой он взмыл высоко над госпиталем, над городом, взлетая все выше и выше. Оглянувшись, он с изумлением обнаружил, что его несут четыре ангела, шумно взмахивая крыльями и не сводя с него взгляда. И так они вместе неслись во мраке ночи под звуки песнопения: «К райским вратам, к райским вратам».
Г лава 9
В небесных объятиях ангелов. Вот это да! – сказал Хоги сам себе. Затем вдруг что-то с огромной силой увлекло Хоги и вырвало его из рук ангелов. Вниз, вниз, все вниз падал он, переворачиваясь то головой вниз, то снова вниз ногами, летел он в кромешной тьме. Как-то вдруг все прекратилось, и Хоги показалось, что он повис, как шарик на конце резинки или как игрушка йо-йо, вертящаяся на конце шпагата. Он был смущен и растерян, он, видимо, находился «где-то», но где, сказать он не мог. Он перевернулся через себя и затем, словно заглянув через дыру в потолке или в полу, увидал странную сцену.
Помещение, куда глядел Хоги, оказалось мертвецкой. Он вздрогнул от страха, увидев на специальных столах множество мертвых тел, с которыми проделывались совершенно дьявольские операции. У некоторых из них выкачивали кровь, другие лежали с заткнутыми «телесными отверстиями», чтобы не вытекали жидкости тела. И вот, в крохотной комнатке Хоги увидел СЕБЯ! Увидел тело, оставленное им. Он лежал на одном из этих странных столов, над ним склонялась молодая женщина, курившая сигарету, которая небрежно свисала из угла ее рта. Хоги замер от изумления, когда понял, что женщина бреет лицо его собственного трупа. Он увидел затем, как там, внизу, быстрой походкой к столу проследовал мужчина и сказал: «Постарайся как следует, Бет, мистер МакОгуошер был весьма важной персоной, сегодня после обеда мы его должны будем выставить для прощания. Так что подналяг, ладно?» Женщина лишь кивнула в ответ и вернулась к своему занятию. Она выбрила его в самом деле очень, очень гладко, а затем принялась гримировать лицо. Она расчесала ему волосы – правда, их на голове оставалось немного – и наложила краску на седые пряди. Затем она критически оглядела тело и направилась к двери, крича: «Эй, босс, этот мертвяк готов. Давайте, принимайте работу».
Босс выскочил из комнаты в дальнем конце помещения и понесся к ней, взволнованно крича: «Ты что, Бет, нельзя так говорить, не говори так. Это тело мистера Хоги МакОгуошера, очень важного в округе человека. Я требую ко всем трупам уважительного отношения».
«Да ладно, босс, вы сами не ко всем из них относитесь почтительно, – ответила Бет. – Я помню, как некоторых мертвяков вы просто вываляли в опилках и побыстрому распотрошили, не так уж много они получили от вас внимания, а? Ну да ладно, пусть будет по-вашему, вы ведь начальство». – «Ладно, прощайте, мистер МакОгуошер», – промолвила она, развязной походкой направляясь к следующему трупу.
Хоги, пораженный, отвернулся. Прошло неизвестно сколько времени, пока он заставил себя вновь глянуть вниз. Он увидел, что его тело исчезло и в комнату вносили другой труп. Он был тщательно замотан целлофаном и сложен вдвое, напомнив Хоги мешок с бельем. Он с интересом глядел, как разматывали целлофан и доставали тело. Это была женщина. Босс и его помощник-мужчина вскоре сняли с нее одежду. Хоги, как скромный человек, отвел глаза, и, сделав это, он заглянул дальше, чем ему удавалось видеть до сих пор. Взгляд его упал на один из залов прощания. Там в очень дорогом гробу лежал он сам, столпившиеся вокруг люди глядели на него. Он увидел, что они пьют кофе. Один из них поставил свою чашку на гроб. Хоги посмотрел на свое тело и подумал, что выглядит с этим гримом и пудрой, краской для волос и прочим точь-в-точь как кинозвезда. Он с отвращением отвернулся.
Проходило время. Сколько же прошло? Никто не знает, должно быть два-три дня, не меньше. Время в той жизни не имеет значения. Но Хоги, застыв на какое-то время, теперь вдруг двинулся снова. Он глянул вниз и увидел, что он в катафалке, его везут к церкви. Он увидел, как гроб заносят в церковь к римско-католической отходной службе. Затем он увидел, как священник взошел на кафедру и стал произносить прощальную речь о Хоги МакОгуошере: «Сей возлюбленный брат, – говорил священник, – ныне в руках Господа Иисуса в райском саду вкушает плоды прожитой добродетельной жизни».
Хоги отвернулся, а затем взглянул вниз снова, поскольку что-то настойчиво тянуло его. Пошарив взглядом, он увидел, как там, внизу, его выносят в церковный двор. Затем служба продолжилась, а вскоре он вздрогнул, увидев, как большой комок земли скатился на крышку его гроба. Затем он подумал, как глупо все это – тело его там «внизу», а он сам – здесь «вверху», где бы ни находились эти «здесь» и «там». Но вместе с тем, по мере того как наполнялась землей могила, Хоги почувствовал, что он свободен. Невероятная сила вознесла его куда-то вверх, а затем небольшой щелчок – и он с удивлением увидел, что снова покоится на руках у ангелов. Когда он оказался у них в руках, их крылышки затрепетали, а лица заулыбались. Они стали поднимать его вверх. То есть он не мог сказать, вверх ли. Он сказал бы, что они поднимались сразу во все стороны. Однако они быстро неслись сквозь тьму, которая казалась живой и как бы сделанной из черного бархата. Но затем вдали появился свет, замечательный сияющий золотом огонь. Хоги перевел глаза в его сторону. Они неслись вперед, и свет становился ярче и ближе, Хоги вынужден был жмуриться, глядя на него. Затем, когда ангелы вынырнули из того, что, видимо, являлось черным туннелем, Хоги увидел Жемчужные врата, искрящиеся перед ним, огромные золотые ворота, усыпанные невероятных размеров жемчужинами. Влево и вправо от ворот простиралась мерцающая белая стена, а через прутья ворот Хоги разглядел огромные купола соборов и высокие церковные шпили.
В воздухе звенела музыка, духовная музыка, это была мелодия «Пребудь со мной», к которой примешивались ноты мелодии «Вперед, воинство Христово», доносившейся откуда-то сбоку. Однако они уже приблизились к Вратам, причем ангелы не выпускали его из рук. Крылья их по прежнему трепетали.
Святой Петр, или еще какой-то святой, появился у ворот и спросил: «Во имя Господа, кто здесь?» Один из ангелов отвечал: «Мистер Хоги МакОгуошер, умерший на Земле, прибыл. Мы просим впустить». Ворота отворились и Хоги увидел, как к нему приближается первый увиденный им святой. Святой, казалось, был одет в просторное белое одеяние, похожее на старомодную ночную сорочку, которая спускалась от шеи до пят. За спиной его трепетали два крыла. Где-то за его спиной сверкающей медью поднимался шест, выступая на несколько дюймов над головой, на конце его сиял золотой нимб. Святой взглянул на Хоги, а Хоги посмотрел на святого, который промолвил:
«Сперва ты пойдешь в Небесную канцелярию, там проверят, можешь ли ты войти. Сюда, вторая дверь справа».
Ангелы снова подхватили Хоги – он чувствовал себя так, будто его несут, как посылку! – и крылья их вновь затрепетали. Ангелы неспешно несли его над гладкой, чистой дорожкой. По сторонам дороги, на зеленых лужайках, сидели святые и прочие небожители, играя на арфах, звук, которые они производили при этом, трудно передать, ведь они все одновременно наигрывали разные мелодии. Но скоро они достигли Небесной канцелярии. Ангелы мягко опустили Хоги, он оказался стоящим на собственных ногах. Тогда они также мягко подтолкнули его вперед. «Сюда, – молвил один из них, – нужно указать дату смерти, все прочие необходимые детали. Мы подождем здесь». Итак, Хоги вошел и увидел старого святого, который близоруко глядел на Хоги добрыми глазами из-за стекол очков в позолоченной оправе. Крылья за его спиной легонько колыхались. Он послюнил палец и перелистнул сразу несколько страниц в невероятных размеров книге, что-то бормоча себе под нос. Вдруг он перестал листать и остановился на одной из страниц. Он повернул левую руку вверх ладонью. «Нашел, – сказал он, – фамилия МакОгуошер, пол мужской, скоропостижно скончался. Да, это он. Это вы, вот тут у меня ваша фотография».
