Эволюция духа. От Моисея до постмодернизма (СИ) - Воин Александр Миронович (книги .txt) 📗
Ну, а традиционные конфессии этого не делают, не вырывают из контекста? В предыдущих главах я показал, что вырывали из контекста еще Апостолы в Евангелиях. Тем более они это делали в Посланиях, особенно Павел. Ранние отцы Церкви, вроде Барнабаса и Климента, вытворяли такие фокусы с текстом Писания, что иной раз и Джозеф Смит может им позавидовать. Восставшие против этого схоласты докатились до чертей на конце иглы. Восставшие против католиков со схоластами вместе протестанты тоже выдирали из контекста, что я показал на примере Кальвина. И достаточно послушать чуть ли не любую проповедь по радио, чтобы убедиться, что и поныне представители любых конфессий выдирают из контекста.
А когда им говоришь, что вы, ребята, искажаете смысл Писания, что если учесть контекст, то смысл здесь совершенно другой, они важно надувают щеки и говорят: "Но ведь есть же еще скрытый смысл". - Пардон, пардон! Почему ж вы этот скрытый смысл с помощью выдергивания из контекста подаете как прямой? Ведь это ж уже обман. И чего же вы тогда возмущаетесь, когда этот скрытый смысл таким же способом извлекают из Писания культисты? И как вообще вы определяете, какой именно в каждом случае скрыт смысл? Ведь с помощью таких приемчиков можно извлечь любой смысл из любого текста. Или у вас есть прямой телефон с Господом Богом? Скрытый смысл действительно есть во многих местах Библии. Но либо он связан с теологией и тогда нам, вообще, не дано раскрыть его (до "конца времен", по крайней мере), либо он в таких местах, как описание сотворения мира. В последнем случае мы можем раскрывать этот смысл и делаем это, но не с помощью арапских штучек с выдиранием из контекста и т.п., а с помощью рациональной науки по мере ее развития.
Еще традиционалисты обвиняют культовиков в противоречии Писанию:
"Син Миунг Мун не выдержал испытания Писанием, т.к. его видения от Иисуса противоречит тому, что Иисус говорил в Новом Завете" (Там же, с. 107)
Но ведь сами традиционалы тоже противоречат Учению Иисуса, хотя бы потому, что все без исключения принимают Послания Павла за "свято". Послания, противоречия в которых Учению Иисуса Христа я показал выше. Причем у культистов есть в этом случае хорошее оправдание. Они утверждают, что традиционалы исказили подлинное Учение Иисуса Христа, и они противоречат не подлинному Учению, а этому искаженному. Это, конечно, ложь, но звучит убедительно. А вот традиционалистам на критику их противоречий Учению Иисуса Христа нечего возразить, т.к. они не могут отказаться ни от слов Иисуса Христа, ни от противоречащих им слов Павла, внесенных в их канон и тоже признанных за "свято". А среди представителей культов тоже встречаются неглупые люди, способные эти противоречия отследить и доказать. Особенно успешны в этом "Свидетели Иеговы", тем более что они начинали как вполне респектабельное Общество по углубленному изучению Писания в рамках традиционной конфессии и, лишь накопав много противоречий, откололись и создали свой культ, вполне духовно тоталитарный, только с коллективным руководством. Но покритиковав, справедливо, традиционалов за передергивание при цитировании Писания, они делают то же самое. Например, в одной из своих книг они пишут:
"В пророчестве сказано, что Мессианский Царь, или "семя" будет в совершенстве править Израилем и всеми народами (Бытие 22:18)" ("Человечество в поисках Бога", USA 2001, с. 210)
Но вот что сказано в том месте в Бытии, на которое Свидетели ссылаются:
"И благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего"
(Бытие 22:18)
Это Бог говорит Аврааму. Тут нет ни слова про Мессианского Царя и ясно, что "семя" здесь - это потомки Авраама, избранный народ, евреи. И эта мысль повторяется, варьируясь, десятки раз на протяжении Ветхого Завета. Собственно эта фраза и есть Ветхий Завет в узком смысле слова, завет между Богом и евреями. Он впервые был заключен Богом с Авраамом, затем с другими праотцами и, наконец, со всем еврейским народом. Уж когда Бог говорит всему еврейскому народу, что если будете себя хорошо вести, то "благословятся в вас все народы земли" это то ведь никак нельзя перекрутить на Мессию и на Иисуса Христа. Не весь же народ станет Иисусом Христом. Но нет, если очень хочется представить себя лучше всех прочих, то можно. И это после того, как этих "всех прочих" только что обвиняли в том же самом.
Но что толку, если верующий, скажем, протестант, убедится с помощью Свидетелей Иеговы, что учителя его конфессии искажают смысл Учения, а затем обнаружит сам или с помощью этих же учителей, что и Свидетели Иеговы - не лучше? Он же не вернется назад в свою конфессию. Он скорей уж станет атеистом или повесится.
Еще один способ, которым культы завоевывают себе приверженцев, это опора, якобы, некоторых из них на науку и тем самым использование ее авторитета. О том, насколь этот прием распространен, можно судить по одним лишь названиям многих из них, вроде: Христианская наука, Сциентология, Церковь Наукологии и т.д. Конечно, все эти "научные" обоснования культов - блеф. О какой серьезности научного обоснования может идти речь, скажем, в случае Рона Хаббарда, если он сочинил свою "Дианетику" ("Откровение" культа Сциентелогии) исключительно по соображениям увеличения дохода на одно писанное им слово? Но почему эти обоснования приносят культам успех?
С одной стороны, это связано с кризисом самой рациональной науки, разразившемся где-то начиная со времен Эйнштейна и продолжающемся и поныне. Желающих углубиться в суть этого кризиса, отсылаю к моей книге "Неорационализм" (Киев 1992) и циклу статей по единому методу обоснования ("Философские исследования" Љ 3, 2000; Љ 1, 2001; Љ 2, 2002 гг.). Здесь я изложу эту суть в минимальном формате.
Дело в том, что до сего времени никем не был четко сформулирован (хотя попыток и претензий было много) четкий критерий, отделяющий науку от не науки. (Я утверждаю, что я это сделал в моих работах по единому методу обоснования). Поэтому с древнейших времен, точнее со времени, когда само понятие науки возникло, к науке примазывалось много всяких якобы наук, вроде алхимии, астрологии и т.п. И в средние века эти псевдо науки буйствовали настолько, что затмевали и заслоняли еще неокрепшую настоящую науку. Но по мере того, как рациональная наука развивала свой метод, метод обоснования, который и превращает ее в науку и отделяет от не науки, научное поле постепенно, так сказать, расчищалось от шлаков. И в эпоху расцвета классического рационализма, где-то со времен Декарта и до Эйнштейна, расчистилось настолько, что представители алхимий и астрологий не отваживались уже публично претендовать на научность. Но при всем при том, как я уже сказал, единый метод обоснования в науке еще не был тогда четко сформулирован. Он был уже выработан (в основном), но существовал и действовал как грамматика в языке, на котором некоторый народ уже давно разговаривает, и правила грамматики внутри этого языка существуют и бессознательно соблюдаются говорящими, но они, тем не менее, не записаны пока. В эпоху классического рационализма этого неоформленного статуса единого метода обоснования было достаточно, чтобы отделиться от псевдо науки. Настоящие ученные отличали, так сказать, "на вкус" науку от не науки, а авторитет рациональной науки в обществе, благодаря ее успехам, был настолько высок, что достаточно было коллективного мнения настоящих ученных по поводу того, что алхимия, скажем, не наука, чтобы общество приняло это безоговорочно.
Но с появлением теории относительности Эйнштейна, а затем квантовой и квантово релятивистской теорий разразился кризис, который коснулся не столько самой науки внутри себя (ученные продолжают работать так же, как они работали до того), сколько статуса науки в обществе, ее безусловной отделенности от не науки и предпочтительности перед ней. Дело в том, что теория относительности Эйнштейна, превратив абсолютные ньютоновские пространство и время в относительные, а относительную скорость света в абсолютную, и сделав многое еще в этом роде, контрастно подчеркнула отсутствие у науки официального, писанного метода обоснования ее теорий и даже поставила под сомнение само существование такого метода в ней. Вообще-то такие сомнения (как и основания для них) были и высказывались разными философами и в эпоху не только до Эйнштейна, но и до Декарта (баловались этим еще древние греки). Но сомнения эти (в купе с самой наукой) были тогда не в фокусе общественного мнения. В период же бурного расцвета классического рационализма (он же период научно-технической революции) сама наука очень даже попала в этот фокус, а вот сомнения, наоборот, совсем растаяли среди самих ученых и в широком обществе, благодаря успехам науки и приятным плодам, приносимым ею. А вот теория относительности Эйнштейна вновь пробудила эти сомнения, причем не только среди "отдельно взятых" философов, но и в широких массах. Сначала, впрочем, эта волна прокатилась именно среди философов, породив целый ряд философий, начиная с философского релятивизма и кончая множеством пост позитивистских теорий, релятивизирующих науку (а заодно и мораль) и утверждающих в общем, что никакой такой разницы между наукой и не наукой нет. Вот как, например, пишет по этому поводу Файерабенд:
