Переживание Учения на опыте - Балсекар Рамеш Садашива (книги хорошего качества .txt) 📗
Однажды Нисаргадатте Махараджу задали вопрос, отличается ли его видение мира от того, что видят другие люди. Он ответил, что видит те же самые вещи, но само видение полностью отлично. Он не рассматривал «других людей» как других людей!
Это наиболее точный ответ, который можно было ожидать от Махараджа.
Но что на самом деле означал этот ответ? Он не давал дальнейших объяснений.
Разве он не дал бы дальнейших объяснений, если бы считал это необходимым? Должно быть, он считал, что объяснение придет само во время медитации.
Может быть, мы могли бы сейчас помедитировать над этим в ходе происходящей беседы.
Может быть, Махарадж и не давал подробного объяснения, но он давал намек, предлагая задающему вопрос заглянуть в два зеркала, находившиеся в комнате. Теперь представьте, что перед вами висят два, три или более зеркал под разными углами. Зеркальных отражений будет несколько, но лишь один вы. Все движения этих отражений будут контролироваться вами, сами по себе они не будут иметь свободы действий. А теперь представьте, что вы также можете наделить эти отражения чувствительностью, так чтобы они могли «воспринимать» друг друга. Разве не ясно, что взаимное восприятие отражениями — каждый из которых является псевдосубъектом, в то время как другие представляют собой объекты — будет ложным восприятием? Истинным является лишь то восприятие, которое осуществляется субъективным центром, находящимся вне пределов зеркал, истинным субъектом. На самом деле это истинное всоприятие есть не-восприятие, ибо все, что есть — это ОДИН субъект без каких-либо объектов. Если бы субъект мог видеть другой объект, обладающий независимым существованием, сам этот субъект был бы объектом!
Таким образом, истинное восприятие — это поворот расщепленного ума от внешнего объективирования (что и означает восприятие в дуальности) к внутреннему, к его целостности, или к его не-обективности, из которой возникает объективность.
Это сравнение с зеркалами вызывает различные трудности…
Конечно! И поэтому Мастера не обращались к сравнениям бездумно. Каждое сравнение должно быть воспринято лишь с определенной точки зрения, которую оно призвано проиллюстрировать. В любом случае, все сравнения сами могут быть лишь объективированиями. Цель любой аналогии — отвернуть расщепленный ум от объективирования и вернуть его к его истинной целостности. Если об этом забывается, цель аналогии не будет достигнута. Таким образом, классическая аналогия с глиной и, созданным из нее горшком (горшок — это лишь глина, которой придали определенную форму), в своей основе является несовершенной, ибо она означает, что то, что бесформенно, оказывается представленным посредством объективных образов.
Подобным образом, обсуждение того, является некий объект, включая человеческое тело, плотным или нет, вызывает вопрос, ибо на самом деле нет никакого объекта, а есть лишь видимость в сознании; и обсуждение определенного качества (или его отсутствие) в объекте может очень легко подорвать саму цель — в силу предположения о существовании объекта как такового.
Истинное восприятие означает восприятие иллюзорности псведосубъекта, единственного фактора, который препятствует тому, чтобы мы БЫЛИ этой субъективной единственностью. Как только это истинное восприятие, это понимание становится спонтанным, мы будем испытывать переживание Учения на собственном опыте, ибо тогда, говоря словами великого китайского мудреца Шен-хуи, мы обретем «безмолвное отождествление с не-бытием».
Вы могли бы суммировать все сказанное одним предложением?
Как насчет того, что «истинное восприятие — это ноуменальная функция, в которой нет ни вещи, которая бы воспринимала, ни вещи, которая могла бы быть воспринятой»?
Кто я такой, чтобы спорить?!
ГЛАВА 13
СУТЬ ПОНИМАНИЯ
Я прав, считая, что главной частью Учения является то, что все, что мы можем воспринимать и познавать, не имеет существования, кроме того, что кажется существующим в «уме», который сам является содержанием сознания?
Чего же вы ждете?
Я думал, вы собираетесь сделать какой-то вывод из сказанного, а выразились вы верно.
Я надеялся, что вы в своей неподражаемой манере подхватите мою мысль и пуститесь в путь разъяснения тонкостей истины.
Нет необходимости льстить. Я увидел, что ваше вводное утверждение содержит явное заключение, но я надеялся, что именно вы пуститесь в разъяснения. И кстати, истина является, наверное, самой очевидной вещью, какую только можно найти — или не найти — и все тонкости в процессе обретения понимания ее, несомненно, будут нашим собственным творением, благодаря нашей неистребимой привычке концептуализировать. Если бы мы прекратили концептуализировать, мы бы обнаружили, что истина смотрит прямо нам в глаза.
Это мне понятно. Но как насчет этого очевидного заключения, о котором вы говорили?
Если есть постижение того, что все, что бы ни воспринималось, является лишь видимостью в сознании (уме), тогда это должно совпадать с осознанием того, что сознание также не может иметь никакого независимого существования.
Почему?
По той простой причине, что ум-сознание просто символизирует то, чем мы сами ЯВЛЯЕМСЯ; мы (как восприятие) не можем видеть его как объект, независимый от того, что осуществляет восприятие. Глаз может видеть все остальное, но не может видеть сам себя (без зеркала), язык может ощущать вкус чего угодно, но не может ощутить вкус самого себя; кинжал может проколоть любую вещь, но только не себя.
Вы хотите сказать, что «мы» есть сознание и то, что называется «умом». Но зачем объекты, как видимости в сознании, вообще создаются?
Если вы имеете в виду почему мы (как сознание) вообще создаем объекты, ответ заключается в том, что мы играем в игру, лилу, в которой различные объекты, обладающие нама-рупой (именем и формой) входят во взаимоотношения. Если вы имеете в виду как «мы» создаем объекты — механизм этого процесса — ответ заключается в том, что объекты создаются тогда, когда происходит размышление или концептуализация на основе противопоставления «я» и «другие». Это «я» включает друзей в дружественный «круг», который расширяется и сжимается, а также меняет свою форму в зависимости от обстоятельств. Под «другими» подразумеваются враги в остальном мире!
Другими словами, концептуализация обращает ум вовне, после чего ум совершает разделение себя на основе дуальности «субъект-объект» и создает объекты.
На самом деле это означает, что сознание-ум, которое являет собой «Я» (и которое как ноумен есть все, чем Я может быть), создает, как то, что видится как объект, нечто отличное от Я, и таким образом ум оказывается расщепленным на я-субъект и ты-объект, на «себя» и «других». Но существенный фактор в этом механизме, который часто выпускается из виду, заключается в том, что, несмотря на разделение ума на я-субъект и ты-объет, «Я», как ноуменальный объект, всегда остается «Я», лишенным какого бы то ни было объективного существования и атрибутов. Лила возникает по той причине, что каждый чувствующий объект рассматривает себя как «я-субъект», а других — как «ты-объект». Таким образом, мы все представляем собой мнимые объекты того, чем мы действительно ЯВЛЯЕМСЯ — ноумена «Я». Эта ситуация может быть рассмотрена в виде единого источника света, отражающегося в «десяти тысячах» зеркал и давая, таким образом, бесконечное разнообразие в соответствии с формой каждого из зеркал и его расположением.
Значит, процесс объективирования обуславливает концептуальное расщепление «ума» (сознание, как «Я», всегда сохраняет свою цельность) на относительную дуальность противоположных элементов субъект-объект.
Противоположные элементы — это не только субъект—объект, являющие собой основополагающую пару, а все остальные всевозможные пары взаимосвязанных противостоящих друг другу концепций, таких как положительное и отрицательное, удовольствие и боль, любовь и ненависть. Именно это стремление к удовольствию и «любви» при исключении связанных с ними противоположностей, является причиной того, что рассматривается как связанность.
