Когда болеют дети - Грачев Алексий (книги полностью .txt) 📗
Когда священникам разрешили посещение больниц и школ, он был одним из первых, кто воспользовался этой возможностью священнического служения. Он взял под свою духовную опеку детский дом, где жили сиротки-инвалиды. Он тратил на больных и фактически брошенных детей очень много своих душевных и физических сил, он просто "заразил" персонал детского дома своей любовью к детям. Отец Алексий посещал школы, устраивал катехизические беседы. Он читал лекции в 1-м Медицинском училище будущим сёстрам милосердия, преподавал им Закон Божий, он делился с ними своим опытом врача, обучал, как помочь женщинам накануне родов, приёмам обращения с новорождёнными. Рассказывал о важности неотложного крещения умирающих младенцев. "Дело решают секунды, тебе некогда будет смотреть в календарь и поэтому называй мальчика Иваном, а девочку - Марией", - учил он.
О. Алексий был одним из первых священников-авторов, кто нашёл новую, современную и доступную форму бесед с читателем. Его книга "Когда болеют дети" переиздавалась множество раз, она есть, наверное, в каждой православной семье. Он вообще отличался доступностью. Он был понятен всем. И поэтому к нему всегда тянулись люди.
Деятельный характер отца Алексия был скоро замечен церковным начальством и через некоторое время он стал настоятелем двух храмов и больничной часовни. Ему поручили дела храма Святой Живоначальной Троицы при Институте скорой помощи имени Н.В. Склифосовского, одновременно он был настоятелем храма Рождества Христова в Митино и настоятелем больничной часовни при Центральной клинической больнице. Надо заметить, что о. Алексий, несмотря на свою загруженность, не оставлял врачебной практики. Напротив, с увеличением паствы увеличивалась и врачебная помощь. Он постоянно консультировал как врач, пользуясь прежними связями в медицинском мире, помогал устроить консультации и лечение в различных медицинских учреждениях. Многие московские священники здоровье своих деток связывают с именем отца Алексия Грачёва. Потребность во врачебном участии подвигала отца Алексия к повышению своих знаний. Он продолжал учиться искусству врача, консультировался у знакомых медиков. Очень любил книги по медицине.
Отец Алексий был человеком на редкость многоталантливым. Именно священство помогло наиболее полно оформиться и реализоваться его талантам. Он имел замечательный талант учителя и рассказчика, дар слова. Ещё из раннего детства его мама рассказывала, что заходя за Алёшей в детский сад, она не раз видела картину: группа ребят поставила стульчики полукругом, а в середине Алёша что-то рассказывает, объясняет. Став священником, о. Алексий не упускал ни одной возможности помочь, направить, объяснить. Он обязательно говорил проповедь на каждой службе, он говорил проповедь перед исповедью, он говорил проповедь во время отпевания, он говорил проповедь перед крещением, после освящения дома. Даже застольную беседу отца Алексия можно было назвать проповедью. У него был очень живой ум, он моментально, как говорится, входил в ситуацию, настраивался на человека, он становился участником жизни многих своих прихожан. Он был действительно отцом, батюшкой. К нему привычно обращались со всеми проблемами: семейные неурядицы, служебные заботы, воспитание детей, всё ждало его совета и молитвы. У отца Алексия очень много крестников: узнав его необычайную любовь, каждый мечтал иметь его кумом.
Отец Алексий имел талант духовника. Исповедовал он терпеливо и подолгу. Те, кому посчастливилось исповедоваться у о. Алексия, обязательно искали новой встречи с ним. В храм к нему ездили со всех концов Москвы.
О. Алексий никогда никому не отказывал, он как-то легко отдавал себя ближнему. Он был участником семейных праздников многих своих прихожан. Бывал в домах у них, навещал в больницах. Он успевал очень много. Он никогда не рассчитывал свои силы, не мелочился, был щедр до невероятности. Крестины, причащение больных, отпевания, соборования, освящение квартиры, лекция, посещение больницы, занятия в военной части, именины друга... Он часто опаздывал, но везде успевал. А когда о. Алексий приходил домой, то, можно сказать, не выпускал из рук телефонной трубки. Он не прятался ни от одного телефонного звонка, не отключал телефон на время отдыха. Даже в гостях он незаметно усаживался у телефона и между делом успевал сделать несколько звонков. Про него даже нельзя сказать, что он не оставлял времени и сил для себя. Эта постоянная самоотдача и была его жизнью, это и было лучшее время для о. Алексия. Он расходовал себя с наслаждением, с радостью.
При том, что о. Алексий хронически не высыпался, он всегда был приветлив, весел. Его никогда не видели хмурым, унылым. Он мог быть озабоченным, но стоило к нему обратиться, как лицо его становилось ласковым и радостным. Он умел любить каждого, кто в нём нуждался, и многие могут сказать, что они были для о. Алексия лучшими друзьями.
Он был талантливым другом. Усталым, отложив какие-то дела, он мчался поздравить, утешить. Все знали, что стоит в доме появиться о. Алексию, как всё в доме преображалось и наступал праздник. Он приносил в дом праздник, радость. Особенная дружба связывала о. Алексия с архидиаконом Романом (Тамбергом). Познакомились они ещё в Лавре во время учёбы. Оба деятельные, жизнерадостные, музыкальные, тонко чувствующие, умеющие любить. Внешне они были очень разные, но тем не менее вспоминаются поразительно схожими. Казалось, что они росли и воспитывались в одном доме. Это было истинное братство. Многие слышали кассеты духовных песнопений в авторском исполнении, записанные о. Алексием и о. Романом. Это удивительное явление. Эти духовные канты можно назвать настоящей проповедью. О. Алексий был прекрасным аккомпаниатором, писал музыку к песням отца Романа; аранжировал их.
Звукорежиссёр записи вспоминает, как у него на глазах рождались новые песни. Как два талантливых автора, буквально с полуслова понимая друг друга, наслаждаясь поисками и решениями, создавали они то, что редко под силу и профессионалам. Они засиживались до глубокой ночи, а утром обоих ждали нелёгкие дневные труды.
О. Алексий был очень музыкален. Он хорошо знал мировую музыкальную культуру, любил церковное пение. Он закончил музыкальную школу по классу скрипки, имел прекрасный тенор. О. Алексий любил петь на клиросе и регентовать. Профессионально играл на гитаре, чудесно пел духовные и народные песни. Часто в праздники, после трапезы в храме, среди близких людей он пел, чем очень утешал своих помощников.
С раннего детства и до последних дней о. Алексий постоянно учился, имея очень обширное образование, он чувствовал себя школяром. Ему всё было интересно и всё, что ему приходилось изучать, он осваивал до тонкостей. И при своём удивительном интеллектуальном багаже, известности, всеплановой занятости, он был простым и доступным. Не тяготился просьбами, а сам напрашивался на помощь. Он никогда не был мелочным, но, напротив, его выделяла какая-то невероятная щедрость. Он дарил всё и всем. Казалось, что в материальном мире для него нет ничего заветного, лично ценного. Как-то он отдал в подарок свою замечательную, очень дорогую гитару, которую с большим трудом купили и подарили ему родители. Он дарил одежду, посуду из шкафа, книги.
