Ангельская медицина - Верче Дорин (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Но позднее, когда пришел срок невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки вся ваша воинская сила была поглощена разверзшейся землей, равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах стало вплоть) до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила,] который оставил после себя осевший остров».
Вот строки из «Крития»:
«Сообщается, что во главе последних вело войну, доведя ее до самого конца, наше государство, а во главе первых — цари острова Атлантиды; как мы уже упоминали, это некогда был остров, превышавший величиной Ливию и Азию, ныне же он провалился из–за землетрясений (курсив мой. — Д. В.] и превратился в непроходимый ил, заграждающий путь мореходам, которые попытались бы плыть от нас в открытое море».
Описывая географическое положение Атлантиды, Платон упоминает Афины и Ливию — то есть Средиземноморье и Ближний Восток. Я представила себе земли, включающие в себя Грецию, Турцию, Италию, а также Египет и Северную Африку. Не может ли оказаться так, что Санторин, Крит и другие греческие острова — и есть не что иное, как Атлантида Платона?
Вопрос о расположении Атлантиды неоднозначен. Профессора и духовные лица, допускающие вероятность того, что Атлантида действительно существовала, разделились во мнениях. Одни считают Атлантидой Санторин, другие — Индонезию, Багамские острова. Бермудский треугольник, Британские острова или Мексику. Если слова Платона (или современных мистиков, таких как Эдгар Кейси, Рут Монтгомери и Долорес Кэннон) тщательно проанализировать, можно найти доказательства любой из этих теорий. Санторин соответствует описанию Платона. «Есть камни белые, черные и красные» — это весьма точное описание цвета земли и скал Санторина. Кроме того, Платон говорил, что Атлантида — круглый остров с горячими и холодными источниками. Санторин именно такой. Есть мнение, что название Атлантиды произошло от названия Атлантического океана. Но не будем забывать о греческой мифологии. Посейдон подарил своему сыну остров, который назвал Атлантидой — это еще одна ниточка, связывающая Грецию и Атлантиду. Вот о чем думала я, сидя на теплом камне. Стивен вернулся, когда солнце уже касалось океана.
Воспоминания об атлантиде
Благодаря стихийным воспоминаниям и целенаправленному обращению к опыту прошлых жизней мы можем
Судить о высочайшем уровне развития общества атлантов. При помощи мысли, сконцентрированной и усиленной кристаллами, на Атлантиде лечили больных, освещали дома, перемешали предметы из одной точки пространства в другую. Используя природную цикличность, энергию природы, помноженную на позитивные мысли, помощь ангелов и других божественных созданий, лекари Атлантиды добивались поразительных результатов.
— Самое время заглянуть в прошлую жизнь, — сказала я Стивену.
— А ведь правда! — согласился он. Стивен — психотерапевт и метафизик, и он умеет возвращать людей к воспоминаниям прошлых жизней. С той самой минуты, когда наш самолет приземлился на Санторине, мне не терпелось вспомнить подробности моей жизни на Атлантиде. Я уже знала, что такой возврат к прошлому извлекает из памяти воспоминания, минуя сознание.
Когда Стивен начал обратный отсчет, погружая меня в гипнотический сон, я вооружилась намерением вернуться на Атлантиду, чтобы снова научиться возвращать людям физическое здоровье. Намерения, имеющиеся у человека вI самом начале гипноза, чем–то сродни дорожной карте: они помогают подсознанию не запутаться в миллионах воспоминаний. Стивену я доверяла безоговорочно, поэтому глубокое расслабление наступило очень быстро.
У меня были длинные темные волосы и тонкие руки молодой девушки. Как и другие служительницы храма исцеления, я хорошо знала: твердая вера — ключ к выздоровлению.
Чтобы не потерять веру и не отвлечься, мы нараспев произносили молитвы — пели их. Я пела на иностранном языке, голос мой был свеж и благозвучен — и это был не мой голос. Два верховных жреца часто мешали нам сконцентрироваться на лечении. Мужчины очень шумели, вокруг них бурлила грубая энергия. Их резкость нарушался сакральную атмосферу храма исцеления. Но песнопения помогали нам сосредоточиться, а пациентам — успокоиться и расслабиться.
Посреди храма стояла прозрачная хрустальная пирамида почти метровой высоты. В центре пирамиды находилось голографическое изображение выпуклого посредине голубого глаза — всевидящего ока. Глаз и пирамидах собирали и увеличивали солнечный свет, попадавший в храм через круглое отверстие на потолке, проделанное прямо над пирамидой.
Мы смазали ладони оливковым маслом и протянули их к свету. Это очень эффективный способ прочистить чакры на руках. На алтаре возле пирамиды лежали хлеб, вода, маслины, яблоки, другие плоды — и все это впитывало в себя свет. Вместе с такой пищей свет попадал в организм пациента.
Стивен спросил. как меня зовут, и без тени сомнения я ответила: Домия (правда, я не знаю точного написания этого имени). Стивен спросил, откуда в храме пирамида и всевидящее око. Я тут же ответила: «Их даровал Гермес». О Гермесе я и раньше кое–что знала, проведя специальное исследование, выяснила, что Гермес имел отношение как к Греции, так и к Атлантиде. Некоторые авторы отождествляют Гермеса с египетским богом Тотом, создателем письменности и могущественным магом.
О Тоте я написала в книге «Архангелы и Великие Мастера» и торжественно пообещала сама себе по возвращении домой выяснить, какая связь существует между Гермесом и Тотом. Но все это было уже потом. Во время сеанса воспоминания я была Домией, жила во времена атлантов и помогала лечить больных в храме исцеления.
Наши пациенты ложились на кварцевое ложе слегка фирмы. Я и другие шесть служительниц храма держали большие кристаллы над чакрами больного. Мы должны были мысленно передать пациенту цвета всех чакр, каждая из нас концентрировалась на каком–то одном цвете. Мы насыщали пациента этими цветами, поочередно продвигаясь от нижних чакр к верхним. Начинали мы с корневой чакры. Мне поручали обычно сердечную, горловую и третий глаз. Больше всего я любила работать с сердечной чакрой, потому что в зеленый, основной ее цвет, часто вклинивались розовые вихри — перед моими глазами словно расцветала роза, окруженная зелеными листьями.
Главная хрустальная пирамида надсадно гудела, будто генератор, проводящий заряд через кристаллы, который мы держали над чакрами больного. Я не очень понимаю, как заряд попадал в кристалл, но работала эта система безупречно.
Какое–то время — совсем недолго — пациенты прогуливались с нами по саду, дремали в шезлонгах на сопнышке, дышали свежим воздухом и, как правило, полностью, отрешались от мирских забот и волнений. Наш храм исцеления был островком спокойствия, все армии мира почитали его как обиталище богов и богинь. Располагался он у подножия огромной горы: больше всего эта гора напоминала стража, призванного защищать и оберегать нас Прежде чем мы успевали приготовиться к наступающим сумеркам, на храм опускалась тень горы.
Обычно лечение происходило днем. Если мы и делапи что–то вечером, то только в полнолуние. В такие вечера все служительницы храма становились в круг; этот круг символизировал округлую форму Луны. Тихо проговаривая молитву, мы ловили лунную энергию, а потом подбадривали друг дружку добрыми словами. Наверное, в современном мире подобное собрание можно было бы назвать гpynnoй взаимной поддержки. В такие вечера мы, несомненно, пополняли свои запасы энергии; я заметила, что наибольшего эффекта лечения удавалось достигать именно после полнолуния. Кристаллы словно наливались жизнью, их лечебные свойства полностью восстанавливались. Невозможно было не удивляться тому, как хорошо справлялись со своей работой наши перезаряженные «батарэйки».
