Принципиальные вопросы общей теории чакр и тантрическая концепция тела (СИ) - Данченко Владимир (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Напротив, в новой Йоге Кундалини поднимается годами, медленно и незаметно, подолгу задерживаясь в каждой Чакре, активизируя ее и позволяя тем самым реализовать заложенные здесь "программы" вроде борьбы за выживание, сексуальности, самоутверждения, "внутреннего мира" (? – №20), самовыражения, интеллектуального развития и стремления к совершенству (см. стр. 122). Несложно заметить, что "восхождением Кундалини" автор называет процесс взросления, развития мотивационного ядра личности, – процесс, который Шри Ауробиндо называл "неспешной Йогой Природы"; характерно вместе с тем, что по мнению автора реализовать большинство из упомянутых программ "обычному среднестатистическому человеку" не дано, – ему даны ("как правило", правда) лишь программы "уровня №3": быт, служба, карьера, самоутверждение и т.п. "Развитие интеллекта? Творчество? Внутренний мир?..." – восклицает автор, – "Ничего не значащие для среднестатистического гражданина абстракции" (стр. 123).
Попирая жалких недочеловеков с их "бытом" и "службой", наш Великий Батыр, победоносно реализовавший все программы и ставший шибко умным, безотчетно использует наибезобразнейшую (и в этом смысле действительно отнюдь не среднестатистическую) форму самоутверждения – паразитарную; он питается соками "обычных людей", возносясь в собственных глазах за счет максимального занижения "эволюционного уровня" этих козявок, то есть используя тот же прием, который был использован для придания глубины "новой" Йоге.
X
Автор утверждает, что конечным результатом "старой" Кундалини-йоги является "четвертая стадия медицинского наркоза" (Турия). Из намеков, разбросанных в тексте, складывается следующая картина авторского пути к этому чеканному диагнозу, раз и навсегда поставившему крест на мистических фантазиях древних (последние, как известно, полагали, что результатом Кундалини-йоги является единение некоего "Шивы" с некоей "Шакти" – см. стр. 125).
Удалившись в уединенное место, автор принял "позу лотоса" и приступил к пробуждению Кундалини одним из тех варварских методов, что в ходу у отечественных адептов: набычившись и затаив дыхание, он надежно сократил анус, втянул живот и начал биться задом оземь. Не выдержав такого обращения, Кундалини со страшным шумом ударила ему в голову, вследствие чего автор вырубился и упал лицом на пол (см. стр. 111-112, 119-120). Надо полагать, что это повторялось неоднократно; после того, как он обрел достаточный йогический опыт, то есть набил достаточное число шишек, количество перешло в качество и он постиг, что занимается ерундой, – ведь те же самые результаты "могут быть легко достигнуты не только практикой тантрической Хатха-йоги, но и методами фармакологии – введением любого вещества, применяемого для общего наркоза" (стр. 120).
Далее автор замечает, впрочем, что существует и иная точка зрения по этому поводу, представители которой полагают, что "если для простого человека это является банальной потерей сознания, то для йогина является якобы неким единением с высшим" (стр. 130). Однако вся штука в том, что автор – "хлопец непростой"; и допустить, что где-то какие-то другие "непростые хлопцы" способны посредством той же тантрической Хатха-йоги достигать иных результатов, чем он, – допустить подобное автор просто не в состоянии, поскольку это было бы равнозначно признанию себя "простым человеком". Нет, ерундой занимался не только он, а все остальные; но только он смог осознать это и пойти дальше, став принципиальным противником транса, этого ПАТОЛОГИЧЕСКОГО (непременно прописными буквами) состояния.
Со страниц своей рукописи автор торжественно провозглашает, что перспектива "грядущей эволюции несовместима с образом психически ненормального индивида" (стр. 121) и четырежды (стр. 10, 112, 121, 135) дает бой патологическим формам Йоги, пытаясь как бы еще и еще раз заверить читателей, что сам-то он здоров, – СОВЕРШЕННО ЗДОРОВ!!! По причине свойственной автору спутанности мышления, разобраться в его критериях нормы и патологии довольно сложно: клеймя позором патологичность транса, он ни разу толком не поясняет, что имеется в виду. И все же на основании некоторых косвенных высказываний (стр. 10 и 113) можно догадываться, что под "патологией" автор подразумевает неконтролируемость состояния. По его мнению, Шатчакра-бхеда классической Кундалини-йоги – это именно неконтролируемый транс, своего рода "короткое психическое замыкание".
Сводя "старую" Йогу к абсурду, автор действует не из злого умысла; этот абсурд отражает не что иное, как результаты "экспериментальной работы", проводившейся автором в данном направлении (см. стр. 119, а также 111-112), – отражает уровень его личных достижений в деле освоения "старой" Йоги. Результаты аутентичной йогической практики как раз и отличаются от результатов удалого битья задом оземь ("чи пан, чи пропав") своей контролируемостью. Непроизвольный "прострел Кундалини", сопровождаемый утратой сознания, – это сырой материал, который может быть освоен, подобно тому как непроизвольное погружение в сон, сопровождаемое утратой сознания, может быть освоено, став сознательным вхождением в "мир сновидения". Обморок, наступающий в результате кислородного голодания мозга (стр. 132), и Самадхи различаются приблизительно так же, как управляемая и неуправляемая ядерная цепная реакция. Механизмы йогического транса складываются на протяжении всех семи предшествующих ему ступеней Йоги.
Наряду с отождествлением обморока (Мурччха) и транса (Самадхи), автор отождествляет "соединение" с "растворением" (стр. 119), рассматривая Лайю (растворение части в целом, дезинтеграцию) как цель Йоги (воссоединение части с целым, интеграцию). В свою очередь, "классическую Лайю" он отождествляет с трансом, то есть обморочным, патологическим состоянием. Тем самым вся Йога оказывается под угрозой "патологизации" (ведь "всякая форма Йоги ведет к растворению", а не ставящие такой цели учения и методики "Йогой в строгом смысле этого слова не являются" – стр. 125) и возникает дутая проблема "непатологических форм растворения" (стр. 113), в которых бы для индивида сохранялась "свобода выбора" – растворяться или не растворяться. Нечленораздельность авторских высказываний по этой теме вполне понятна: ведь он из кожи вон лезет, чтобы отмежеваться от "патологических форм растворения" классической Кундалини-йоги, между тем как "патология" из растворения оказывается принципиально неустранимой. Действительно, индивид может сколько угодно проявлять свою "свободу выбора" лишь до того, как он растворился; а когда он растворился, свободу эту проявлять уже попросту некому. Следовательно, "непатологических форм растворения" не бывает.
XI
Остается неясным, что такое "нектар" – нейтринный газ или гормон? А если и то и другое, то какая между ними связь? Замечу также, что ранее центробежный поток в нейтринном теле соотносился с "солнечным жаром", а центростремительный – с "нектаром" (см., напр., стр. 98); на стр. 140 "солнечный жар" соотносится с адреалином, а "нектар" с гонадолиберином. Между тем на стр. 142 в качестве центростремительного потока полагается не гонадолиберин, как следовало ожидать, но ацетилхолин. Гонадолиберин же соотносится с центробежным, то есть восходящим потоком (стр. 141), "солнечным жаром".
В двенадцатой главе автор вознамерился переплюнуть не только классическую Кундалини-йогу (ее он переплюнул в девятой главе, возвестив "Йогу Процесса") и не только Йогу как таковую – ее он переплюнул в десятой главе, возвестив "Путь Духа", эволюцию сознания. Путь этот, в отличие от Йоги, "не может в принципе иметь конечной цели, не может иметь конца вообще" (стр. 136); "однако настает такой момент, когда путь эволюции сознания – Путь Духа – уже исполнен…" (стр. 144). И в этот немыслимый момент завершения бесконечности "возникает догадка, вначале смутная, что после завершения "пути духа" начинается совершенно новый, неизвестный путь – "Путь Тела" (там же). В двенадцатой главе автор вознамерился переплюнуть саму бесконечность – и переплюнул ее, столь велика была его йогическая сила.
