НП-2 (2007 г.) - Гурин Максим Юрьевич "Макс Гурин (экс-Скворцов)" (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Просто всё очень просто. Мало знать, что причинно-следственные связи существуют. Надо уметь их видеть, а самое главное – не путать одно с другим.
«Просто» «всё» очень «просто». В этом и именно в этом разница между религиозным и атеистическим типами сознания, то есть разница между тем, что от Бога и тем, что от Дьявола. При этом весь ужас положения тех, кто следует тому, что от Дьявола, лишь в последнюю очередь в том, что все они будут аннигилированы, если трижды не воспользуются шансом на исправление. Прежде всего их трагическая ошибка в полагании Дьявола самостийной независимой силой. Впрочем, у всех был выбор. Все ли его сделали? (У смайлика вырастает белая борода. Следующая за этим улыбка делается уже в бороду, но с таким видом, будто она росла там всегда.)
А разница именно в том, что одни (для простоты восприятия будем впредь называть их плохими) полагают, что что-либо происходит лишь потому, что некогда с кем-то что-то такое произошло и потом, уже под влиянием этого произошедшего, произошло далее что-то следующее.
Люди же религиозного сознания знают наверняка (для простоты дальнейшего восприятия впредь будем называть их хорошими), что что-либо происходит с кем бы то ни было лишь для того, чтобы в результате сложного комплекса взаимовлияний в мире в целом, во Вселенной, во всей совокупности параллельных миров, случилось то-то и то-то. Потому что на Всё Воля Божья. И потому… что Бог… работает оптом.
С одной стороны, в идее отказа от собственного «я» ничего нового нет. Ново здесь только то, что мне неважно, выглядит ли ЭТО или не выглядит чем-то оригинальным и уж тем более несущественен вопрос, в чьих глазах. Отказ от собственного «я» автоматически, да, подразумевает снижение интереса и к «я» чужому (во всяком случае, на уровне «отвлечённых» идей J ( у смайлика снова краснеют щё ч ки), по той простой причине, что если это всё искренне, то искренность подобная ведёт человека к настолько глубокому пониманию вещей, что не может не стать очевидным, что никакого такого уж прям своего «я» ни у кого из людей и не было никогда отродясь. Да сами подумайте на досуге! Я вас уверяю, мысль эта, как впрочем, и всё, что я говорю, является абсурдной только на первый взгляд. Потому что… сказать по совести, говорю это не «я». (Смайлик плачет.)
Я… Да что я? Я бы, как именно я, хотел бы, к примеру, выебать всех девок этого мира. По разу. Каждую. И не только на данном синхронном срезе, как выражаются порой историки Языка, а… совсем всех. Начиная с Евы (точнее, даже с Лилит) и заканчивая последней Женщиной этого мира, живущей в конце времён. И это честно. Но… разве это я? Нет, это не я этого бы хотел, но хотел бы этого страстно J.
Впрочем, всё это чушь даже не потому, что это невозможно физически, но потому, что это невозможно физически потому, что я и так представляю со всеми девками мира единое целое (равно как и с мужчинами, хоть и не об этом щаз речь), и желание моё всех их выебать абсурдно лишь потому, что, в сущности, это желание выебать себя самого, что невозможно, впрочем, лишь потому, что у Уробороса слишком умная голова, слишком много думает, слишком много умеет, слишком уверена в том, что то, что она полагает своим хвостом, является им на самом деле.
Просто мне очень долго было очень больно от взаимонепонимания с Ирой-Имярек. Я думал всё, почему, почему же так происходит. Почему? Почему? Ведь как, де, сначала было всё хорошо. Но на самом деле это не совсем правда… кое-что вспомнил.
Вернёмся для начала к зиме 1995-го года. Тогда жив был ещё «Другой оркестр» (http://www.raz-dva-tri.com/do.htm
). И, конечно, это был не столько музыкальный коллектив, сколько религиозно-философская школа. И лишь в последнюю очередь важно тут то, что, скажем, наш басист Вова (будущий муж бывшей своей жены Тёмны-младшей, роман с которой начался у него с того, что она, дурочка, стала его ученицей по бас-гитаре) откровенно позиционировал себя как, извиняюсь за выражение, сатаниста; Серёжа всегда стремился к тому, чтобы быть «серым кардиналом» и, в общем-то, был им, а я просто был умным и начитанным мальчиком (коим являюсь и по сей день J), сочинявшим, собственно, весь материал в этом проекте. Нет, безусловно всё это даже не то, что важно в последнюю очередь, а просто само по себе есть лишь дополнительный набор «фишек» для того, чтоб кое-что стало понятно тем, кому оно непонятно без этого. Хотя мне лично ясно, что если это «кое-что» непонятно кому-либо и так, то скорей всего такого человека, для простоты дальнейшего восприятия, можно смело назвать тупым, и изгаляться перед ним можно, конечно, и так и эдак, но, скажите мне, имеет ли это смысл из соображений даже чисто формальной логики?
Короче глаголя (http://www.raz-dva-tri.com/novye prazdniki.
doc), дело всё не в этом, а в том, что просто (вообще всё просто, как вы уже знаете J) Другой Оркестр являл собой достаточно благоприятное поле для делания всяко-разных выводов и принятия стратегически важных решений, каковые, конечно же, будучи лидером этого коллектива (и умным и начитанным мальчиком J) должен был принимать я. Но дело и не в этом. Да и вообще, дело не в делах.
Просто с раннего детства мне всегда хотелось что-нибудь изобрести и желательно не-велосипед. (Тогда я был ещё юн, и не знал, что ничего кроме велосипеда изобрести невозможно. То есть, что бы ты ни изобрёл, это всё равно, так или иначе, будет велосипед. Следовательно, изобрёл его не ты J.)
Уже в четыре года я часами искал какой-нибудь максимально лёгкий предмет, включая выпавшие из расчёски мамины волосы, а то и вовсе мельчайшие пылинки, с одной предельно простой целью: найти что-то, что рано или поздно не падало бы на землю! Короче говоря, просто я всегда знал, что нечто самое главное в этом мудовом мире должен «изобрести» и «изобрету» именно я, и… «я» это изобрёл...
«Изобретение» оказалось парадоксальным. Я просто понял две вещи на тонком уровне: что никакого моего«я» не существует в принципе, и что моё «я» – не моё.
Когда я это «изобрёл», всему миру стало кристально ясно, что то, что я изобрёл велосипед, совершенно не имеет никакого значения, потому что я его всё-таки изобрёл, хоть, в известном смысле, он был изобретён ещё в момент Большого Взрыва.
Я просто понял, что все мы – одно и то же лицо.
А те, кто этого не понимают – либо это ещё поймут, либо будут… аннигилированы, что, впрочем, ничего для них не изменит, аннигиляция их, потому что они и я, которого нет – одного и то же лицо.
Зачем же, спрашивается, тогда их аннигилировать в случае неиспользования ими трёх шансов на исправление/понимание?
Что тут скажешь? Сама постановка подобного вопроса изобличает в задавшем его человека, непонявшего того, что он только что прочитал. Я ли задал этот вопрос? Кто меня об этом спросил?
А так-то всё просто.
Ещё к девятому классу, готовясь изначально, по своей дурости, на классическое отделение филфака (для тех, кто не в курсе – Древние Греция и Рим и, соответственно, греческий и латинский языки) я понял, что основным конфликтом в литературе (тогда я, по понятным причинам, мерил всё литературой, а не личным опытом, которого тогда попросту не имел) является конфликт между внутренним миром и внешним. Вот и всё. То есть любой из встречающихся в жизни конфликтов является лишь частным случаем проявления того самого единственного конфликта; в том числе, конфликта классического немецкого романтизма. Как я расшифровываю это сегодня, конфликта между тем, что о себе думаешь ты сам и тем, что думают о тебе другие . Или, если угодно, конфликт между тем, что видишь ты и тем, что видят др у гие . А если уж совсем честно, конфликт между тем, кто вид и т и теми, кто не видят . То есть конфликт между зрячими и слепыми и, в сущности, между светом и тьмой, между добром и злом. (Толстопузые критики могут смело пойти отлить – всё больше пользы Природе J) Таким образом, всё это частности конфликта между «Я» и тем, что этим же «Я» отчего-то полагается за пределами собственной сущности.
