Преподобный Амвросий (СИ) - Протоиерей Четвериков Сергий (книги серии онлайн .TXT) 📗
Замечателен ответ о. Паисия, данный им Виссариону: «Брат! О горестном деле понуждаешь ты меня говорить тебе… Ибо и я также с великим тщанием и скорбию искал наставника, и не нашел. И много скорбей претерпел я, да и теперь еще терплю. Спасение души, которого ты ищешь, не может быть с удобством совершаемо иначе, как через истинного духовного наставника, который и сам понуждает себя исполнить все заповеди Господни. Ибо как может кто наставлять другого на путь, которым сам не ходил? Должно прежде самому подвизаться до крови против всех страстей душевных и телесных, победить при помощи Христовой похоть и ярость, гордость, сластолюбие, славолюбие и сребролюбие, чтобы научиться и других врачевать и наставлять их на заповеди Божии… Такого, брат, следовало бы нам найти себе наставника, но увы! Какое наше время! Предвидя духом Божиим это злополучное время, богоносные отцы, из жалости к нам, оставили нам святые свои писания, в которых мы и должны с великою заботливостью и со многими слезами день и ночь поучаться!»
Следуя этому правилу, внимательно изучая творения отцов-подвижников и осуществляя самим делом их наставления, о. Паисий достигал постепенно все большей и большей опытности, так что в скором времени был замечен многими искателями христианской мудрости, которые, поселившись около него, неотступно просили его быть их руководителем на пути ко спасению. Отец Паисий долго отказывался, но наконец должен был уступить их просьбам, и, таким образом, около него возникло общество его учеников.
Спустя несколько лет он переехал со своим братством в Валахию и поселился сначала в монастыре Драгомирне, а затем в монастыре Нямец, которым и управлял до самой своей кончины в 1794 году 15 ноября.
С того времени, как о. Паисий стал во главе духовного братства иноков, он все свои заботы направил на осуществление в жизни братства святоотеческих подвижнических заветов. Целью иноческих подвигов он поставил, как мы сказали выше, духовное возрастание во Христе, а средством к достижению этой цели «путь старчества», т. е., путь искреннего откровения помыслов со стороны учеников и любящего руководства со стороны наставников. По заведенному им порядку все братия должны были всякий вечер открывать свои помыслы духовным отцам. Если между братиями возникало неудовольствие, то оно должно было в тот же день прекращено примирением. Если же кто не хотел мириться, старец подвергал его отлучению, чтобы он и на порог церковный не вступал, и молитву «Отче наш» не читал, пока не помирится. Чтобы лучше ознакомить братию с истинною задачею подвижничества, о. Паисий считал необходимым для нее постоянное и внимательное изучение святоотеческих подвижнических творений. Одна из величайших заслуг о. Паисия не только для русского монашества, но и для всего русского православного общества состоит в том, что он с большим трудом и с большими издержками собрал древние славянские, а также молдавские переводы и греческие подлинники святоотеческих творений, тщательно сверял их друг с другом, исправлял, а иногда и с большим искусством переводил их сызнова на церковно-славянский язык. Этого своего труда он не оставлял до самой своей кончины. Когда он уже не мог вставать с постели, он на кровати обкладывался кругом книгами; тут у него лежали словари, Библия греческая и славянская, грамматика греческая и славянская и книга, которую он переводил; а среди книг стояли зажженные свечи. Сам же он, согнувшись, писал по целым ночам, забывая и немощь тела, и тяжкие болезни и труд.
Когда наступал Рождественский пост, все братия обители о. Паисия ежедневно, кроме воскресных и праздничных дней, собирались по вечерам в трапезу. Зажигались свечи. Приходил старец. Он садился на обычном своем месте и начинал чтение переведенных им святоотеческих творений: св. Василия Великого, Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Феодора Студита или же Симеона Нового Богослова. Братия слушали с глубоким вниманием. Такие чтения продолжались всю зиму, до Лазаревой субботы. Читая книгу, старец в то же время толковал ее, приводя свидетельства из Священного Писания обоих заветов и из учения святых отцов Церкви. И он имел такой дар, что своими словами мог одушевлять самого унылого, утешить самого печального и возбудить в каждом усердие ко спасению. Таким образом, обитель о. Паисия являлась поистине школой духовной жизни, где и словом, и делом братия наставлялись в правилах истинно-христианского подвижничества. Особенное внимание старец обращал на укрепление в своих духовных детях чувства братской любви и милосердия. В Нямеце он устроил больницу и приют для странников. Туда он помещал и своих престарелых братий, и посторонних ― хромых, слепых и расслабленных. Служителям приказывал прислуживать больным, как Господу, каждую субботу мыть им головы и переменять сорочки, следить за чистотою постелей и кроватей, а летом проветривать их одежды на солнце.
Долголетние и неустанные труды о. Паисия не остались бесплодными. Его имя скоро стало известно не только на Афоне и в Валахии, но и в России. Он вел обширную переписку со многими русскими иноками и священниками. Целый сонм подготовленных им, им воспитанных учеников-старцев, снабженных рукописями его переводов, направился из его обители в Россию, разошелся здесь по многим обителям и влил свежую, живую струю в жизнь русского иночества. Сделанный им перевод святоотеческих творений, книга Добротолюбие, заинтересовал С.-Петербургского митрополита Гавриила, и по просьбе последнего ученик старца Афанасий доставил ему и эту книгу, и ее греческий подлинник. По распоряжению митрополита книга была напечатана в С.-Петербурге в 1793 году, а затем выпущена последующими изданиями при митрополите Московском Филарете в 1822 и в 1832 годах. Кроме Добротолюбия о. Паисий перевел еще книгу великого наставника внутренней жизни св. Исаака Сирина и некоторые другие. Все эти переводы о. Паисия распространялись в рукописях среди русских иноков, тщательно переписывались, с усердием изучались и укрепляли в иноках стремление к духовной жизни, к духовному совершенствованию.
Из учеников о. Паисия, живших в России, упомянем некоторых, имевших отношение к Оптиной пустыни. Таковы:
1) Архимандрит Софрониевой пустыни Феодосий. С ним впоследствии имел общение о. Макарий Оптинский.
2) Клеопа, живший в обителях Островской и Тихвинской и в Московском Симоновом монастыре. Он оставил многих учеников, из которых особенно замечателен строитель Песношской обители Макарий, сам бывший в переписке с о. Паисием и поставивший в Оптину пустынь своего замечательного ученика Авраамия, о котором было сказано выше.
3) Новоспасские иноки Александр и Филарет. Они имели духовное общение с о. Паисием и оказали сильное духовное влияние на будущих оптинских иноков Моисея и Антония (Путиловых), о которых скажем ниже.
4) Афанасий (из сенатских секретарей), доставивший митрополиту Гавриилу Паисиев перевод Добротолюбия, подвизавшийся потом с некоторыми другими Паисиевыми учениками в Свенском монастыре, где вместе с ним жил одно время и вышеупомянутый Моисей.
5) Другой иеромонах Клеопа и его друг схимонах Феодор, много лет жившие в обители о. Паисия, принявшие от него пострижение и им основательно утвержденные в духовной жизни. В Россию они пришли в 1801 году. С ними сблизился и под их руководством возрос знаменитый ― впоследствии первый старец оптинский ― иеросхимонах Лев, или Леонид (Наголкин).
6) Другой схимонах Афанасий (бывший ротмистр гусарского полка), живший при старце Паисии семь лет, перешедший в Россию в 1777 году и скончавшийся в Площанской пустыни Орловской епархии, где под его духовным руководством возрастал другой оптинский старец ― иеросхимонах Макарий (Иванов).
Из этого краткого перечня учеников о. Паисия видно, какую широкую духовную сеть раскинул он по земле русской. В эту-то сеть и попали те лица, коим суждено было положить начало духовной жизни по заветам о. Паисия в Оптиной пустыни. Не считая вышеупомянутого Авраамия, лица эти были следующие: Моисей и Антоний (Путиловы), Леонид (Наголкин) и Макарий (Иванов). О них-то мы теперь и должны сказать подробнее.
