Во сне: теория заговора (ЛП) - МакКенна Джед (читать книги полностью .txt) 📗
Разумеется, на самом деле Малые Зрители были Чистой Осознанностью, как и Великий Зритель, но поскольку они были Воображаемыми Существами, их осознанность можно было искажать, коверкать, извращать, объегоривать, да и попросту тяп-ляпить и абракадабрить.
И так родилась Иллюзия Бессмысленности.
^ ^ ^
Другой проблемой, навевавшей на Великого Зрителя печаль и скуку, была Бесконечная Бесконечность. Он видел все, знал все и был всем, так что его нельзя было ни Удивить, ни Обрадовать.
Но для Малых Зрителей все было по-другому. Великий Зритель не мог быть ничем ограничен, зато Малые Зрители могли. У них были начало, середина и конец. Они могли быть здесь, а не там, сейчас, а не тогда, этим, а не тем. На самом деле Малые Зрители были такими же безграничными, как Великий Зритель, потому что они и были Великим Зрителем, но поскольку они были воображаемыми, то их можно было вообразить в виде крошечных делящихся на два лагеря сущностей, которые притягивают и отталкивают друг друга.
И так родилась Иллюзия Гармонии и Конфликта.
^ ^ ^
Итак, в Воображаемом Парке Великого Зрителя играет множество Малых Зрителей, и у каждого свои приключения. И хотя никто из них об этом не догадывается, все они на самом деле Великий Зритель инкогнито, и все их приключения — на самом деле его приключения.
«И теперь у меня много друзей, — воскликнул Великий Зритель, — и я никогда больше не буду одинок!»
И так родилась Иллюзия Отношений.
^ ^ ^
Это было похоже на супер-шмупер телевизор с миллиардами каналов, которые он мог смотреть все одновременно, быть звездой каждого шоу и переживать все драмы и конфликты, комедии и трагедии. Он мог быть глупым, болтливым, мудрым, придурковатым, безумным, сообразительным, то есть таким, каким никогда бы не смог быть сам по себе.
«О счастье! — воскликнул Великий Зритель. — Мне больше никогда не будет скучно! Теперь я могу улыбаться, петь, танцевать и играть! Я могу совершать акты героизма и трусости, доброты и жестокости! Я могу созидать, порождать, создавать и недоздавать. Я могу верить в умные враки и глупые истины! Я могу ошибаться, быть невежественным, испуганным и посредственным! Я могу быть злодеем и героем, сумасшедшим и святым, преступником и жертвой, крестьянином и королем! Я могу создавать величественные города и сокрушать их в пыль! Я могу испытывать радость, боль и все эмоции: муки — это не что иное, как восторг, страдание — не что иное, как радость, ненависть — не что иное, как любовь, но давайте полегче с покоем и довольством, потому что это так скучно, серьезно, и зачем оно такое нужно, верно?
^ ^ ^
Вот как Великий Зритель преодолел курьезные проблемы Совершенного Совершенства и Бесконечной Бесконечности. А теперь Великий Зритель так счастлив, что хочет хлопать в ладоши вместе, но хлопать он может только в твои ладоши, так что давай, Великий Зритель, хлопай в ладоши вместе в Удивлении и Восторге!
(20) Хвала абсурду
Встань лицом к факту и ты увидишь, что солнце играет на обеих его гранях, точно на лезвии острого меча, ты почувствуешь, как он пройдет через твое сердце и рассечет костный мозг, и ты счастливо завершишь свое земное существование. Будь то жизнь или смерть — мы жаждем истины. Если мы умираем, пусть нам будет слышен наш предсмертный хрип, пусть мы ощутим смертный холод; если живем, давайте займемся делом. (Генри Дэвид Торо)
Торо был неправ. На самом деле, большинство тех исторических мыслителей, что мне нравятся, были неправы на 99%, но 1% правоты — это наивысшая отметка на гауссовой кривой человечества. На самом деле упомянутой Торо истины никто не жаждет. Даже Торо не жаждал истины, он просто испытывал легкое отвращение к абсурду, что едва ли одно и то же. У каждого есть свой порог, которым определяется, сколько абсурда человек может стерпеть, но это просто вопрос уровня комфорта и не делает никого свихнувшимся на истине.
^ ^ ^
Нет смысла указывать, что правительство функционирует по Оруэллу или что общество живет по Оруэллу, потому что все происходит по Оруэллу. Каждый, кого ты видишь, носит маску, и все, что тебе надо сделать, чтобы увидеть брюзжащего старика за хохочущим Сантой, — сорвать его бороду. Диогенов поиск честного человека ни к чему не приводит, потому что все люди лживы по природе, включая человека в поисках честного человека.
За способность видеть то, чего нет, и не видеть то, что есть, отвечает весьма сложный энергетический процесс. Энергия — это эмоция, а процесс — двоемыслие. Двоемыслие — это не то, чем мы заняты время от времени, то там, то тут, это происходит везде и всегда. Даже сказать, что мы персонажи на подмостках, — значит скрыть от себя тот факт, что никаких подмостков нет, и мы разыгрываем наши маленькие фантазии в одиночестве посреди бесплодной вечной пустоты, и даже это все еще абсурд.
^ ^ ^
Из практической необходимости мы постоянно должны приостанавливать свое недоверие. Где-то в глубине души ты знаешь, что твой обед из фастфуда скорее вреден, чем питателен. C таким же успехом можно намазать майонезом пачку сигарет и съесть их, но ты продолжаешь есть фастфуд, потому что, если серьезно, дело не в чертовом обеде, а в том, что безумно все. Где тут провести черту? Ты бы никогда не смог есть в ресторане или покупать продукты, если бы не обманывал сам себя по поводу качества, безопасности и происхождения пищи. Мой доктор беспокоится о моем самочувствии, мой священник заботится о моей душе, мой банк занят поддержанием моего финансового благополучия, в этом ресторане не халтурят, мои друзья и семья никогда не говорят обо мне так, как я говорю о них, политики стараются для людей, система правосудия заботится о справедливости, система здравоохранения печется о здравии, журналисты честные и неподкупные, этой няне можно доверить моих детей, этот полицейский просыпается каждое утро и освежает в памяти строгие моральные принципы, влюбленность — это любовь, органические продукты безопасны, эти таблетки поправят мое здоровье, я не номер, моя жизнь имеет значение, мое мнение имеет значение, мой голос на выборах засчитывается, я еще детей своих переживу, меня будут помнить, я особенный, я настоящий, я имею значение… и так далее и так далее. Каждый день тебе приходится обманывать себя, просто чтобы прожить этот день. Это ложка сахара, которой сдабривается реальность.
Возможно, единственные люди, которым ты когда-либо по-настоящему мог довериться, — это твои родители, но черта с два им можно доверять. Ты можешь поверить, что они от чистого сердца блюдут твои интересы и желают тебе самого лучшего, но что это значит? Это значит кушать кашку, делать домашнюю работу, принимать лекарства, получать хорошие оценки, ходить в церковь, пойти в колледж, найти работу, жениться, завести детей и делать с детьми то же, что сделали с тобой. Короче говоря, мозги у папы и мамы полностью промыты и они считают своим долгом промыть мозги тебе тоже. Добро пожаловать в систему.
^ ^ ^
Иеремия Джонсон не был любителем природы, он ненавидел абсурд, а его одинокая суровая жизнь в горах был единственной альтернативой абсурду жизни. Возможно, он предпочел бы тропический остров из «Изгоя», с которого так стремился вырваться Чак Ноланд, или осознал бы, как Чак, что не сойти с ума можно только поддерживая хоть какую-нибудь связь с людьми. Уединенная жизнь в горах одно, а одиночество на острове — это земной эквивалент вечной пустоты. Это ноль абсурда, и это совсем не то, чего хочет любой человек.
