История магии - Леви Элифас (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Религия Каббалистов — это одновременно гипотеза и определенность, она переходит от известного к неизвестному с помощью аналогии. Они понимают религию как нужду человечества, как очевидный и необходимый факт, и это единственное, что является для них божественным, непрерывным и универсальным откровением. Они дискутируют о том «ничто», которое, как они считают, есть причина всего. Кроме того их доктрина, проводя четкую границу между наукой и верой, предусматривает базис для веры в высшем разуме, который гарантирует ее неопровержимость и непрерывную длительность. После этого идут популярные формы доктрины, которые могут изменяться и разрушать одна другую. Каббалиста не только волнуют такие тривиальности, но он предусматривает место для самых удивительных формул. Если упомянуть Марию, то он почитает в ней осуществление всего божественного, что есть в грезах невинности, чему поклоняется в священном энтузиазме каждое материнское сердце. Он не отвергает цветы от алтаря Богоматери, белые стяги ее храмов, слезы бесхитростных легенд о ней. Он не насмехается над новорожденным Богом, плачущем в яслях или над израненной жертвой Голгофы. Он повторяет из глубины сердца, как мудрецы Израиля и правоверные Ислама: "Нет Бога кроме Бога". Для посвященных в Истинную науку это означает: "Есть лишь одно Бытие, и это Бытие". Но все целесообразное и поучительное в верованиях, но величие ритуалов, тождественная процессия божественных творений, привлекательность молитв, магия небесных надежд — не есть ли это сияние моральной жизни во всей ее молодости и красоте? Если бы истинный посвященный убрал что-либо из публичных молитв и храмов, если бы он проявил свое отвращение или негодование против религиозных форм всякого рода, это было бы манифестом неверия в священников и народ, профанацией священного. Бог воистину присутствует там, где Ему поклоняются помнящие души и чувствующие сердца; Бог отсутствует, ощутимо и страшно, когда нам говорят без света и усердия, то есть без понимания и любви.
Адекватная концепция Бога согласно ученому Каббалисту была объявлена св. Павлом, когда он сказал: чтобы достичь Бога мы должны верить в то, что Он есть и что Он вознаградит тех, кто ищет Его. Здесь нет ничего, выходящего за пределы идеи бытия, в сочетании с идеей добра и справедливости: лишь они абсолютны. Сказать, что Бога нет, ли определять, что такое Он Есть, в равной степени кощунственно. Каждое определение Бога, которое осмеливается дать человеческий ум, есть проявление религиозного эмпиризма, из которого суеверие последовательно извлечет дьявола.
В каббалистическом символизме представление Бога имеет всегда двоякий образ, прямой и обратный, белый и черный. В такой манере мудрецы пытаются выразить интеллигентную и вульгарную концепции той же идеи — идеи Бога света и Бога тени.
Свет при отсутствии тени был бы невидим для наших глаз, поскольку он производил бы сильнейшее сияние, равноценное полной тьме.
В аналогии с этой физической истиной, понимаемой адекватно, можно найти решение одной из самых страшных проблем, проблемы происхождения зла. Но понять ее полностью, вместе со всеми следствиями, недоступно большинству, которое не должно вникать в секреты универсальной гармонии. Ведь только после того, как инициат Элевсинских мистерий победоносно проходил через все испытания, видел священные предметы и касался их, если он был готов воспринять последнюю и самую страшную тайну, закутанный покрывалом жрец проводил его быстрым шагом и шептал ему в ухо загадочные слова: "Осирис — черный бог". Таков был Осирис, оракулом которого являлся Тифон, таково было религиозное солнце Египта, внезапно затмевающееся, становящееся тенью великой неограниченной Исиды, которая есть все, что было и будет, и чье вечное покрывало никто не может поднять.
Свет есть активный принцип Каббалистов, аналогично этому тьма есть принцип пассивный, по этой причине они считают солнце и луну эмблемами двух божественных полов и двух созидательных сил. Они также приписывают женщине первый соблазн и грех и последовательно первый труд — материнский труд искупления: из лона самой тьмы возродился свет. Пустота притягивает полноту и таким образом бездна бедности и ничтожества, лицемерное зло, кажущееся пустяком и эфемерным мятежом творений, вечно притягивает океан, бытия, богатства, милосердия и любви. Это интерпретирует символ Христа, который после снятия с креста ниспускает в ад всю необъятность самого чудесного прощения.
Тем же законом гармонии в аналогии противоположностей Каббалисты объясняют все таинства сексуальной любви. Почему возникает постоянная страсть между двумя неравными натурами и двумя противоположными характерами? Почему в любви всегда кто-то приносит жертву и кто-то оказывается жертвой? Почему существуют упорные страсти, удовлетворение которых кажется невозможным?
С помощью этого закона решается раз и навсегда вопрос о положении полов, который поставлен сен-симонистами в наши дни со всей серьезностью. Естественная сила женщины — инерция или сопротивление, скромность — есть самое неотъемлемое из ее прав, следовательно, она не должна ни осуществлять, ни желать чего-либо, требующего проявления мужской смелости. Природа предусмотрела это, дав ей мягкий голос, который нельзя услышать в больших собраниях, если он не поднимается до смешного диссонирующего тона. Если она претендует на функции противоположного пола, она должна расстаться со всеми прерогативами собственного. Мы не знаем, чего она может достичь в управлении мужчинами, но ясно, что по меньшей мере она потеряет любовь мужчин и, что более страшно для нее, любовь детей.
Брачный закон Каббалистов, по аналогии, обеспечивает решение самой интенсивной и трудной проблемы современной философии, будучи соглашением между разумом и верой, властью и свободой, науки и верованием. Если наука — солнце, то верование — луна, отражение дня в ночи. Вера есть дополнение разума во тьме, которую наука оставляет вокруг себя. Она излучается из разума, и не может ни разрушить его, ни привести в замешательство. Проступки разума против веры или веры против разума — это затмение солнца или луны. Когда они происходят, источник и отражатель света оказываются бесполезными.
Наука умираете в системах, где верование и вера уступают разуму. Чтобы поддерживать сооружение, оба столпа храма должны быть параллельны и раздельны. Когда их сдвигают вместе силой, как сделал Самсон, они рушатся и все здание падает на слепых заговорщиков или революционеров, чьи персональные или национальные обиды поставят их перед смертью. Схватки между духовными и светскими властями во все периоды истории человечества были спорами господства в семье. Папство было ревнивой матерью, пытавшейся оттеснить мужа от светской власти, и она потеряла доверие своих детей, В то же время светская власть, узурпирующая священников, не менее смешна, чем мужчина, который претендует знать лучше матери, как вести домашнее хозяйство и нянчить детей. Англичане, например, с моральной и религиозной точки зрения подобны детям, пеленаемым мужчинами, как можно заключить по их сплину и вялости. Расколы и ереси — это те же супружеские ссоры; церковь и протестантство говорят друг о друге зло, жалуются друг на друга, избегают друг друга и оплакивают друг друга, как супруги, живущие порознь.
Каббала, и только одна она, все объясняет и согласовывает. Она ничего не разрушает, и напротив, обосновывает причины всего, что есть. Таким образом, все силы мира служат этой единственной верховной науке. Истинный каббалист может с удовольствием приносить пользу науке, владеющей мудростью и рвением верующих. Он больший католик, чем Жозеф де Местр, больший протестант, чем Лютер, больший иудей, чем главный раввин, и больший пророк, чем Магомет. Не возвышается ли он над системами и страстями, затеняющими истину? Не может ли он собрать вместе лучи, столь разнообразно отражаемые осколками разбитого зеркала, которым является универсальная вера — осколками, которые даны людьми многих противоположных верований? Есть одно бытие, один закон и одна вера, так же как есть лишь одна раса людей.
