Шафранная мантия. (THE SAFRON ROBE) - Рампа Лобсанг (мир бесплатных книг .TXT) 📗

— Давай посмотрим, что там. Мне так хочется есть, — сказал он тоскливо.

Я посмотрел на него. Он действительно выглядел голодным. Рядом была кладовая, мы зашли туда и сели возле дальней стены, прислонившись к мешкам с ячменем Я развернул сверток и вытащил индийские сласти.

— О! — сказал малыш. — Я никогда не пробовал ничего подобного.

Я протянул ему розовое пирожное, покрытое белым кремом. Он откусил, и его глаза округлились. Внезапно я почувствовал, что другое пирожное, которое я держал в левой руке, куда-то пропало. Звук сзади заставил меня обернуться.

Я увидел кота, который… спокойно поедал мое лакомство! Он наслаждался им! Смиренно вздохнув, я потянулся к пакету и достал оттуда еще одно пирожное.

— Мур? — сказал голос позади меня. Лапа прикоснулась к моей руке.

— Мур? Мур? — не унимался голос, и когда я обернулся, кот схватил второе пирожное и начал есть его.

— О! Ты ужасный воришка! — сердито воскликнул я, но тут вспомнил, что коты были моими друзьями и часто развлекали меня.

— Извините, уважаемый Охранник, — сказал я, одумавшись, — я забыл, что вы работаете и вполне можете претендовать на награду.

Я отпустил свое пирожное и стал гладить кота, который мурлыкал от удовольствия.

— О! — сказал малыш. — Они не дают мне даже прикоснуться к себе. Как это у тебя получается?

Он протянул руку и как бы случайно взял еще одно пирожное. Так как я не прореагировал, он расслабился и, удобно устроившись, принялся есть его. Кот мурлыкал и тыкался в меня головой. Я протянул ему еще половину, но он уже наелся. Он лишь замурлыкал громче и потерся о него своей мордочкой, измазав усы в клейком сиропе. Удовлетворенный тем, что я принял его благодарность, он побрел прочь, а затем вскочил на окно и, усевшись там, стал умываться, греясь в теплых солнечных лучах. Отвернувшись от него, я увидел, что малыш поднял пирожное, которое не доел кот, и поспешно засунул его себе в рот.

— Ты веришь в религию? — спросил он меня.

Верю ли я в религию? Это был по-настоящему интересный вопрос. Здесь нам постоянно твердили, что мы должны стать настоящими священниками, но такой откровенный вопрос поставил меня в тупик. Я задумался. Верю ли я в религию? Во что я вообще верю?

— Мне не хотелось сюда поступать, — сказал малыш. — Но они заставили меня. Я молился Святой Матери Долме. Я сильно молился, но это не помогло. Я молился, чтобы не умерла моя мама, но она умерла, и Слуги Смерти пришли, забрали ее тело и отдали его хищникам. Я никогда не получал то, о чем молил. А ты, Лобсанг?

Мы сидели в кладовой, опираясь на мешки с ячменем. Кот, сидя на окне, все умывался и умывался. Лизнув лапу, он протирал ею мордочку, а затем, снова лизнув ее, проводил по голове за ушами и опять принимался за мордочку. Было что-то гипнотическое в том, как он это делает. Лизнул — протер, лизнул — протер, лизнул — протер…

Молитвы? Что я думаю о них? Они никогда не помогали мне. Но если молитвы не помогают, зачем тогда молиться?

— Я сжег много палочек благовоний, — сказал малыш. — Я брал их из особой коробочки, но и это никогда не помогало мне. Посмотри на меня теперь. Я в Чакпори. Меня готовят к тому, чтобы я стал тем, кем я не хочу быть. Почему? Почему я должен быть монахом, если меня это не интересует?

Я вытянул губы, поднял брови и нахмурился так же, как совсем недавно господин Настоятель хмурился при мне.

Критически оглядев малыша с головы до ног, я наконец сказал:

— Вот что я тебе скажу. Давай на некоторое время оставим этот вопрос. Я подумаю об этом и отвечу тебе со временем. Мой Наставник, Лама Мингьяр Дондуп, знает все, и я попрошу его дать мне совет.

Я увидел наполовину опустевший пакет с индийскими сластями, свернул его и протянул изумленному малышу.

— Вот! — сказал я. — Возьми, это поможет тебе думать не только о духовных вещах. Теперь ты должен уйти, потому что я хочу остаться здесь один. Мне нужно подумать.

Я взял его под локоть, подвел к двери и легонько подтолкнул вперед. Он поспешил удалиться, наверное, опасаясь, что я передумаю и захочу вернуть себе сласти.

Когда он ушел, я занялся более важными вещами. На одном из мешков я увидел прекрасный кусок веревки. Я подошел и аккуратно отвязал его. Потом я подошел к окну, и мы с котом занялись замечательной игрой. Кот ловил кончик веревки, то прыгая по мешкам, то протискиваясь между ними. Нам было очень весело.

Потом он подошел, ткнулся в меня, стал на задние лапы и поднял хвост, сказав: «Мур!» Еще мгновение, и он запрыгнул на подоконник и исчез, отправившись на одну из своих удивительных прогулок. Я засунул кусок шнура в свою мантию и пошел прочь. Выйдя за дверь, я прошел по коридору и наконец добрался до своей комнаты.

Некоторое время я стоял, разглядывая самую важную картинку. Это была мужская фигура, на которой можно было разглядеть внутренности. В одном месте было нарисовано горло, а слева от него были изображены два монаха, занятые задуванием воздуха в левое легкое. Справа находились монахи, задувавшие воздух в правое легкое. Монахи работали усердно.

Дальше было нарисовано сердце. Здесь монахи качали кровь, вернее, какую-то жидкость, в которой кровь узнавалась с трудом. Еще дальше располагалась большая камера, которая была желудком. Один монах, наверное, старший, сидел за столом, тогда как другие пятеро суетились, поднося ему еду. Главный монах вел подсчет принесенных продуктов.

Еще одна группа монахов черпала желчь из желчного пузыря и поливала ею пищу, помогая процессу пищеварения. В это время другие трудились над чем-то, напоминавшем химическую фабрику — это была печень, — они растворяли разнообразные вещества в чанах с кислотой. Я зачарованно рассматривал эту картинку, потому что дальше тянулись кольца, изображавшие кишечник. Монахи набивали его всевозможными веществами.

На месте почек были нарисованы два монаха, которые разделяли различные жидкости и, разобравшись с ними, рассылали в нужных направлениях. Но самое интересное находилось под мочевым пузырем. Два монаха сидели по разные стороны от какой-то трубы. Очевидно, они регулировали поток жидкости.

Мой взгляд вернулся к лицу фигуры. Неудивительно, что оно выглядело так печально, ведь внутри этого мужчины жило столько людей. Все они непонятно как забрались туда и вытворяли там разные фокусы!

Некоторое время я стоял, погруженный в приятное созерцание и фантазии, связанные с маленькими человечками.

Вдруг легкий толчок в дверь заставил ее отвориться. Я обернулся и увидел, что там стоит мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп. Он одобрительно улыбнулся, застав меня изучающим картину.

— Это очень старая картина. Ее оригинал выполнен мастером из Китая. Первоначально картина была сделана в натуральную величину на шпоне, изготовленном из различных по род дерева. Я видел оригинал, он выглядит действительно прекрасно.

Я слышал, ты произвел хорошее впечатление на господина Настоятеля. Он сказал мне, что, по его мнению, у тебя замечательные способности.

С некоторой иронией в голосе он добавил:

— Я заверил его, что Высочайший был того же мнения. В моей голове все еще носились мысли о религии, поэтому я робко спросил:

— Мастер, могу ли я задать вопрос, который очень беспокоит меня?

— Конечно, можешь. Если смогу, с удовольствием помогу тебе. Но давай пойдем в мою комнату, устроимся поудобнее и выпьем чая.

Он проследовал в свою комнату, заметив мельком, что мой пакет с лакомствами заметно уменьшился. Там он вызвал слугу, и скоро чай уже стоял перед нами. После того, как мы покончили с едой, Лама улыбнулся мне и сказал:

— Ну, что же тебя беспокоит? Не торопись и расскажи мне обо всем. Если нужно, мы не пойдем на вечернюю службу.

Он сел в позу лотоса и сложил руки на коленях. Сел и я, вернее, прилег на бок. Я пытался упорядочить свои мысли, чтобы коротко и членораздельно сформулировать вопрос.

— Благородный Мастер, — наконец начал я, — меня беспокоит вопрос о религии. Я не вижу в ней никакой пользы. Я молюсь, молятся другие, и ничего после наших молитв не происходит. Кажется, что мы молимся в пустоту, что Бог не слушает наши молитвы. Создается впечатление, что мы живем в мире иллюзий, а молитвы — лишь одна из таких иллюзий. Я знаю, многие странники обращаются к ламам за помощью, прося разрешить их проблемы, но я никогда не слышал, чтобы это кому-нибудь помогло. Мой отец — когда у меня еще был отец — постоянно нанимал священников, но я не замечал, чтобы наша жизнь при этом становилась лучше. Мастер, можете ли вы мне указать хоть на какую-то пользу от религии?