Преподобный Амвросий (СИ) - Протоиерей Четвериков Сергий (книги серии онлайн .TXT) 📗
В 1919–1920 годах вместе с Полтавским кадетским корпусом он эвакуировался за границу. Владикавказ, Кутаис, Боржом, Батум, потом Крым и, наконец, Константинополь. Некоторое время отец Сергий продолжал свою преподавательскую деятельность в корпусе, но вскоре ― «по нервному расстройству», как он сам пишет [12], ― попросился на приход.
На этот раз служить ему пришлось в небольшом сербском селе Лика, где-то между Боснией и Хорватией. Здесь отец Сергий прослужил три года. В тишине сельского прихода он смог вновь обрести мир душевный, а затем привести в порядок и свои материалы по истории старчества.
В 1924 году глава русских православных приходов в Западной Европе митрополит Евлогий (Георгиевский) удовлетворил прошение о. Сергия о переводе в Братиславу, где жил его сын. Владыка знал, что «о. Сергий ― священник выдающийся, высокого пастырского настроения, аскетического монашеского духа и знаток русского монашества и старчества», поэтому с радостью назначил его настоятелем основанного там русского Крестовоздвиженского прихода. «Отец Четвериков поставил приход отлично и Братиславой не ограничился, а стал простираться и далеко за ее пределы. В Словакии разбросано немало русских гнезд ― семьи чехов-военнопленных, вернувшихся из России женатыми на русских. Отец Четвериков развил широкую миссионерскую деятельность по всей Словакии, окормлял до десяти таких гнезд» [13].
В 1928 году он переехал в Париж, где на бульваре Монпарнас, была устроена церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы. Церковь стала привлекать богомольцев со стороны и обросла приходом.
По отзывам современников, отец Сергий был огромным авторитетом не только для мирян, но и для духовенства. В храме, настоятелем которого он был, находили себе приют и утешение, получая возможность служить литургию, православные священники, временно оказавшиеся без приходов.
Пастырство было его призванием. Помочь человеку вспомнить о Христе, войти в церковную ограду и тем самым упорядочить и освятить то, что кажется обычной житейской суетой ― да и является таковою, если не освящается мыслью о Вечном… Людям, волею судеб оторванным от Родины, но не желавшим забывать, кто они и откуда, нужен был именно такой пастырь ― с живым чувством традиции, истинно русский и истинно православный батюшка.
Отца Сергия называли «мучеником письменного стола», ведь кроме громадного количества писем, которые он считал себя обязанным писать всем, кому требовался его духовный опыт, он опубликовал несколько значительных книг и около пятидесяти статей. Основная тема его трудов ― традиции русской духовной жизни: он писал о русском старчестве, о Паисии Величковском, об Амвросии Оптинском и Оптиной пустыни; в кругу его интересов был пастырский опыт Иоанна Кронштадтского и просветительская деятельность Димитрия Ростовского; есть у отца Сергия книги и статьи об «умном делании» ― молитве Иисусовой; многие его работы посвящены педагогическим проблемам, которые он рассматривал с точки зрения православного священника.
Писал отец Сергий только о том, что хорошо знал. В предисловии к книге об Оптиной пустыни он замечает: «Весь мой последующий рассказ будет основан, главным образом, на моих собственных наблюдениях и впечатлениях» [14]. В 1931 году, дорабатывая книгу о преподобном Паисии Величковском (к его прославлению Русской Православной Церковью вышло 2-е издание этой книги на русском языке) [15], отец Сергий побывал в Бухаресте, знакомился с библиотеками Нямецкого и Секульского монастырей, где подвизался старец Паисий, еще раз посетил Ново-Нямецкий монастырь на Днестре.
Значительное место в жизни отца Сергия занимал Валаамский монастырь ― «северный Афон», подвижники которого, так же как и оптинцы, деланием рук своих и «умным деланием» оживили лучшие традиции православного монашества.
После путешествия на Валаам в 1930 году отец Сергий полюбил тишину этого монастыря и неоднократно уезжал туда для литературной и духовной работы. По просьбе игумена Харитона он принимал участие в составлении замечательного памятника валаамской духовной литературы ― книги «Что такое молитва Иисусова по преданию Православной Церкви», хотя ни на титульном листе, ни в предисловии его имя не упоминается.
Вероятно, именно в это время отец Сергий сподобился келейного схимнического пострига, но продолжал до конца жизни деятельное пастырское служение.
В 1939 году, приехав на Валаам, он стал свидетелем трагических дней в истории обители. В сочельник 1940 года отец Сергий вместе с братией монастыря вынужден был эвакуироваться в Финляндию.
Сначала он жил во внутреннем помещении монастыря, а потом ― чтобы не обременять братию ― переехал в Гельсингфорс, откуда перебрался в Братиславу к своему сыну Феодосию Сергеевичу. Здесь прошли последние годы жизни о. Сергия.
Он по-прежнему продолжал трудиться за письменным столом (в это время им была написана работа «Тысяча лет России у ног Христа», не оставляя своим попечением жаждущих духовного утешения. Сам же отец Сергий более всего тяготился тем, что пришлось жить в трех километрах от церкви, которую он по крайней слабости не мог посещать.
Отец Сергий Четвериков отошел ко Господу 29 апреля 1947 года, на 80-м году жизни и 51-м году пастырской деятельности.
В духовном завещании, написанном 13 декабря 1944 года, с дополнением в День Святой Троицы 24 июня 1945 года, он просил: «Отпевание мое прошу совершить по схимническому чину, как состоящего в келейном схимническом постриге, хотя я и провел всю свою жизнь в деятельном пастырском служении. Впрочем, вопрос о чине погребения предоставляю окончательно решить братьям-сопастырям. В конце концов все же мне думается: так как постриг был тайный, то его и не следует обнаруживать».
«Принадлежащую мне келейную исповедническую епитрахиль оптинского старца иеросхимонаха Амвросия, полученную мной в память составления его жизнеописания от настоятеля Оптиной пустыни о. архимандрита Ксенофонта, прошу принять на молитвенную память и в знак благодарности и любви моего духовного отца о. игумена Филимона, валаамского постриженника».
«Похоронить меня прошу как можно проще, в самом простом деревянном гробу, без украшений, на кладбище в Славием Удолье, среди русских могил».
Великий старец Оптиной пустыни иеросхимонах Амвросий первым из сонма преподобных отцов и старцев оптинских был причислен к лику святых для всероссийского почитания ― на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 6–9 июня 1988 года: «Старец Амвросий канонизирован за святость жизни и явленные ею добродетели: смирения, заботы о ближних, прозорливости и чудотворения. Основанием также является непрекращающееся почитание его народом церковным, который чтит своего старца как великого подвижника, имеющего большое дерзновение перед Богом» [16]. «Благодати Божия сокровище некрадомое унаследовал еси и тихое, безмятежное пристанище на небесех обрел еси. Действием же Промысла Божия во дни торжествуемаго тысящелетия Крещения Руси прославлен и к лику святых причислен был еси. Ныне, ублажающе память твою святую, поем вси: Аллилуиа» [17].
Брошюра объемом в 50 страниц «Житiе и наставления преподобнаго Амвросiя, старца Оптинскаго» (1989) стала первой книгой, вышедшей из стен Оптиной пустыни после возобновления в ней монашеской жизни.
В 1992 году издательство «Посад» при участии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры репринтно переиздало составленное оптинским архимандритом Агапитом (Беловидовым) «Жизнеописание в Бозе почившего Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия с его портретом и факсимиле в двух частях» (Москва, 1900) ― самое пространное и обстоятельное жизнеописание преподобного Амвросия. Ранее это оптинское издание дважды, в 1965 и 1990 годах, репринтно переиздавалось в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле (США, штат Нью-Йорк), а в 1997 году вновь издано Оптиной пустынью.
