Энциклопедия парфюмерии - Риммель Юджин (версия книг .txt) 📗

Иногда в банных процедурах пользовались мылом. Однако гораздо чаще использовалась ароматизированная разновидность мылистой глины, в которую добавлялись благовонные эссенции; без всякого сомнения, это вещество было непосредственным "наследником" состава под названиeм smegma, которое, упоминается в главе, посвященной Греции, как излюбленное средство афинян. Именно о нем говорится в приводимом ниже фрагменте знаменитой поэмы Саади, если иметь в виду исключительно буквальный, а не символический смысл текста:

В купальне дал мне друг кусочек глины

Со сладким запахом, и я спросил его:

Скажи, что в нем? То мускус или амбра?

Друг отвечал, что нет в нем ничего. –

Простая глина, но довольно долго

Была она вблизи цветущих роз

И аромат цветов в себя впитала… ^{note 164}

Как уже было сказано, излюбленным цветком жителей Востока является роза. Ее красота и аромат — популярная тема у поэтов. Поэма "Гулистан", фрагмент которой только что был процитирован, — прекраснейшее поэтическое произведение на персидском языке, а ее название означает "розовый сад". Автор объясняет причины выбора такого названия с наивным тщеславием восточного поэта:

"В первый день месяца Урдабигишта (то есть мая) мы с другом решили провести ночь в моем саду. Земля была покрыта цветами, небо блистало звездами, на верхушке дерева сидел соловей и пел свои сладостные песни, капли росы блестели на лепестках розы, как слезы на щеках рассерженной красавицы, цветочные клумбы были покрыты тысячецветными гиацинтами, а среди них бил чистый родник. Когда наступило утро, мой друг собрал в складки своих одежд розы, базилик и гиацинты, но я сказал ему: "Брось их прочь, потому что я создал Гулистан (розовый сад), который вечен, а твои розы живут лишь один день".

(Характерный для культуры XIX в. европоцентризм не позволяет автору в полной мере воспринимать восточную литературу. "Гулистан" –— суфийская поэма, и эпитет "вечный" поэт прилагает не к ее литературным достоинствам, а к мистическому содержанию. Приводимый фрагмент можно проинтерпретировать примерно так: красота, заключенная в познании Бога, превосходит красоту материального мира, недолговечную и преходящую. Все это очень далеко от "наивного тщеславия", которое автор приписывает Саади. Читатель, интересующийся религиозной символикой восточной поэзии, может обратиться к книге Идрис-Шаха "Суфизм". — Прим. пер.)

Другой знаменитый персидский поэт, Гафиз, был большим ценителем цветов и ароматов, постоянно воспевал их в своих стихах, они были источником прекраснейших его метафор. Обращаясь к возлюбленной в одной из своих газелей, он восклицал:

Так прекрасен весь твой облик — словно розы лепесток

Стан подобен кипарису. Как ты дивно хороша!

Красотой твоей наполнен сад души моей; твои

Пахнут локоны жасмином. Как ты дивно хороша! ^{note 165}

Видимо его, как и Анакреона, особенно восхищали розы; и, подобно своему греческому предшественнику, Гафиз постоянно воспевает вино и царицу цветов:

Я вышел на заре, чтоб роз нарвать в саду,

И трелей соловья услышал череду;

Несчастный, как и я, любовью к розе болен,

И на лужайке он оплакивал беду.

По той лужайке я прогуливался часто;

На розу я смотрю, на соловья и жду;

С шипом она дружит, но так же неразлучен

С любовью соловей, — все в том же он бреду!

Стенанья соловья мне в сердце болью пали,

И утешенья сам себе я не найду…

Так много роз цветет, но кто сорвать их может,

Не испытав шипов опасную вражду? ^{note 166}

На Востоке ароматические вещества издавна использовались для радости и исцеления живых, а также для почестей мертвым. У одного из персидских авторов можно прочесть историю, повествующую о кончине Йездиджирда, последнего царя из династии Кайананидов в 652 г. Когда этот несчастный монарх бежал из своей страны и попытался найти убежище в окрестностях Мерва, местные жители решили схватить его и уничтожить. Они обратились к татарскому хану Танджтаху и предложили ему взять их под свое покровительство, обещая передать ему в руки беглого царя. Танджтах принял их предложение и с большой армией предпринял поход на Мерв. Когда Иездиджирд узнал об этом, он покинул караван-сарай, где остановился, и в одиночку, без свиты, стал скитаться в поисках нового убежища. В конце концов он попал на мельницу, где попросил о ночлеге. Мельник обещал, что не выдаст его, но слуги на мельнице, узнав Иездиджирда по богатым одеждам, убили его, пока он спал, а награбленное разделили между собой. На следующий день Танджтах вступил в Мерв и приказал разыскать Иезиджирда. Несколько стражников явились на мельницу и, почувствовав исходящий от одного из слуг сильный запах духов, они сорвали с него одежду и обнаружили спрятанные на его груди царские одежды, благоухавшие розовой водой и другими ароматическими эссенциями. Нашли и тело царя, спрятанное под плотиной мельницы, и доставили его к Танджтаху. Тот горько заплакал и приказал забальзамировать тело Иездиджирда ароматическими травами и благовониями и похоронить его с царскими почестями. Мельник и его слуги в наказание за предательство были казнены.

Ничуть не уменьшилась любовь к благовониям и среди современных жителей Востока. Напротив, она только возросла и охватила все слои населения, которые стали пользоваться ими в зависимости от уровня достатка. В особенности это относилось к женщинам, которые не допускались в общество и во многом или почти полностью были отстранены от интеллектуальной жизни, и потому их единственным развлечением оставались чувственные удовольствия, доступные при таком образе жизни. Им нравилось, погружаясь в насыщенную благовониями атмосферу, входить в состояние дремотного безразличия постепенно переходящего в своего рода удовольствие. Так как их главным жизненным предназначением было доставлять удовольствие своему господину и повелителю, основным и важнейшим занятием была забота о туалете. Для усиления привлекательности использовалось множество косметических средств, а также привлекался и целый штат служанок, призванных всячески помогать в этой ответственной работе: одни с помощью нежной пасты улучшали теплый тон кожи, другие с помощью красок оживляли увядшие розы щек:

Другая хну подносит для ладоней,

Чтоб руки стали розовым бутоном,

Чтоб, отражаясь в зеркале, оне

Подобными кораллам в глубине

Казались. Третья занята сурьмою,

Чтоб очи подведенные тюрьмою

Сердцам плененным стали… ^{note 167}

По нашим европейским представлениям выкрашенные в красный цвет кончики пальцев и зачерненные веки не прибавляют женщине привлекательности, хотя, возможно, это всего лишь вопрос привычки и традиции. А вот на секреты туалета восточных дам обращали внимание многие путешественники. В частности, это отмечает Соннини в своем "Путешествии по Египту":