ОШО «Медитация: Первая и последняя свобода» - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Выбирать — значит беспокоиться. Выбирать — значит испытывать тревогу за себя.
А вот что значит не выбирать: ум существует, у него есть темная сторона и есть светлая — ну и что? Какое это имеет к вам отношение? Почему это должно вас беспокоить?
В тот момент, когда вы перестаете выбирать, всякая озабоченность вас покидает. Возникает великое принятие — именно так и должен функционировать ум, такова его природа. Но это не ваша проблема, потому что вы — это не ум. Если бы вы были умом, никакой проблемы вообще не существовало бы. Кто бы в этом случае выбирал, и кто бы тогда думал о преодолении? И кто бы пытался принять и постичь принятие?
Вы отдельны, совершенно отдельны. Вы — свидетель и ничто иное, вы — наблюдатель, который отождествляется со всем, что он считает приятным, и забывает, что неприятное следует за приятным, подобно тени.
Приятная сторона не беспокоит вас — она приносит вам радость. Беспокойство возникает тогда, когда заявляет о себе полярная противоположность; вас как бы силой оттаскивают в сторону. А начало всему беспокойству положили вы. Перестав быть свидетелем, вы отождествились.
Библейская история о грехопадении — лишь вымысел. Но когда вы перестаете быть свидетелем и начинаете отождествляться с чем-либо, утрачивая свое свидетельствование, вот тогда это настоящее грехопадение.
Время от времени проделывайте следующее: позволяйте уму быть таким, каков он есть. Помните: вы им не являетесь. И вы будете несказанно удивлены. По мере того как вы все меньше отождествляетесь, ум становится все менее могущественным, так как его могущество исходит из вашего отождествления; он питается вашей кровью. Но когда вы отходите в сторону, ум начинает ослабевать.
В тот день, когда вы совершенно перестанете отождествляться с умом, хотя бы на мгновение, вас посетит откровение: ум умирает, его больше не существует! Такой неизбежный, непрерывный, он пребывал день за днем, неважно, бодрствовали вы или спали, он был с вами — и вот его нет.
Вы оглядываетесь вокруг и обнаруживаете пустоту, ничто. А вместе с умом исчезает и ваше «я».
В этом случае, остается только некая разновидность осознавания без какого бы то ни было «я» в нем. Ее можно назвать, пожалуй, «есмьность», а если быть более точным, то «естьность», потому что даже в «есмьности» присутствует некая тень «я». Как только вы познаете эту «естьность» осознавания, оно станет всеобщим. С исчезновением ума исчезает и «я», а вместе с ним и множество вещей, которые имели для вас большое значение и причиняли массу беспокойства. Вы пытались как-то с ними разобраться, а они становились все сложнее и сложнее; каждая вещь оказывалась проблемой, приносила новое беспокойство, и, казалось, из этого нет выхода.
Напомню вам историю «Гусь находится снаружи», которая имеет отношение к уму и к вашей «естьности».
Мастер предлагает ученику для медитации следующий коан: маленького гусенка засовывают в бутылку, кормят там и поят. Гусенок растет, становится все больше и больше и заполняет всю бутылку. Теперь он настолько велик, что не может выбраться наружу через горлышко, оно слишком для этого узкое. Смысл коана в том, как освободить гуся, не убив его и не разбив бутылку.
Уму с этой задачей не справиться. Что можно сделать? Гусь слишком велик; чтобы вытащить его, придется разбить бутылку, но это запрещено. Или можно вытащить гуся из бутылки, убив его; вам не важно, живой он будет или мертвый. Но это тоже запрещено.
День за днем ученик размышляет, не находя решения, думает то одно, то другое — но никакого решения не существует. Ученик устал, вконец измучен... и вдруг откровение — он понимает, что мастера не интересует ни бутылка, ни гусь; за ними скрывается что-то другое. Бутылка — это ум, вы — гусь... и при помощи свидетельствования это возможно понять. Не находясь внутри ума, вы способны настолько с ним отождествиться, что начинаете чувствовать, будто находитесь в нем!
Ученик спешит к мастеру, чтобы сказать, что гусь находится снаружи. А мастер говорит: «Ты понял. Теперь держи его снаружи. Внутри его никогда и не было».
Если вы продолжаете сражаться с гусем и бутылкой, эту задачу вам не решить. Ее решение сводится к тому, чтобы понять: «Должно быть, она символизирует что-то другое; иначе мастер не дал бы ее мне. Что же это может быть?» — потому что вся их деятельность, все взаимодействие мастера с учеником направлены на ум и осознавание.
Осознавание — это гусь, находящийся вне бутылки ума. Но вы верите в то, что оно находится внутри нее, и спрашиваете всех, как его освободить. И всегда найдутся идиоты, которые предложат вам те или иные техники для освобождения. Я называю их идиотами потому, что они ровно ничего не поняли.
Гусь находится снаружи, внутри его никогда не было; поэтому вопрос о его освобождении и не возникает.
Ум — это череда мыслей, проходящая перед вами на экране мозга. Вы — наблюдатель. Но вы начинаете отождествляться с тем, что прекрасно, а прекрасное — это приманка. Стоит вам только попасться на прекрасном, как вы попадетесь и на уродливом, ибо ум не существует без двойственности. Осознавание не может существовать в двойственности, а ум не может существовать без двойственности.
Осознавание недвойственно, а ум двойственен. Поэтому: просто наблюдайте.
Я не учу вас тем или иным решениям. Я учу вас одному определенному решению.
Отступите немного назад и наблюдайте. Создайте дистанцию между собой и своим умом. Неважно, хороший он, прекрасный, восхитительный, соблазняющий подойти к нему и насладиться или уродливый — все равно держитесь от него как можно дальше. Смотрите на него так, как смотрите кино. Но люди отождествляются даже с фильмами!
Когда я был молодым — после этого я перестал ходить в кино — я видел, как люди во время сеанса плакали, вытирали слезы. Хорошо еще, что в кинотеатре темно, - это избавляет от чувства неловкости — а ведь ничего, собственно говоря, не происходит! Я спрашивал у своего отца: «Ты видел? Юноша рядом с тобой плакал!»
Он отвечал: «Весь зал плакал. Ведь сцена была такой трогательной...»
«Но, — удивлялся я, — здесь только экран и больше ничего. Никого не убили, ничего трагического не произошло — это всего лишь проекция кинопленки. На экране двигаются картинки, а люди то смеются, то плачут и почти два часа не помнят себя. Они становятся частью этого кинофильма, они отождествляют себя с его героями».
