Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология - Преподобный Иустин (Попович)
Погруженные в несказанные совершенства Троичного Божества, праведники в вечной жизни воссияют, как солнце, в Царстве Отца Небесного, и радости их никто у них не отнимет (см. Мф.13:43; Ин.16:22, 24). Питая и душу, и тело Божественными истинами и благами, праведники уже не будут алкать и жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной (Откр.7:16; ср. Ис.49:10). И в себе самих, и вне себя они будут находить источники вечной радости, ибо смерти уже не будет ни в них, ни вокруг них и не станет она уже огорчать их жизнь (Откр.21:4). Их радость нарочито будет возрастать от того, что жить они будут на новом небе и новой земле, где всё будет сиять своей Божественной безгрешностью и где вся богозданная тварь будет радостно участвовать в блаженстве и славе сынов Божиих (ср. Откр.21:1; 2Кор.12:4; Рим.8:21). Своим безгрешным и бессмертным телом они будут сообразны славному телу Христову (см. Флп.3:21); они будут общаться с Ангелами как со своими святыми братьями, ибо приступят к горе Сиону, и ко граду Бога Живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на небесах (Евр.12:22—23). Будучи чадами одного Отца, они через Владыку Христа в Духе Святом станут друг для друга благодатными братьями, обитателями одного дома, и Бог·будет все во всем (ср. Ин.14:2; 1Кор.15:28). На это несказанное блаженство праведников проливает свет пророческое видение возлюбленного Христом тайновидца, святого Иоанна Богослова. С апокалиптических высот он благовествует: И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло (Откр.21:1—4).
Своим предивным Воскресением Владыка Христос даровал нам не только вечную жизнь и с ней и в ней вечную Истину, вечную Правду, вечную Любовь, вечную Благость, вечную Радость, но и все Божии блага, все Божии блаженства, бесконечные Божественной бесконечностью. Во всем этом участвовать и всё это, при содействии Божией благодати, воспринимать и переживать в вечности — это и составляет великую Божию милость к нам, людям, милость, даруемую нам Единым Человеколюбцем неба и земли, Владыкой Христом, Богочеловеком = Спасителем. Поэтому Христова Церковь благовествует эту свою истину, истину абсолютно всеистинную: «Воскрес Иисус от гроба, якоже прорече, даде нам живот вечный и велию милость». Богодухновенному церковному песнописцу словно мало было сказанного: «даде нам живот вечный», и он еще добавляет: «даде нам... и велию милость». В этих словах он предвещает все другие нечаемые и невыразимые пребогатые бесконечности вечной жизни и всех святых блаженств. Об этом Спаситель возвестил нам в Своих Богочеловеческих словах: Я пришел для того, чтобы имели жизнь (= вечную жизнь) и имели с избытком — καὶ περισσὸν ἔχωσιν (Ин.10:10). — Многочисленны стихиры и молитвы, в которых мы просим, чтобы всемилостивый Господь даровал нам эту «велию милость»: дабы во всем Божием участвовали мы и ощущали это бесконечно и вечно, наставляемые Божией благодатью через Божественно неизмеримые Божии бесконечности, по сравнению с которыми наши, человеческие, бесконечности малы и ничтожны.
В этом блаженстве вечной Богочеловеческой жизни праведники будут участвовать всей своей личностью, то есть и телом, и душой. Ведь и их преображенное тело будет прославленным и способным участвовать в вечной Божией славе.
Вечное блаженство праведников будет не одинаковым. Мера блаженства окажется зависимой от степени духовного совершенства того или иного подвижника. Каждый будет участвовать в этом блаженстве именно по мере своего духовного преуспеяния, то есть по мере своей освященности, своей обогочеловеченности, своей отроиченности, своей оцерковленности. Степень, сила, полнота участия в вечном блаженстве будут сообразны полноте, силе, степени духовного роста каждого праведника, как пишет об этом святой апостол Павел: Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе. Так и при воскресении мертвых (1Кор.15:41—42).
Вечная жизнь праведников станет, собственно, вечным служением Богу, вечным богослужением, вечной Небесной Литургией, вечным причащением Владыке Христу, Который и есть жизнь вечная. Об этом Он Сам благовестил: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную... Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин.6:54, 56). И так через всю вечность: евхаристическое служение Владыке Христу, евхаристическое жительство Владыкой Христом, евхаристическое в Нем блаженство. Посему здесь, на святой «Литургии, после святого Причащения, мы молимся Господу Иисусу Христу: «Подавай нам истее Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего».
Это всесвятое, это всеблаженное облечение праведников во Христа начинается еще здесь, на земле, через святые таинства и святые добродетели в Богочеловеческом Теле Христовой Церкви, дабы вечно продолжаться в вечной жизни, которая вся и есть, и бывает от Отца через Сына в Духе Святом.
Вечная участь грешников будет во всем противоположной вечной участи праведников. Каждый из них соразмерно своему моральному состоянию будет участвовать в вечных муках. Их вечное мучение будет происходить от того, что они станут вечно жить в царстве зла и в обществе творцов зла: диавола и демонов. Об этом свидетельствуют слова Спасителя, которые в день Суда будут адресованы грешникам: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф.25:41). И пойдут сии в муку вечную (Мф.25:46). Влюбленные в зло, они, по всеправедному Божию приговору, такими войдут и в вечную жизнь и этой любовью к злу будут жить через всю вечность, как добровольно жили ею на земле. Ведь Бог перестал бы быть Богом, если бы насильно отторгнул их от зла и греха.
Вечное мучение грешников не будет одинаковым; оно будет зависеть от качества и меры греховности грешника. Степень вечных мучений для каждого грешника окажется сообразной степени его нравственного растления (см. Мф.16:27; Рим.2:6; Лк.12:47—48).
Верховная Всеценность и верховное Всемерило
Когда человек пробудится из брения своего тела и узрит духовные истины, тогда он почувствует, что вещественные предметы настолько действительны, насколько его дух познаёт их как таковые. И вскоре он приходит к осознанию следующего необычного факта: люди как особый вид существ познают объекты материального мира с помощью духа, который не имеет свойств вещественных предметов, но является чем-то таким, что не может быть материально объективировано, или представлено как транссубъективная вещественная реальность, или ощущаемо чувствами. Впрочем, хотя дух и не вмещается в формы вещества, он своей незримой сущностью все-таки служит мерилом всех видимых данностей в мире материи. И человек всё более чувствует и осознаёт, что мысль духа, хотя она и неосязаема, и незрима, и нематериальна, однако же [она] очевиднее любой транссубъективной реальности в сфере вещей. Более того, все предметы утверждают свое бытие на мыслях духа, который сам по себе нематериален. В этом и преимущество, и загадочность, и величие человеческого духа. И пробужденный человек, наставляемый своим нематериальным духом по тайнам материального, физического мира, всё более приходит к уяснению того, что его дух — это его самая значительная и самая непосредственная действительность, а тем самым и его самое большое достояние. Сознавая это, человек вдруг почувствует непререкаемую истинность слов Спасителя о человеческой душе как величайшей данности и величайшей ценности: данности, превосходящей весь видимый мир, и ценности, превышающей ценность всех солнечных систем. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою (Мф.16:26; ср. Мк.8:36—37; Лк.9:25)? Другими словами, в видимом мире нет достояния, равного по значимости человеческой душе, или же ценности, которой человеческая душа может быть взвешена и за нее дан выкуп; она стоит больше, чем все миры вместе взятые.
