После Кастанеды: дальнейшее исследование - Ксендзюк Алексей Петрович (читать книги бесплатно TXT) 📗
Порой испытуемый перед лицом мнимой или реальной смерти начинает испытывать серьезные опасения рационалистического характера; он призывает на помощь остатки своей разумной воли, пытаясь таким образом оказать всевозможное сопротивление, вернуть свое "обычное сознание" (то есть вернуть точку сборки в ее привычное положение) — и именно здесь начинается подлинный ужас.
Сразу следует отметить, что данная фаза переживаний не является обязательной, но все же встречается довольно часто. Кроме того, эти "адские мучения" вовсе не носят характер строго хронологической последовательности — в качестве ужасающих эпизодов различной длительности они могут возникать на разных этапах психоделического погружения, а также могут повторяться неоднократно, перемежаясь периодами "космического единства" или "космического всасывания". Гроф не обращает на это явление специального внимания, поскольку оно плохо укладывается в его психодинамическую концепцию перинатальных матриц. Он соотносит эти переживания с первой стадией родов, когда сокращения матки захватывают плод, следствием чего является его полная зажатость. Эта фаза именуется здесь "отсутствием выхода".
Индивид чувствует себя запертым, пишет Гроф, пойманным в замкнутом мире, испытывает невероятные душевные и физические муки. Существование в подобном мире представляется абсолютно бессмысленным, все положительные стороны жизни скрыты. Символика, сопровождающая этот тип, чаще всего выражается в образах ада, взятых из различных культур. Наиболее характерная черта данного переживания — это настойчивое акцентирование роли жертвы и абсолютной неизменности и вечности любой ситуации. Человеку представляется, что нет никакой возможности вырваться ни во времени, ни в пространстве.
На наш взгляд, есть несколько весомых соображений, не позволяющих отнести этот психический феномен к разряду переживания "зажатости плода" в первой стадии родового процесса. Во-первых, этот опыт далеко не универсален, как признает и сам Гроф, хотя следовало бы ожидать его непременного присутствия в ЛСД-сеансах — ведь практически каждый человек, рожденный нормально, проходил эту физиологическую стадию. Тем не менее именно та категория испытуемых, которая в той или иной степени освободилась от естественного сопротивления процессу умирания (смертельно больные, смирившиеся со своей участью, самоубийцы, искренне верующие лица, последователи тех или иных духовных практик), либо просто снизившие силу фиксации своей точки сборки (например, наркоманы или алкоголики) чаще всего не сталкиваются с переживанием "отсутствия выхода". Во-вторых, необходимо подчеркнуть особое значение «моральных» или душевных мучений, которые преследуют здесь человека с неистовой силой. Мучения эти, как правило, связаны с бессмысленностью мира, в который погружен индивид, с его механистичностью и повторяемостью. Нетрудно заметить, что эти характеристики легко приложимы к нашему интеллектуальному аппарату в его чистом, замкнутом на себе виде. Такое переживание вряд ли может происходить от перинатальной памяти личности — хотя бы потому, что однажды она уже благополучно прошла через этот этап и явилась на свет, а стало быть, бессознательное хранит опыт временности или преходящести этого эпизода страданий. И напротив — безостановочная работа нашего интеллекта, его мучительное однообразие, повторяемость и неизбежность конечного разочарования, самым ярким образом иллюстрируют вышеописанные ощущения в фазе "отсутствия выхода".
Таким образом, феноменологически этот процесс следует, скорее всего, представлять себе как принудительную задержку движения точки сборки интеллектуально-волевым усилием. Сама природа усилия заставляет точку сборки фиксироваться на правой стороне эманаций "человеческой полосы" (т. е. на стороне разума, описания, тоналя). Сосредоточенные здесь энергетические конфигурации являются продуктами отторжения от единого поля, изолированными друг от друга фрагментами мозаики, которую интеллект собирает воедино, пользуясь созданными им противоестественными связями, истощающими и угнетающими всю систему. Именно поэтому переживания на этой стороне "человеческой полосы" всегда носят негативный и устрашающий характер, одновременно выражая общее чувство вечного, тоскливого одиночества.
Каждая попытка неискушенного психонавта задержать точку сборки в процессе ее естественного нисхождения по центральному энергоканалу будет приводить к мучительному эпизоду "психического ада". Более того, чем ниже точка сборки успела сдвинуться, тем тягостнее будут подобные переживания — ведь плотность энергии возрастает, а вместе с ней интерпретации тоналя приобретают все более устрашающий характер.
Дальнейшее продвижение точки сборки вниз приводит ее в те сегменты энергетического тела, которые проецируют себя в мире тонального восприятия как генитально-анальная зона. На этой стадии активизация энергетических слоев может приводить к необычайно высокому сексуальному возбуждению и одновременно к ярким и отвратительным видениям, связанным с экскрементами, отбросами, гниением и т. п. Поскольку роды действительно чаще всего сопровождаются различными выделениями, легко увидеть здесь прямое подтверждение идеи С.Грофа о повторном переживании родового процесса под воздействием ЛСД. Однако и здесь символика видений носит слишком общий характер, а динамика переживаний недостаточно определенна. В немалом числе случаев эта фаза вовсе отсутствует, как в случае с эпизодом "отсутствия выхода". Вряд ли можно со всей серьезностью утверждать, что динамика ЛСД-сеанса действительно отражает последовательное прохождение через различные этапы родового процесса.
Кульминационным моментом в серии ЛСД-переживаний является выход точки сборки за пределы защитного экрана энергетического тела личности. При регулярной и последовательной практике рано или поздно это случается со всеми. Выход точки сборки на свободу всегда сопровождается весьма вдохновляющими переживаниями вплоть до экстатических. Однако когда мы применяем метод контролируемого внимания и произвольного расслабления, точка сборки использует тот минимум свободной энергии, которую мы готовы отдать ради поставленной цели, а потому движется по наименее энергоемкой траектории — после незначительного углубления под защитный экран кокона поднимается вверх и оставляет энергетический кокон через канал сообщения с внешним полем, расположенный приблизительно над макушкой головы.
Под действием ЛСД картина часто приобретает иной характер. Мы уже видели, что мощный энергетический импульс, полученный точкой сборки от внешнего химического агента, вынуждает ее стремительно двигаться к центру «кокона». Поскольку функция точки сборки — собирать сенсорные импульсы от окружающих ее эманаций, она естественным образом стремится к тем областям, где плотность эманаций выше, а значит, сборка будет осуществляться легче. Итак, точка сборки начинает стремительно двигаться вниз. Естественным результатом данного процесса будет ее выход за пределы энергетического тела через нижнее отверстие стержневого канала. Этот процесс носит действительно впечатляющий, почти взрывоподобный характер, поскольку перцептивному центру приходится преодолевать мощный поток плотных эманаций, постоянно питающих «корень» ЭТ от внешнего поля Земли. Гроф описывает это событие как переживание "смерти и возрождения". В некотором смысле так оно и есть. Отрыв точки сборки от поля родительского кокона, как правило, случается с людьми только в момент их смерти, а открывающаяся при этом возможность и дальше воспринимать и осознавать неизбежно интерпретируется как возрождение, Воскресение.
Вот как описывает этот процесс С.Гроф: "Страдание и мука достигают высшей точки в ощущении полного уничтожения на всех уровнях: физическом, эмоциональном, интеллектуальном, моральном и трансцендентальном. Обычно такое состояние обозначают как "смерть эго". Судя по всему, оно включает в себя мгновенное разрушение всех предшествующих переживанию установок личности. Само переживание полнейшего уничтожения часто сопровождается видениями слепящего белого или золотого света, а также чувством освобождения от гнета и ощущением разлитости. Мир воспринимается как нечто невыразимо прекрасное и сияющее".
