Дух воина - Холин Юрий Евгеньевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Даже, когда зеркало отражает кого-либо, с зеркалом ничего не случается. Зеркало не изменяется никак; зеркало остается прежним. Это и есть отсечение причины.
Шэн Хсиу, старший монах, слыл наиболее образованным из всех и поэтому был первым претендентом на почетное назначение. Сам он понимал, что равных ему не было, хотя и не совсем доходил до понятия своей самости (природы). Итак, он сочинил оду и в полночь написал ее на стене, мимо которой проходил мастер. Она гласила:
Мастер благодушно похвалил ученика, но сказал Шэну, что его ода не выражает спонтанности, и, более того, – он не нашел до сих пор свою собственную природу, и ему следует пытаться снова и снова. Хуэй Нэнг в то же время сочинил свою оду, но ему надо было повременить с тем, чтобы кто-нибудь написал ее за него, так как он был неграмотен. Она появилась на утро следующего дня, написанная на той же стене:
Хотя написанное восхитило мастера, но, опять-таки, опасаясь за Хуэй Нэнга, он стер все со словами: «Сие также написано человеком, не нашедшим свою изначальную природу». Но в полночь патриарх призвал к себе Хуэй Нэнга и передал ему знаки отличия, патриаршьи одежды и чашу, определяя его тем самым как преемника. Далее он сказал: «Если ты не проник в свое собственное сознание, изучение буддизма окажется для тебя пустым занятием. Если же ты овладел собственным сознанием и узрел свою изначальную природу, ты именно тот, кого почтенно нарекают мастером, учителем, буддой. Но ты должен скрывать свет своего понимания до лучших времен». Затем, взяв весла, он посадил Хуэй Нэнга в маленькую лодку и переправил его через реку. Хуэй Нэнг двинулся к югу.
Но когда дело касается личного опыта, собственных переживаний, тогда все, что может сделать учитель, – это дать ученикам понять, что они во тьме лабиринта, и единственное, на что они могут уповать, это то, что лежит гораздо глубже интеллекта и у других не занять.
Мастер не появлялся к ученикам пять дней, но потом был вынужден признаться в том, что Хуэй Нэнг исчез с патриаршьими одеждами и чашей. Он надеялся, что Хуэй Нэнг уже добрался до своих мест, но ревнивые монахи его монастыря твердо намерились вернуть одежды и чашу. Они рыскали в поисках Хуэй Нэнга два месяца и, наконец, обнаружили его на вершине одной горы. Заправилой у них был ученый монах Минг, который практиковал медитацию и читал сутры в течение двадцати лет, но так ничего и не понял. Для него это было слишком – обладание кухонным рабочим после восьми месяцев пребывания в монастыре всеми отличительными знаками патриарха. Он направился к Хуэй Нэнгу с одним желанием – убить его. Когда Хуэй Нэнг увидел это, он расстелил одежды на плоском камне и поставил рядом чашу. Затем он обратился к Мингу: «Эти одежды есть свидетельство веры. Никто не может взять их силой».
Рисунок пустоты
Рисунок пустоты, заполненой всеми вещами
Минг рванулся было к камню, думая, что сможет взять то, что было на нем. Но стоило ему протянуть руки к рясе, которую носил, как утверждали, сам Будда, его сознание (ведь он все же был по природе добрым и честным человеком, как и все монахи его времени) проснулось и пробудило в нем ощущение низкого, плохого и злого деяния, творимого им. И он сказал: «Истины желаю, а не рясы. Пожалуйста, брат, помоги мне избавиться от невежества». «Коль хочешь ты истины, – отвечал Хуэй Нэнг, – перестань гнаться за вещами. Прекрати думать о том, что правильно, а что неправильно, но в сей момент постарайся увидеть свое изначальное лицо до рождения твоих отца и матери».
Внезапно Мингу открылась истинная суть вещей, которая существовала до того лишь в его воображении. Он почувствовал себя так, как будто отпил прохладной воды и утолил жажду. Ответ Хуэй Нэнга воспринялся им прямо и непосредственно, он не имел ни философского, ни интеллектуального, ни образного применения. Интеллект Минга, теперь открытый его сознанием, дозрел, как готовая упасть от спелости слива, и учение в течении долгих лет увенчалось успехом в один миг.
Там, где вечное пребывает в состоянии небытия, мы видим тайну бытия; там, где вечное в состоянии бытия, мы можем видеть пределы небытия.
С тех пор это заявление Хуэй Нэнг используется как вопрос – коан, задаваемый начинающим – «как выглядело твое изначальное лицо до рождения твоих отца и матери?» В китайских судах коаны представляли собой «ортодоксальные писания мудрецами и почтенными людьми, воспринимаемые за принцип». Коаны никогда не представляли собой чье-либо приватное мнение, но довольно высокий принцип, который почитался и принимался как простыми смертными, так и бодхисаттвами «в трех мирах и десяти измерениях». Этот принцип соответствует духовному истоку, совпадает с таинственным значением, разрушает рождение и смерть и уводит от страсти. Его нельзя понять логически или передать словами; его нельзя объяснить в письме или причинно обосновать. Он подобен оглушительному барабану или великому огню, пожирающему всех, кто к нему приблизится.
Бесконечный узел (санскр, криватса). Геометрическая фигура, символизирующая благополучие, единство всех вещей и переменчивый характер времени
Коан Хуэй Нэнга служит как бы указателем на собственную природу человека, он прекращает всякие блуждания и рассуждения ума о реальности сущего. Когда ученик настраивается на концептуальный ответ, наступает своеобразный шок оттого, что нельзя найти концепцию, подходящую к вопросу подобного рода. И вот как раз этот шок создает причину для сомнения в сознании ученика по поводу его восприятия, а это и есть момент начала «пробуждения».
Каково изначальное лицо самого Хуэй Нэнга – пустота, лишенная признаков? Его ода также пустота. Что есть пустота Хуэй Нэнга? Он говорил так:
«Когда вы слушаете меня, говорящего о пустоте, не привязывайтесь сознанием к этому, в особенности – к какой-либо идее об этом. Просто, сидя спокойно с пустым рассудком, вы впадаете в воображаемую пустоту.
Безграничная пустота неба охватывает десять тысяч сущностей всех форм и размеров – солнце, луну и звезды; горы и реки, кусты и деревья; плохих людей и хороших; умные и глупые учения; рай и ад. Все это составные пустоты».
Пустота вашей изначальной природы такая же, как и любая пустота. Она также охватывает все, потому что она «великая» пустота. Все и вся заключены в вашу собственную изначальную природу. Ничто нельзя удержать или уничтожить: «Вечная земля ни на секунду не отделима от обычного мира феноменов, – говорил Хуэй Нэнг. – Если же смотреть на нее иначе, вы отсекаете себя от родственного вам мира, который также является вашей собственной реальностью, как и все другое».
После пятнадцати лет жизни инкогнито, Хуэй Нэнг объявил себя законным преемником пятого патриарха, доказав это всеми имеющимися у него атрибутами патриаршего статуса. Он стал известен как величайший мастер дзэн, и после смерти его труды были собраны воедино и классифицированы, как еще одна буддийская сутра. Именно он установил традиционную практику дзадзэн и определил ее следующим образом:
