Половая потребность и блудная страсть - составитель Ника (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Нравственное Богословие Е. Попова (Грехи против 7-ой заповеди, Грех — возобновление в памяти сонного соблазна):«Например, яснее представляется сознанию, по короткости сна, тот сонный соблазн, который последовал во время послеобеденного отдыха. И вот кто, пробудившись, не воспротивится возобновлению в памяти того, что грезилось приятно для плоти: тот развращает свою душу и вызывает себя на грех. Это действия сознательные, свободные, и следовательно, вполне вменяются».
Как относиться к таким снам?
Нравственное Богословие Е. Попова (там же):«…и всем верным средством к тому, чтоб реже или совсем не испытывать нам дьявольских искушений во сне признается: не обращать на них внимания, забывать их, если особенно они бывают в одном сонном представлении, без телесного осквернения».
Почему же так происходит, что мы яко бы и не желаем блудных снов, а они все равно происходят?
Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.6, гл.11):«Качество помыслов, которое среди развлечений дня не совсем тщательно охраняется, обнаруживается во время ночного покоя, и потому, когда случилось сказанное наругание, то в этом не сон должно почитать виновным, а нехранение внимания в предшествующее время и видеть в сем обнаружение скрывающейся внутри болезни, которую ночной час не породил впервые как не бывшую прежде, а только скрытую во внутренних фибрах души вывел на поверхность кожи во время подкрепления тела сном, обнаруживая внутренний лихорадочный жар страсти, который сами мы возжгли, питаясь в продолжение всего дня недобрыми помыслами. Так и телесные болезни не в то время порождаются, в какое видимо обнаруживаются, но наживаются в предшествующее тому время, когда кто, без осторожности питаясь всякою вредною для здоровья пищею, собирает в себя болезнеродные соки».
По тому, какие у человека сны, он может судить, насколько сильна эта страсть и в какой мере он чист умом и сердцем.
Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.6, гл.10):«Какой признак совершенной и всецелой чистоты. Очевидным знаком такой чистоты и полным доказательством будет то, если у нас, когда покоимся и погружаемся в сон, не возникает никакого обольстительного мечтания, или хоть возникает, но не может возбуждать никаких движений похоти. Ибо хотя такое возбуждение и не вменяется в полную вину в грехе, однако ж служит знаком еще не очищенного сердца, обнаружением порока, еще несовершенно истребленного, когда обольщения производится такими обманчивыми мечтами».
Иоанн Лествичник (Лествица, сл.15):«Если признак истинной чистоты состоит в том, чтобы и в сонных мечтаниях пребывать без движения; то конечно предел блуда означает то, чтобы и наяву от одних помыслов терпеть истечения».
Иоанн Лествичник (Лествица, сл.15):«Начало чистоты бывает, когда помысл не слагается со блудными прилогами и без мечтаний случаются по временам во сне истечения; средина чистоты, когда естественные движения происходят только от довольства пищею и бывают свободны от мечтаний и истечений; конец же чистоты — умерщвление тела, предваряемое умерщвлением нечистых помыслов…»
Также следует ответить на вопрос о том, можно ли приступать к Святому Причащению после ночного искушения?
Авва Феона (Собеседования второе, Иоанна Кассиана, гл.5,6, примеч.):«Со всем тщанием, сколько для нас возможно, мы должны стараться, чтобы сохранить неоскверненною чистоту целомудрия, особенно в то время, когда хотим приступить к святому Жертвеннику, и с бдительною осмотрительностию надобно остерегаться, чтобы чистота плоти, сохраненная в предыдущее время, не была нарушена особенно в ту ночь, когда мы готовимся к Святому Причащению. Но если злейший враг, чтобы лишить нас Небесного врачевства, обольстит усыпленный дух, только так, что не осквернится никаким, достойным порицания, разжжением, никаким согласием его на услаждение, но произойдет истечение по естественной ли необходимости или по действию диавола без чувства удовольствия, для воспрепятствования нашему освящению, то мы можем и должны благонадежно приступить к благодати Спасительной Пищи (Евхаристии). Если же по нашей вине произойдет истечение, то, слушаясь своей совести, убоимся того, что Апостол говорит: «Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1Кор. 11, 27–29), то есть эту Небесную Пищу не отличая от маловажной, обыкновенной пищи и не считая ее такою, которую бы надобно принимать только с чистым духом и телом. Потом Апостол прибавляет: «Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (ср.: 1Кор.11, 30), именно — духовные немощи и смерти происходят от такого Причащения. Ибо многие, которые недостойно причащаются, становятся немощны верою, слабы духом, то есть подвергаются недугам страстей, засыпают сном греха, от этого смертного усыпления никак не пробуждаются для спасительной заботливости. Потом следует: «Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы» (1Кор. 11, 31), то есть если бы мы считали себя недостойными принятия Таинств всякий раз, как подвергаемся ране греховной, то прилагали бы старание, чтобы, исправившись чрез покаяние, мы могли достойно приступить к ним и не наказывались от Господа, как недостойные, жестокими бичами немощей для того, чтобы, хоть таким образом сокрушаясь, мы прибегли к уврачеванию наших ран, чтобы иначе, быв признаны недостойными краткого вразумления в этом веке, не были осуждены в Будущем вместе с грешниками этого мира. Это ясным учением заповедуется и в книге Левит: «мяса сего, если оно прикоснется к чему-либо нечистому, не должно есть, но должно сжечь его на огне; а мясо чистое может есть всякий чистый; если же какая душа, имея на себе нечистоту, будет есть мясо мирной жертвы Господней, то истребится душа та из народа своего» (Лев.7,19–20). И в книге Второзаконие повелевается нечистого отлучать от лагерей: «Если у тебя будет кто нечист от случившегося [ему] ночью, то он должен выйти вон из стана и не входить в стан, а при наступлении вечера должен омыть [тело свое] водою, и по захождении солнца может войти в стан» (Втор.23, 10–11). Но чтобы яснее доказать, что иногда и по действию врага приключается нечистота, то скажу, что мы знали брата, который хотя постоянно сохранял чистоту сердца и тела, приобретенную высшею осмотрительностию и смирением, в другое время не искушался ночными обольщениями, а когда готовился к принятию Причастия Господня, то во сне осквернялся нечистым истечением. Когда он в течение многого времени по благоговению удерживался от Святых Тайн, — наконец предложил старцам этот вопрос, надеясь получить от их врачебного совета средство против искушения и своей болезни. Но когда духовные врачи исследовали первую причину этой болезни, которая обыкновенно происходит от обильного принятия пищи, и узнали, что ее нет у упомянутого брата, что это искушение произошло не от пресыщения; потому что особенная исключительность брата по известной строгости в праздничные дни, в которые случалось истечение, не дозволяла им это думать, то они обратились к исследованию второй причины этого недуга, изыскивая, может быть, не по вине ли души истощенная постом плоть подвергалась нечистому истечению, которым даже и весьма строгие воздержники, хоть немного превознесшиеся чистотою своего тела, оскверняются за гордость, именно за то, что подумали, будто они человеческими силами приобрели особенный дар Божий, то есть чистоту тела. Будучи спрошен, не думал ли он, что своим тщанием приобрел эту добродетель, так что не нуждался в помощи Божией, брат, с совершенным отвращением отвергая эту нечестивую мысль, смиренно утверждал, что он и в прочие дни не мог бы сохранить чистоту тела, если бы благодать Божия не вспомоществовала во всем. Тогда, обратившись к третьей причине, увидели сокровенные козни злодейства диавольского и, доказывая, что тут нет вины ни души, ни плоти, присудили, что ему должно вполне благонадежно приобщаться Святых Тайн, чтобы при долгом уклонении от этого не был опутан хитрыми сетями злобного врага и, не имея возможности быть причастником Тела Христова и освящения, он чрез этот обман навсегда не лишился спасительного врачевства. Таким образом обнаружилась вся проделка диавола, так что силою Тела Господня тотчас прекратилось обычно приключавшееся прежде истечение. В этом ясно открылась хитрость врага и подтвердилось мнение старцев, которые учили, что это нечистое истечение большею частию происходит не от вины души, а от злоумышленной проделки врага. Итак, чтобы обольстительное мечтание во сне, производящее нечистое извержение, прекратилось навсегда или по крайней мере (скажу по смирению или общему всем состоянию) на известные месяцы… Первые три причины (из указанных в предыдущем подразделе), заключая явную вину, не дозволяют приступить после истечения к Святому Причащению; а последние три причины бывают безвинны, особенно если от пострадавшего лица не подано повода к тому нечистыми произвольными помыслами, согласием с обольстительными мечтаниями, возбуждаемыми бесом. В таком случае невозбранительно приступить к Святому Причащению. Августин, епископ Английский, спрашивал святого Григория Великого: «После истечения во сне можно ли приступить к Причащению Святого Тела Христова, а священнику совершать Евхаристию?» Святой Григорий Великий, объяснив, что истечение во сне случается иногда от опьянения, иногда от избытка влаги (семенной) или от слабости, иногда от нечистых помыслов, отвечал, что когда случится истечение во сне от избытка влаги или от слабости, то не должно смущаться, потому что человек больше бессознательно пострадал, а не произвольно сделал. А когда кто по жадности принял пищи сверх меры и оттого вместилища переполнились влагою, то человек, хотя и допустил вину, но невозбранно может приступить к Святым Тайнам, а священник совершить литургию, когда это требует праздник или когда необходимо для других совершить Евхаристию, а другого священника нет в том месте. А если есть другие священники, которые могут совершить Таинство Евхаристии, то ночное искушение, случившееся от излишнего упиения, хотя не должно возбранять принятие Святых Таин, но, по смирению, все же надобно удержаться от совершения Бескровной Жертвы, если, впрочем, дух у спящего не возмутился нечистыми мечтами воображения. У иных случается истечение во время сна без нечистых мечтаний. В таком случае дух не оскверняется и по пробуждении от сна не припомнит, что видел во сне, а только помнит, что до сна подвергся пресыщению. А если истечение во сие происходит от нечистых помыслов во время бодрствования, то человек не без вины бывает. Пусть всякий усматривает, от какой причины произошло нечистое мечтание; кто о чем думал в сознательном состоянии, то потерпел и в бессознательном. Надобно также рассматривать и самое помышление, как оно происходило, от прилога ли, или с услаждением, или, что еще важнее, с согласием ли на грех».
