Разоблаченная Изида. Том II - Блаватская Елена Петровна (бесплатные версии книг .TXT) 📗

Ранние плебеи-израильтяне – это ханааниты и финикияне с тем же самым поклонением фаллическим богам – Вакху, Ваалу или Адону, Якху – Иао или Иегове; но даже среди них всегда имелся класс посвященных адептов. Позднее характер этих плебеев изменился вследствие завоевания ассирийцами; и, наконец, персидские колонизаторы наслоили фарисейские и восточные идеи и обычаи, от которых произошли Ветхий Завет и Моисеевы установления. Асмонеанские жрецы-цари провозгласили канон Ветхого Завета в противопоставление «апокрифам», или тайным книгам, александрийских евреев-каббалистов. [122] До Иоанна Гиркана они назывались ассидеанами (хасидим) и фарисеями (парсы), но затем они стали саддукеями или задокитами, блюстителями жреческих уставов в отличие от раввинистических. Фарисеи были снисходительны и рассудительны, саддукеи же – фанатичны и жестоки.

Сказано в «Кодексе»:

Крещение было изменено от крещения водою на крещение Святым Духом, несомненно, вследствие всегда преобладавшей у отцов идеи провести реформу, и сделать христиан отличными от назареев Св. Иоанна, набатеян и эбионитов, чтобы очистить место для новых догм. Не только в Синоптиках говорится, что Иисус крестил так же, как и Иоанн, но собственные Иоанновы ученики жаловались на это, хотя, наверно, Иисуса нельзя обвинять, что он придерживался чисто вакхического ритуала. Вводное предложение в стихе 2, гл. IV, «Иоанна», «…хотя Сам Иисус не крестил», настолько неуклюже, что сразу видно, что это позднейшая вставка. Матфей заставляет Иоанна сказать, что тот, кто придет после него, не будет их крестить водой, «но Святым Духом и Огнем». Марк, Лука и Иоанн подтверждают эти слова. Вода, огонь и дух или Святой Дух ведут свое начало из Индии, как мы это покажем.

Но в отношении этого изречения имеется одна странность. Оно категорически отрицается в «Деяниях Апостолов», XIX, 2-5. Аполлос, александрийский еврей, принадлежал к секте учеников Св. Иоанна Крестителя; он был крещен и наставлял других по учениям Крестителя. И все же, когда Павел, разумно используя свое отсутствие в Коринфе, встречается с некими учениками Аполлоса в Эфессе и задает им вопрос, восприняли ли они Святого Духа, – последовал наивный ответ:

«Мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый!» «Во что же вы крестились?» – вопрощает он далее. – «Во Иоанново крещение», – отвечают они.

Затем Павла заставляют повторить слова, приписанные Синоптиками Иоанну; и эти люди «крестились во имя Господа Иисуса» и сразу проявили обычный дар говорения на многих языках, которым сопровождается снисхождение Святого Духа.

Что же это такое? Св. Иоанн Креститель, которого называют «предтечей» во «исполнение пророчества», великий пророк и мученик, чьим словам должно придаваться такое огромное значение его учениками, провозглашает «Святого Духа» своим слушателям, вызывает стечение толп людей на берегах Иордана, где при великой церемонии крещения Христа обещанный «Святой Дух» появляется среди раскрывающихся небес, и толпа слышит голос, и тут вдруг находятся ученики Св. Иоанна, которые «даже и не слыхали, что существует какой-то Святой Дух!»

Истинно, те ученики, которые написали «Кодекс назареев», были правы. Только это был не сам Иисус, но те, кто пришли после него, и кто состряпали Библию так, чтобы она подошла им, которые «исказили учение Иоанна, изменили крещение в Иордане и исказили изречения справедливости».

Бесполезно возражать, что нынешний «Кодекс» был написан спустя века после того, как проповедовали непосредственные ученики Иоанна. Точно так же были написаны наши Евангелия. Когда эта поразительная беседа Павла с «крещенцами» имела место, бардезанцы между ними еще не появились, и эта секта не считалась «ересью». Кроме того, мы в состоянии судить, как мало Иоанново обещание «Святого Духа» и появление самого «Духа» оказало влияния на его учеников, по тому неудовольствию, какое они проявили в отношении учеников Иисуса и чем-то вроде конкуренции, проявленной с самого начала. Мало того, у самого Иоанна настолько мало уверенности в тождественности Иисуса с ожидаемым Мессией, что после знаменитой сцены крещения в Иордане и устного уверения Самого Святого Духа, что «сей есть Сын Мой возлюбленный» [Матфей, III, 17], – мы вдруг находим, что «Предтеча» [«Матфей», XI] посылает из тюрьмы двух учеников, чтобы осведомиться у Христа: «Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого»!!

Уже это одно вопиющее противоречие давно уже должно было убедить разумные сознания в мнимости боговдохновенности Нового Завета. Но мы можем задать другой вопрос: если крещение является знаком возрождения и таинством, установленным Христом, то почему теперь христиане не крестят так, как это приписывается Иисусу – «Святым Духом и огнем», вместо следования обычаю назареев? Делая эти осязаемые вставки, какие цели мог преследовать Ириней, за исключением того, чтобы заставить людей поверить, что название назарей, которое Иисус носил, произошло только оттого, что отец его проживал в Назарете, а вовсе не от его связи с сектой назариа – целителей?

Эта уловка Иринея была весьма неудачна, так как с незапамятных времен пророки старины выступали против крещения огнем, как оно практиковалось их соседями, которое сообщало «дух пророчества или Святой Дух». Но положение было отчаянное; христиан повсюду называли назареями или иессеями (согласно Епифанию), и Христа считали просто еврейским пророком и целителем – каким он себя называл, каким он был принят своими учениками и каким его рассматривали последователи. При таком положении вещей тут не было места ни для новой иерархии, ни для нового божества; а так как Ириней взялся за это дело, чтобы создать и то и другое, то ему пришлось пользоваться тем материалом, какой был под рукой, и заполнить пробелы своими плодоносными выдумками.

Для того, чтобы убедиться, что Иисус был истинным назареем – хотя и с идеями о новой реформе – мы не должны искать доказательств в переведенных Евангелиях, а в таких подлинных версиях, какие доступны. Тишендорф в своем переводе «Евангелия от Луки» с греческого языка в главе IV, 34 переводит «Йешоу назарей»; и на сирийском мы читаем «Йешоуа, ты назар». Так что, если мы учтем все то, что запутано и непонятно в четырех Евангелиях, пересмотренных и исправленных в таком виде, какой они теперь имеют, то мы сами легко поймем, что истинное, первоначальное христианство, такое, как проповедовал Иисус, следует искать только в так называемых сирийских ересях. Только из них мы можем извлечь какие-либо ясные понятия о том, чем было первоначальное христианство. Такова была вера Павла, кого Тертулл, оратор, обвинил апостола перед правителем Феликсом. Он жаловался, что они обнаружили «найдя сего человека язвою общества… и представителем Назорейской ереси» [Деяния, XXIV, 5]; и в то время, как Павел отрицает все остальные обвинения, он признается, что «по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов моих» [Деяния, XXIV, 14]. Это признание является целым откровением. Оно доказывает: 1) что Павел признал свою принадлежность к секте назареев; 2) что он поклонялся Богу своих отцов, но не тройственному христианскому Богу, о котором он ничего не знает, и который не был выдуман до его смерти; 3) что это несчастное признание удовлетворительно объясняет, почему трактаты «Деяния Апостолов», вместе с «Откровением Иоанна», которое в одно время совершенно отвергалось, так долго не включались в канон Нового Завета.