Преступники и преступления. С древности до наших дней. Заговорщики. Террористы - Мамичев Дмитрий Анатольевич
Главарь восстания, Иост Фриц, один из самых опытных демагогов того жестокого времени, ускользнул от епископских палачей и с неутомимой энергией принялся снова за дело, потерпевшее неудачу.
После долголетних странствий по Швейцарии, Эльзасу и Шварцвальду, которыми Фриц воспользовался, чтобы возобновить старые связи и завязать новые, он поселился в 1512 году в деревне Леен в Брейсгау и тотчас по обычаю демагогов принялся агитировать среди «бедных людей»; успех его был чрезвычайно велик. Дело в том, что этот бывший ландскнехт обладал в высокой степени всеми теми качествами, которые требуются от вожака народного движения: непоколебимой храбростью, несокрушимой энергией, отличным знанием людей, широкой совестью и тем демоническим даром притворства и искусства убеждать, которому так легко подчиняется бессознательная толпа. И каждый простой человек, слыша его пламенные речи об испорченности света, о Божьей справедливости и о крестьянском лапте, рассчитывал, «начиная с этого момента, сделаться блаженным и богатым». Чего можно ожидать от таких союзников, выяснилось уже очень скоро.
Опытный заговорщик знал свое дело. В этой обстановке он и стал развивать свою программу: рыболовство, охота в лесах и лугах должны быть общедоступны, церковные имущества подлежат конфискации, все долги, проценты на которые достигли суммы капитала, должны быть прощены, а ростовщические проценты, должны влечь за собой наказание по божескому праву. Всякому, кто присоединится к союзу, будет обеспечена жизнь и невредимость; кто ему воспротивится, будет убит.
К предложению Фрица устроить новый «лапоть», тотчас же присоединилось множество крестьян. Колеблющихся удалось подбодрить и втянуть в заговор местному священнику, который давно уже стоял на стороне Иоста, причем доказывал им бесспорное божественное право «лаптя» на основании Библии. В союзе с ним и с третьим главой, которого звали Штоффель из Фрейбурга, и который разъезжал, агитируя, на белой лошади по всему Шварцвальду и долине Рейна, Иост Фриц вербовал многочисленных приверженцев и объединял их в замкнутые окружные союзы.
Связи между отдельными округами поддерживала многочисленная корпорация странствующего люда, которая составляла, под начальством собственных предводителей, род признанного цеха: тут были профессиональные нищие, бездомные торговцы, которые ходили из одного двора в другой и пользовались народными симпатиями как передатчики всевозможных новостей, ловкие фокусники и музыканты, игравшие по деревням, и им подобные неугомонные и бесправные бродяги, являющиеся в ту пору настоящим бичом страны. Предводителям этих опасных шаек были обещаны высокие денежные суммы, если им удастся при помощи своих испытанных агентов раздуть к назначенному времени огонь в различных пунктах в Брейсгау, Эльзасе и в маркграфстве Бадене.
Весь Баден до епископства Шпейерского был минирован. В верхнем Эльзасе и Вюртемберге у союза было много горячих сторонников.
В тайных ночных сборишах, преимущественно в тавернах, Иост и Штоффель проводили смотр своих членов. Также и на храмовых праздниках и ярмарках происходили собрания отдельных округов.
В виде знака для опознания все заговорщики носили латинское Н, вырезанное из черного сукна и нашитое на красном фоне спереди груди на белье. Кто собирался поступить в союз, но не был еще посвящен в его тайны, носил на правом рукаве своей одежды три крестообразных надреза.
В качестве союзного лозунга был принят с некоторыми изменениями шпейерский вопрос: «Привет тебе, парень, каков твой нрав?» и ответ: «Бедному человеку нет уже на свете житья». Наряду с этим, должно быть, для непосвященных еще новичков, был в ходу пароль St. Jord (Св. Георгий). Перед самым восстанием всем его участникам предполагалось сообщить новый тайный лозунг, который до тех пор составлял исключительное достояние предводителей.
Иост Фриц и его единомышленники — среди них бывалый в свете и речистый булочник Иероним — расширили во время неоднократных сходов на Гартматте прежнюю программу, включив в нее некоторые добавления. Отныне никто не должен был признаваться господином, кроме Бога, папы и императора. Церковные суды, подлежали ограничению, а императорские — полному упразднению. После того, как Иост Фриц, по примеру отца Иоанна из Леена, изъявил готовность доказать истинность всех положений союза на основании Св. Писания, все собравшиеся произнесли союзную клятву и дали обет «считать тайну священной, стоять друг за друга и друг друга не покидать».
На том же собрании было решено раздобыть союзное знамя с особо значительными символами, которым приписывалось магическое действие на массы. С большим трудом Фрицу удалось достать в Гейльбронне живописца, который исполнил это опасное дело. На синем фоне знамени красовалось изображение Распятого, справа от него — Божия Матерь, слева — Иоанн Креститель. Кроме того, тут были нарисованы папа и император и под крестом — коленопреклоненный крестьянин с лаптем, вдоль всего знамени была начертана надпись: «Господи, окажи свое божеское правосудие!».
Хорошо подготовив почву, собрание предводителей в Леене постановило поднять движение поздней осенью 1513 года. На храмовом празднике в Бингене 9 октября предводители его сошлись вместе с главарями нищих для обсуждения последних мероприятий; был назначен и день, в который по всей долине Рейна должно было развернуться знамя революции.
Но прежде чем дело дошло до этого, городской совет Фрейбурга узнал о грозящей опасности. Масса заговорщиков попала в караюшие руки правосудия, была подвергнута ужасным мучениям и казнена в Рабенштейне. Иосту Фрииу удалось вместе с несколькими предводителями убежать в Швейцарию, и еще в продолжении нескольких лет его часто видели в деревнях Шварцвальда агитирующим и раздувающим брожение.
2. Бедный Конрад
Весна 1515 года принесла с собою взрыв страстей в Вюртемберге. Здесь господствовал герцог Ульрих, тот безумный тиран, о чьих охотах, пиршествах и развлечениях до нас дошли баснословные, хотя большей частью и хорошо засвидетельствованные известия. Его подданные страдали от неслыханного податного бремени, которое принимало совершенно невыносимые размеры вследствие колоссальных налогов на потребление и благодаря неправильному весу. Неудивительно, что революционные идеи «лаптя» нашли себе в среде голодающего, жестоко насилуемого народа самую благоприятную почву.
Уже в 1503 году крестьяне живописной долины Ремы соединились в братство, которое они, как и их несчастные единомышленники по ту сторону Шварцвальда, хотели назвать «лаптем». Но так как это прозвище пользовалось повсюду у властвующих лиц скверной репутацией, то сообщество было названо «Бедным Конрадом», что должно было просто означать бедного человека.
«Бедный Конрад» представлял собой «скромное общество, в котором, под видом веселых прибауток и шуток, сохранились и этим путем скрывались от непосвященных глаз тенденции прежних крестьянских союзов».
Как известно, стоит образоваться лишь войску, а предводители всегда найдутся. Так во главе «бедного Конрада» стоял атаман, «Гейспетер», который носил белый полотняный мужицкий кафтан, серую войлочную шляпу и составлял списки всех членов союза. В союз принимались лишь рабочие, нищие, бродяги и всякий сброд, тогда как все, кто еще мог что-либо потерять, исключались из него. Поступающий принимался в союз посредством торжественного рукопожатия со стороны атамана и брал на себя обязательство никому не выдавать тайного лозунга и положений союза. После этого он наделялся паханой землей или виноградниками из имуществ, которыми союз владел на луне, в пустыне и на «голодной горе». Какое значение имело это странное, очевидно, символическое действие, неизвестно. Одно ясно, что оно заключало в себе больше, чем только горькую сатиру на существующее грустное положение вешей.
Как союз «лаптя», так и Ремстальское братство имело свое собственное знамя: синее поле с распятием Христом, перед которым коленопреклонен крестьянин, и с надписью «Бедный Конрад!».
