Выше Бога не буду - Литвин Александр (читать книги полные .TXT) 📗
14.
Мне девять лет. Мы с сестрой в городском саду. Играет музыка, множество людей. Мы купили мороженое, потом купили газировки из автомата, по три копейки стакан, и пошли на карусель. Сестра купила билеты, и нам оставалось только сесть на свои места, как я обратил внимание на двух подростков несколько старше меня – они мне не нравятся! «Ира, давай не пойдем кататься, вот эти парни мне не нравятся.»
Ира посмотрела на ребят.
– Не выдумывай, ничего особенного, поехали.
– Нет, я не поеду! Они мне не нравятся!
– Ну, как хочешь, я поеду одна.
Она села на свое место, карусельщик проверил застежки и включил рубильник. Карусель закрутилась, все быстрей и быстрей, все выше и выше поднимая от земли кресла с катающимися детьми. Ребята, которые мне не понравились, каким-то образом зацепили пустое кресло и стали им баловаться, придавая ему дополнительное ускорение. В следующее мгновение это кресло достигло кресла моей сестры и с силой врезалось в него. Удар пришелся прямо в колено, и от сильной боли Ира потеряла сознание. Капли крови из разбитого колена веером разлетались вокруг. Карусельщик заметил, что произошло, и выключил аттракцион. Я побежал к Ире, но какая-то женщина оказалась раньше возле сестры. Она отстегнула страховочную цепочку, уложила Иру на скамейку, смотритель карусели принес аптечку. Нашатырный спирт привел Иру в чувство. Женщина наложила повязку на разбитое колено, и мы потихоньку пошли на автобусную остановку.
– Ну что ж ты, говорил же тебе, не нравятся мне эти ребята.
Ира кивнула.
– Ну вот, все же уже случилось, что уж теперь поделаешь…
– В следующий раз слушай, что говорю!
Ира старше меня на три года, но тогда старше был я. Да и сейчас тоже.
Сам я про этот случай забыл, это Ира мне напомнила, когда я сказал ей, что буду писать эту книгу.
15.
В моем детстве было много хороших моментов. Я очень любил, когда к нам приезжали гости. Тогда не было сотовой связи, а телефон в доме моих родителей появился не так давно – я сам его установил уже будучи военным пенсионером. В моем детстве для общения с родственниками пользовались почтой. Мы все умели писать письма и с удовольствием их получали, и только моя бабушка получала вести от близких в своих снах.
Ее младший сын, мой дядя, учился в мореходном училище в Мурманске. Он был просто уникальной личностью! Легко учился в школе на отлично, но в силу обстоятельств тех лет не получил полного среднего образования и пошел работать и учиться в ШРМ – школу рабочей молодежи. Окончив ее, поехал в Мурманск – поступать на судоводительский факультет. Он всегда мечтал о море. Я не знаю, откуда была эта мечта. Может, тот наш родственник, который совершил кругосветное плавание с адмиралом Макаровым, его подтолкнул, или так же как и у меня, любопытство и мечта о дальних странах привели его на порог этого учебного заведения. Но в дальнейшем его выбор и на меня оказал серьезное влияние: я не стал моряком, но путешествий в моей жизни было предостаточно.
Итак, мой дядя приехал в Мурманск. У него был отличный аттестат, но не было очень важного в то время документа – служебной характеристики, без которой тогда не принимали ни в один ВУЗ страны. Дядя был очень огорчен этим – времени было в обрез, и он отправил на Урал телеграмму: «Срочно пришлите заверенную характеристику с места учебы». Моя тетя, тогда еще совсем молодая и очень энергичная, направилась в школу рабочей молодежи. Директор там был – самый настоящий педагог и мастер своего дела. Он помнил всех своих выпускников и, ничуть не сомневаясь, написал характеристику и поставил на нее синюю гербовую печать. Получив этот документ, приемная комиссия была в некой растерянности. Обычно характеристика имела определенную форму с анкетными сведениями, упоминанием об отношениях в коллективе, участии в общественной деятельности. Разница была только в ведомственной принадлежности. Допустим, в моей армейской характеристике было написано: военную и государственную тайну хранить умеет. А характеристика моего дяди выглядела так: «Характеристика дана ФИО. Очень умный. Восклицательный знак. Директор ШРМ». Подпись. Печать.
Дядя успешно выдержал вступительные экзамены, а бабушка ждала от него известий. Он периодически присылал письма, но не так часто, как хотелось бы, а о телефонных переговорах не было и речи: ни денег лишних, ни времени. В нашей стране еще долгое время для того, чтобы поговорить по телефону, надо было идти на переговорный пункт, ждать там своей очереди и кричать как можно громче, так как связь была просто отвратительной! У бабушки не было терпения, и она смотрела сны. И была спокойна: у сына все нормально. Она рассказывала всем свои сны про него и их значение, и никто не сомневался в правдивости ее информации, так как к тому моменту скепсис даже у самых недоверчивых членов моего клана был нивелирован следующими за ее снами событиями.
Бабушка никогда никого не ждала раньше времени, и практически всегда знала, кто приедет. Иногда она брала в руки карты и гадала. Так уж вышло, что и у меня это тоже неплохо получалось, возможно, получится и сейчас – давно не пробовал. Ребенком я запомнил все варианты расклада, специально она меня не учила, все как-то само собой получалось. Раскидывая свои карты в очередной раз, она сказала: «О, скоро гости в дом. Много гостей издалека». Кто, она не знает. «Кто бы это мог быть?» – спросила моя мама. Нет, гости ее, конечно, не пугали, ей просто было интересно знать, кто именно приедет. Она напекла пирогов, а на следующий день приехали гости – бабушкин двоюродный брат из Семипалатинска, а с ним еще какие-то люди. К их приезду все было готово!
Я всегда любил гостей и особенно любил их слушать. А когда приезжал мой «морской» дядька, я не отходил от него, доставая вопросами: что там, как там, какой океан, какой корабль, какие люди-иностранцы, как ты с ними говоришь? Миллион вопросов сваливался на одного человека. Но он очень много знал и с удовольствием отвечал, а я все запоминал и думал: когда-нибудь я тоже поеду на остров Тенерифе, и увижу Санта-Круз, и поплыву на корабле, и буду поднимать паруса! Позже я действительно поехал, и увидел, и поднимал! Все, что было в моем детстве в мечтах, позже действительно произошло со мной в реальной жизни. Все, кроме одного: я так и не понимаю английский язык. Именно не понимаю. Когда я что-то объясняю иностранцам на английском, они меня понимают, а вот я их – нет. Думаю, это из-за того, что когда-то я неправильно поставил задачу Мирозданию. Надо было сказать «я хочу понимать язык англичан», а я сказал, что хочу знать английский язык.
16.
Мой первый юбилей чуть не оказался последним. Я хорошо помню этот день – 25 июля 1970 года. Мне исполнилось десять лет.
Было огромное количество подарков. До этого дня мне не дарили так много подарков за один раз. Больше всего запомнился огромный букет и сабля. Мне никогда не дарили цветов, это было впервые. Взяв в руки букет, я подумал: странное дело, цветы обычно дарят женщинам, мне-то зачем цветы? Букет мне сразу не понравился. Я люблю цветы, но только живые, а эти были срезанные. Огромный букет белых лилий, которые не пахли – попытка понюхать их только испачкала пыльцой мой любопытный нос. Но я был в хорошем настроении, вокруг были все свои – дядьки, тетки, сестры и братья, бабушка – всего человек тридцать. Мы вкусно пообедали, взяли несколько больших арбузов и пошли на речку. Расположились на берегу, купались, загорали, ели арбузы и веселились. Дело было на естественном пляже, жара была далеко за тридцать, и кроме нас, там было много народу. Нужно сказать, я к тому времени неплохо плавал.
Мы играли в догонялки в воде – бегали, ныряли, уплывали друг от друга. В какой-то момент я обратил внимание на маленького мальчика. Ему было три-четыре года. Это был симпатичный кудрявый цыганенок. Он плескался на мелководье и что-то весело кричал. Мы продолжали играть, но я почему-то все время следил за этим ребенком. Подошла моя очередь кого-то догонять, я увлекся погоней и упустил малыша из виду. Оторвавшись от игры, стал искать его глазами и не нашел: его не было на берегу, но и на воде его тоже не было!
