Преступники и преступления с древности до наших дней. Гангстеры, разбойники, бандиты - Мамичев Дмитрий Анатольевич
Однако исполнители этой «акции» шли совершенно новыми путями: они давали о себе знать исключительно через служителей церкви. Первое свое письмо они адресовали самому архиепископу Турина, которому еще и позвонили 26 ноября. Звонивший, по-видимому, отлично разбирался в церковной иерархии и представился «главным викарием палермского епископата».
Мафиози перестарались. Никакими фразами о человеческом братстве им не удалось склонить архиепископа к посредничеству. Возможно, они и не рассчитывали на него, но, избегая непосредственного контакта, хотели дать знать семье (и фирме), что если они хотят вступить в переговоры, то следует использовать церковные каналы. В дальнейшем об архиепископе нигде не упоминалось.
Первый телефонный звонок у туринского иезуита Джованни Косты раздался 8 декабря 1973 года. Неизвестный уполномоченный похитителей без обиняков представился как «синьор Траспорти». Семья Луиджи ди Монтелера Росси просила благочестивого Косту вступить в переговоры. С этого момента их телефонные переговоры подслушивались.
«Синьор Траспорти» для начала запросил шесть миллиардов. Семья отвергла это притязание. Начался долгий торг, во время которого звонивший оказывал на Косту все более сильное давление, наводя его на мысль вылететь в Палермо, где договориться будет значительно легче. К такому давлению мафия всегда прибегала осторожно и тактично. Еше 12 декабря «синьор Траспорти» намекал на такую поездку, спросив между прочим по телефону, не подумывал ли святой отец покинуть пределы Турина и отдохнуть немного где-нибудь в других краях. 30 декабря он говорил уже несколько определеннее, сообщив монаху, что его палермский собрат был бы крайне рад познакомиться с ним лично. А в конце января 1974 года «синьор Траспорти» уже без обиняков советовал Косте срочно прибыть в Палермо, где его коллега облегчит и ускорит переговоры. «Приглашение» было подтверждено письмом от 4 февраля, в котором ставилось условие, что о новом посреднике не должны знать ни члены семьи, ни тем более «посторонние», в противном случае с Луиджи Росси может случиться беда Иезуиту ничего не оставалось, как вылететь в Палермо.
Прибыв в город 7 февраля 1974 года, он сразу же направился в дом ордена иезуитов «Каза професса», известил о своем прибытии начальника полиции и попросил его помочь. Тот познакомил его со святым отцом Джованни Айелло, у которого уже был кое-какой опыт в подобных делах: он вел переговоры о выкупе ранее похищенного Лючиано Кассины по просьбе его семьи. Айелло, хотя и без особого воодушевления, вновь взялся за роль посредника и уже на следующий день сообщил Косте, что, как ему кажется, он нашел «подходящего человека». 9 февраля Коста уже возвратился в Турин.
«Подходящим человеком» оказался Агостино Коппола, чья семья была известна своими связями с мафией.
В связи с похищением Луиджи Росси ди Монтелера в конце декабря 1973 года или в начале следующего января, то есть более чем за месяц до прибытия Косты в Палермо, Коппола неожиданно посетил Айелло.
Через несколько дней он вновь появился у Айелло и сказал: «Туринское дело надо закрыть здесь, в Палермо, иначе Луиджи Росси вряд ли вернется домой…» О последующих событиях Агостино так рассказывал Комиссии по борьбе с мафией: «Я довел до его сведения, что мне поручено вести дальнейшие переговоры, и попросил проинформировать о сумме выкупа. Прежде чем что-либо ответить мне, он сказал, что впредь будет называть себя по телефону Паскуалем, относительно же суммы я так и не узнал от него ничего определенного. Но и впоследствии именно мне пришлось первым назвать ее: если сумма превысит три миллиарда, то у семьи не будет возможности заключить сделку, сказал я. Но и на этот раз он ничего не ответил и только при следующей встрече завел речь о сумме, сказав, что трех миллиардов достаточно…» Сошлись на том, что 14 мая 1974 года Коста привезет деньги из Турина в Палермо. Ровно в полдень Агостино появился в доме «Каза професса» и, к величайшему изумлению, услышал от Айелло, что денег никто не привозил. Он был явно раздражен, но сдерживал себя. «Ну что же, подождем и еще услышим кое-что друг о друге», — сказал он и ушел.
А случилось так, что за полтора часа до вылета самолета с Костой на борту полицейские нашли Луиджи Росси на хуторе и тут же сообщили об этом членам его семьи, которые буквально вытащили из самолета иезуита с их деньгами. С тех пор многие ломают голову над тем, действительно ли случай написал этот «сценарий»? Ведь неожиданное обнаружение подземной камеры Луиджи Росси ди Монтелера не только лишило новое крупное предприятие мафии трех миллиардов лир, но и протянуло ниточку к скрывшемуся уже несколько лет Лиджо.
Вопреки мафии или с ее согласия был взят Лиджо? Когда писались эти строки, он уже третий год сидел в тюрьме. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, времени требуется больше.
А теперь вернемся к событиям.
25 мая 1974 года был арестован Агостино Коппола. Одновременно на его квартирах в Партинико и Палермо был произведен обыск, в результате которого были обнаружены письма, свидетельствовавшие о его связях с высшими политическими кругами, авиационный билет на другое имя на рейс Палермо — Милан, отправлявшийся 9 января 1974 года, а также билет на собственное имя на вход в казино «Сент-Винсент».
Самая поразительная находка оказалась на его палермской квартире (виа Джакинто, 47), где полицейские застали его брата Доменико, которого разыскивали уже четыре года и в кармане которого были две стотысячные банкноты из выкупной суммы, полученной от одного северо-итальянского промышленника. Кстати, на квартире была найдена еше 31 такая банкнота. Эту квартиру Агостино занимал с лета 1973 года. Телефон был зарегистрирован на то же имя, что и авиационный билет.
В процессе расследования была выявлена сумма почти в 200 миллионов лир, что неопровержимо подтверждало связь между Агостино, Пуллара и Лиджо. Вскрылась и подлинная сущность целого ряда предприятий, которые были созданы на деньги, полученные в результате похищения людей и за другие преступные акции.
Особенно тревожной была та самоуверенность, с которой Лиджо и его единомышленники в 1969–1974 годах перебазировались на север, создали там новые опорные пункты и устраивали свои дела. Теперь уже известно, что, отрастив усы и приняв новую фамилию, Лиджо не предпринял никаких других мер предосторожности. Миланские соседи считали его примерным семьянином, который мог себе позволить посещение Швейцарии или Австрии, и, конечно, не замечали, и не могли заметить, довольно частые поездки в Сицилию.
Как свидетельствуют документы, обнаруженные на палермской квартире Агостино Копполы, он был звеном, которое связывало Лиджо с некоторыми политическими деятелями, членами так называемого теневого правительственного кабинета, а точнее, сицилийскую мафию с ее новым миланским центром. В документах, обнаруженных при аресте Лиджо, встречались имена, адреса и номера телефонов многих влиятельных представителей политической и экономической жизни страны. Для более полного понимания характера Лиджо и образа мышления мафии приводим лишь его объяснение фактов, о которых идет речь в обнаруженных документах:
«Обнаруженные в моих документах фамилии, адреса и номера телефонов, словом, все, что вы мне здесь представили, зашифрованы мною кодом, который никто, кроме меня, не знает. Следовательно, если в моих записках встречается фамилия и телефонный номер N, то в действительности речь идет о совершенно другом человеке. А называть подлинные имена я не намерен…»
Это аргументация разоблаченного мафиозо, которую нельзя воспринимать серьезно. Мафиози никогда и ни в чем не сознаются и нанимают таких адвокатов, которые из их самых невероятных заявлений могут выжать нечто такое, что перед лицом благосклонных судей может дать какой-то им полезный результат. Бывает и так, что на основании представленных адвокатами материалов судебное разбирательство отвлекается на совершенно абсурдные и несущественные обстоятельства, что затягивает дело на целые годы, или шитые белыми нитками аргументы судьи берут во внимание при вынесении оправдательного приговора. Словом, нельзя принимать за чистую монету эти не такие уж и оригинальные сказки, а ведь в них то, чем по существу они и являются: увертки загнанного в угол мафиозо. К ним и прибег Лиджо, задав адвокатам и судьям головоломку.
