Беседы с Богом. Необычный диалог. Книга 1 - Уолш Нил Дональд (полные книги TXT) 📗
Эти особые посланники были одарены необычайной прозорливостью и особой силой видеть и получать Вечную Истину, и, к тому же, способностью излагать сложные понятия так, чтобы людям было понятно.
Ты являешься таким посланником.
Я?
Да. Ты веришь в это?
Это так трудно принять. Я хочу сказать, что все мы хотим быть особенными…
Вы все и есть особенные.
…и тут-то вмешивается эго — по крайней мере, у меня — и, так или иначе, пытается заставить нас чувствовать себя «избранными» для какой-то великой миссии. Мне всё время приходится бороться с таким самомнением и добиваться вновь и вновь, чтобы каждая мысль, каждое слово, каждый поступок становились чище и чище и самовозвеличивание оставалось в стороне. Слышать то, что ты говоришь, очень непросто, ведь я знаю, что это подыгрывает моему эго, а я всю свою жизнь потратил на борьбу с ним.
Знаю, что так и было.
И не всегда очень успешно.
Досадно, но вынужден с этим согласиться.
До сих пор, всякий раз, когда возникала мысль о Боге, ты позволял своему эго отпасть. Сколько ночей ты взывал и молил о ясности, просил небеса о просветлении не для того, чтобы ты смог разбогатеть или прославиться, а из глубоко чистого и простого стремления знать!
Да.
И ты обещал Мне снова и снова, что, если тебе доведется познать, ты проведешь оставшуюся жизнь — каждый миг бодрствования, — делясь Вечной Истиной с другими: не из потребности добиться славы, а из глубочайшего желания твоего сердца покончить с болью и страданиями других; нести веселье, радость, помощь, исцеление; восстановить в других чувство партнерства с Богом, которое ты всегда испытывал.
Да. Да.
И я избрал тебя Моим посланником. Тебя и многих других. Потому что, с течением ближайших лет, миру потребуется много труб, чтобы возвестить призыв. Миру потребуется много голосов, чтобы произносить слова истины и исцеления, которых жаждут миллионы. Миру потребуется много сердец, объединенных вместе в работе души и готовых делать работу Бога.
Можешь ли ты честно заявить, что тебе об этом ничего не известно?
Нет.
Можешь ли ты честно признать, что ты пришел именно для этого?
Да.
Готов ли ты тогда, начиная с этой книги, решиться и заявить о своей собственной Вечной Истине, возвещать и излагать Мою славу?
Должен ли я включить в книгу и эти последние фразы?
Ты ничего не должен делать. Помни, что в наших отношениях у тебя нет обязательств. Только возможность. Разве это не возможность, которую ты ждал всю свою жизнь? Разве ты не посвятил Себя этой миссии — и надлежащей подготовке к ней— с самой ранней юности?
Да.
Тогда делай не то, что ты обязан делать, а то, что ты способен сделать.
А что касается того, чтобы поместить всё это в нашу книгу, то почему бы и нет? Думаешь, Я хочу, чтобы ты был тайным посланником?
Думаю, что нет.
Требуется большое мужество, чтобы объявить себя человеком от Бога. Ты понимаешь, что мир с гораздо большей готовностью воспримет тебя практически кем угодно другим, — но только не человеком от Бога. Настоящий посланник? Каждый из Моих посланников был поруган. Какая там слава — они не приобрели ничего, кроме страданий.
Ты согласен на это? Твое сердце тоскует о том, чтобы рассказывать истину обо Мне? Согласен ли ты вынести насмешки своих собратьев? Готов ли ты отказаться от славы на Земле ради большей славы души, претворившей в жизнь все замыслы?
Боже, ты как-то вдруг слишком мрачно заговорил.
Ты хочешь, чтобы я шутил с тобой по этому поводу?
Ну, ты мог бы просто взять краску немного посветлее.
О да, Я целиком и полностью за просветленность! Почему бы нам не закончить эту главу шуткой?
Замечательная идея. Она у тебя есть?
Нет. Она есть у тебя. Расскажи о маленькой девочке, которая рисовала картинку.
Ах, эта. Ну, ладно. Как-то раз мама входит в кухню и видит, что ее дочурка сидит за столом. Повсюду цветные карандаши, и она очень увлечена картинкой, которую рисует. «Доченька, что же ты такое рисуешь?» — спросила мама. «Я рисую Бога, мамочка», — ответила эта славная девчушка с сияющими глазами. «Это так замечательно, моя милая, — сказала мама, стараясь помочь ей, — но, знаешь ли, никто по-настоящему не знает, как выглядит Бог».
«Ну так узнаете, — прощебетала малышка, — ты только дай мне закончить…»
Это забавная шутка. Знаешь, что в ней самое замечательное? Та маленькая девочка никогда не сомневалась в том, что она точно знает, как Меня рисовать!
Да.
А теперь я расскажу тебе одну историю. На ней мы и закончим эту главу.
Однажды жил-был один человек, который вдруг обрел себя в том, что каждую неделю по многу часов писал книгу. День за днем он хватался за блокнот и ручку — иногда даже в полночь, — когда его посещало вдохновение.
Наконец кто-то спросил его, чем он занимается.
«О, — ответил он, — я записываю очень длинный разговор, который я веду с Богом».
«Замечательно, — снисходительно заметил друг. — Но, знаешь ли, никто не знает наверняка, что сказал бы Бог».
«Ну так узнаете, — ухмыльнулся наш мужчина, — если ты дашь мне закончить…»
9
Ты можешь подумать, что «быть тем, Кто Ты Есть в Действительности» — легкое занятие, но из всего, что тебе в жизни предстоит, оно потребует самой полной отдачи сил. К тому же, ты можешь никогда этого не добиться. Мало кому это удается. Не за одну жизнь. И даже не за множество.
Тогда зачем пытаться? С какой стати ввязываться в это дело? Кому это надо? Почему бы просто не играть с жизнью, словно она такая, какая, очевидно, она и есть — бессмыслица, которая ни к чему особенному не приводит; игра, которую нельзя проиграть, как бы ты ни играл; процесс, который всех приводит к одному и тому же результату?
Ты говоришь, что не существует ада, не существует наказания, нет пути, с которого можно сбиться, — так к чему утруждать себя, стараясь выиграть? Что является стимулом, учитывая, как трудно добраться туда, куда, как ты утверждаешь, мы пытаемся идти? Почему бы просто не расслабиться и не засорять себе голову всяким там Богом и тем, «Кто Ты Есть в Действительности»?
Ба! Да мы разочарованы, не так ли?
Слушай, надоело: я тут стараюсь, стараюсь, стараюсь — и только для того, чтобы Ты появился и рассказал мне, как это нелегко и как лишь одному из миллиона это всё-таки удается.
Да, Я вижу, что тебе надоело. Дай подумать, чем же Я могу тебе помочь. Во-первых, Я бы хотел заметить, что ты уже «расслабился». Как ты думаешь, ты впервые это сделал?
Не имею представления.
И тебе не кажется, что ты уже был в этом положении раньше?
Иногда.
Был. И много раз.
Сколько?
Много раз.
Ты думаешь, мне от этого легче?
Это должно тебя воодушевить.
Как это?
Bo-первых, это устраняет тревогу. Это вносит тот элемент «беспроигрышности», о котором ты только что говорил. Это доказывает тебе, что твоя цель не в том, чтобы потерпеть неудачу. Что у тебя будет столько шансов, сколько ты захочешь и сколько тебе нужно. Ты можешь приходить вновь, вновь и вновь. Если ты, в самом деле, доходишь до следующего шага, если ты достигаешь следующего уровня развития, то это потому, что ты так хочешь, а не потому, что ты должен.
Ты не обязан ничего делать. Если тебе нравится так жить, если ты чувствуешь, что это лучшее, на что ты способен, ты можешь продолжать в том же духе еще раз, потом еще и еще. Фактически, всё это у тебя повторялось вновь и вновь — именно по этой причине. Ты любишь драму. Ты любишь страдание. Ты любишь «незнание», неразгаданность, неопределенность. Ты всё это любишь. Поэтому ты и здесь.
