Святитель Василий Великий. Книга 1. Догматико-полемические творения. Экзегетические сочинения. Бесед - Великий Василий "святитель"
Евномий. Поэтому ни равен, ни подобен, потому что неколичествен и не имеет вида [470].
Василий. А я в этом самом и полагаю подобие. Ибо как Отец свободен от всякой сложности, так и Сын совершенно прост и несложен; и подобие умопредставляется не в тождестве вида, но в самой сущности. У тех, которые имеют образ и очертание, подобие состоит в тождестве вида, а естеству, у которого нет ни вида, ни очертания, остается иметь подобие в самой сущности, и равенство не в размере объемов, но в тождестве силы. Сказано: Христос Божия сила и Божия премудрость (ср. 1 Кор. 1:24), то есть вся сила Отчая в Нем пребывает. Посему яже видит Отца творяща, сия и Сын такожде творит (ср. Ин. 5:19).
Евномий. Но подобие, или сравнение, или общение по сущности [471] не оставит места никакому превосходству или различию, но явно произведет равенство.
Василий. Почему же не оставляет места никакому различию, даже и тому, какое есть между причиной и тем, что от причины? Потому Евномий присовокупляет:
Евномий. Никто не безумен и не смел в нечестии до такой степени, чтобы Сына назвать равным Отцу.
Василий. Скажем ему на сие словами пророка: лице жены блудницы бысть тебе, не хотела еси постыдетися ко всем [472] (Иер. 3:3). И такие женщины приписывают студные дела свои живущим честно; и он желающих возвеличить славу Единородного называет безумными и смелыми в нечестии, негодуя на то же самое, чем раздражались и иудеи, говорившие тогда, что равен Ся творит Богу (Ин. 5:18).
24. Впрочем (никому да не покажутся слова мои странными), иудеи, по-видимому, несколько лучше усматривали необходимость следствия. Ибо негодовали, что назвал Бога Отцом Своим, заключая сами собой о последующем, то есть что через сие равен Ся творит Богу; потому что из одного – иметь Отцом Бога – необходимо следует другое – быть равным Богу [473]. Евномий же, без сомнения, допуская первое, отрицает второе и указывает нам на слова Господа, сказавшего: пославший Меня Отец болий Мене есть (Ин. 14:28), но не слушает апостола, говорящего: не восхищением непщева быти равен Богу (Флп. 2:6). Но если, по словам твоим, нерожденность есть сущность и Христос хотел показать превосходство по сущности, то Он сказал бы: «нерожденный болий Мене есть». Ваше же это учение, что именование Отца означает деятельность, а не сущность. Поэтому, говоря, что Отец больше Сына, вы по сути утверждаете, что деятельность больше дела. Но всякая деятельность сходится в мере со своими произведениями, и великой бывает деятельность для великих дел, а малой – для малых. Поэтому признавать, что Отец больше Сына в этом отношении, не иное что значит, как полагать деятельность несоразмерной с делом и утверждать, что Бог напрасно подвигся к великой деятельности, когда с сей деятельностью не мог уравнять конца. Поэтому необходимо выйдет одно из двух: или наименование Отца означает не деятельность, но сущность, а в таком случае расстроится вымышленное ими понятие подобия, по которому полагают Сына подобным Отцу, то есть подобным по деятельности, ибо говорят: «Каким восхотел Отец, таким и сотворил» [474], почему и называют Сына образом хотения, или, спасая это, не должны говорить, что Отец больше, потому что всякая деятельность, когда нет никакого внешнего препятствия, соразмерна своим произведениям. И сие сказано в обличение разногласия в их учениях.
25. Кому же неизвестно и то, что большим называется что-нибудь или в значении причины [475], или по полноте силы, или по превосходству достоинства, или по избытку объема? Но здесь слово болий взято не в отношении к объему; это и сам Евномий предварительно сказал, и справедливо, потому что большее в величинах есть то же, что и меньшее, и в добавление к этому – избыток. Но кто измерит одно другим, когда то и другое необъемлемо величиной, или, лучше сказать, не имеет величины и неколичественно вовсе? А там, где невозможно сравнение, каким образом узнаешь избыток?
Сказать же, что Христос, Божия Сила, недостаточен по силе, прилично разве детям и не слыхавшим слов Господа, Который говорит: Аз и Отец едино есма (Ин. 10:30), и слово едино берет в значении равного по силе, как докажем из самих евангельских слов. Ибо, сказав об уверовавших: не восхитит никтоже от руки Моея (Ин. 10:28), и: Отец, Иже даде Мне, болий всех есть, и никтоже может восхитити от руки Отца Моего (Ин. 10:29), присовокупил: Аз и Отец едино есма (Ин. 10:30), очевидным образом принимая слово едино в значении равного и тождественного по силе.
Но если и престол Божий, как мы веруем, есть именование, означающее достоинство, то отведенное Сыну седение одесную Отца (см. Евр. 1:3, 8:1 и др.) что иное означает, как не равночестность достоинства [476] Да и Господь дает обетование прийти во славе Отца (Мф. 16:27).
Посему остается заключить, что здесь слово болий сказано в значении причины. Поскольку начало Сыну от Отца, посему Отец и болий, как причина [477] и начало. Потому и Господь сказал так: Отец Мой болий Мене есть, то есть по той причине, что Он Отец. Слово Отец что иное значит, как не то, что Он причина и начало рожденному от Него? Но, конечно, и по вашей мудрости нельзя сказать, больше одна сущность другой или меньше [478]. А потому, и в соответствии с вышесказаным, и по самой истине рассматриваемое слово болий никоим образом не показывает превосходства по сущности. А чтобы Бог Отец был болий по объему, сего не скажет и сам Евномий, объявивший уже, что в Боге не должно представлять себе количественности. Поэтому остается высказанный нами способ разуметь слово болий, то есть в значении начала и причины. Таково покушение Евномия извлечь хулу из слова болий.
26. Достойно же удивления то, что он, в столь немногих словах впав в противоречия (как бы душевные очи поражены были у него слепотой), не мог увидеть раздора в сказанном им и через это оказался настолько чуждым мира Божия, который Господь наш оставил искренно и нелестно уверовавшим в Него, сказав: Мир оставляю вам, мир Мой даю вам (Ин. 14:27), оказался, говорю, столь чуждым сего мира, что прекословит не только другим, но и самому себе. Ибо, сказав, что Бог и Отец больше Единородного Сына и обвинив в повреждении ума утверждающих равенство, как будто имеет на то неоспоримые доказательства, посмотрите, что пишет немного далее.
Евномий. Но, оставив многие другие доводы в пользу того, что Бог всяческих один нерожден и несравним, для доказательства достаточным почитаю и сказанное.
Василий. Итак, спросим его: если Бог несравним, то из чего же постигнуто Его превосходство? Ибо большее усматривается из сравнения с превышаемым. Посему как Он и болий, и несравним? Но Евномий, чтобы доказать, что сущность Божия отлична от сущности Единородного, слово «больше», употребляемое сравнительно, принял за различие сущности, а чтобы, с другой стороны, низвести Единородного в равночестие с тварью, устанавливает положение, что Отец несравним, придумывая какой-то новый и подлинно несравненный путь к хуле и под предлогом возвышения и превознесения Бога и Отца умаляет славу Единородного Сына и Бога, хотя Господь свидетельствует и говорит: иже не чтит Сына, не чтит Отца (Ин. 5:23) и: отметаяйся Мене не Меня отметается, но Пославшаго Мя (Лк. 10:16).
