Услада душ, или Бахтияр-наме - Дакаики (книги хорошего качества TXT) 📗
И вот однажды лазутчик царя Хомая прибыл в столицу Бехкарда и случайно увидел Тизхуша в рядах царских гулямов. Он стоял, сложив руки в знак покорности. Лазутчик улучил момент, передал Тизхушу привет от отца и матери и сказал:
– Уже долгие годы я ищу тебя по всем странам света наконец нашел! Мукам твоих родителей надо найти исцеление, этой беде пора положить предел. Если тебя отпустят за выкуп, я готов уплатить любую цену. Если же согласятся отпустить даром, то возблагодарю господа.
Тизхуш ответил:
– Нападки судьбы можно отвратить ласковым обхождением, а муки и страдания исцеляют предупредительностью. Потерпите, пока я сам в надлежащее время освобожу себя от пут унижения, избавлюсь от этой беды своим умом, ибо одной отвагой и поспешностью не достигнешь цели. Ускоряя события, муж не достигает желаемого.
И вот однажды ночью Тизхуш напоил сердце шербетом намерения и оседлал коня желания седлом бегства от невыносимого. Приняв решение, он положился во всем на творца. Как сказал всевышний: «А кто уповает на Аллаха, то Он достаточен для него». И наконец божественное милосердие вернуло его на родину, в отчий дом, и он осветил радостью глаза отца и матери.
На другой день доложили Бехкарду об исчезновении гуляма и он велел разослать по всем краям верховых, но Тизхуша нигде не обнаружили.
Прошло некоторое время, и как-то раз Бехкард поехал на охоту. Вдруг впереди показалась газель, и Бехкард припустил коня. Газель словно летела, а за ней скакал Бехкард. Наконец газель достигла берега моря и бросилась прямо в воду, вслед за ней прыгнул и Бехкард. Конь шаха пытался выплыть из морской пучины и спастись, но он не смог справиться с бурными волнами, не устоял перед страхом и погиб. Ветер понес конский труп по волнам, а Бехкард ухватился за его ногу, и шаха стало бросать из стороны в сторону. Наконец подул сильный попутный ветер. Бехкард отпустил мертвого коня, и его выбросило на берег. Он осмотрелся и увидел вдали какой-то город, блиставший светом. «Слава Аллаху, – сказал он, – я близко от города и вижу жилье».
Бехкард пустился в путь и скоро прибыл к городским воротам. Было время вечерней молитвы, день был на исходе, солнце уже угодило в клюв ворона заката, и черная ночь сняла покров с лика светил и луны. Бехкард вошел в город, не зная ни пути, ни дома.
Он увидел на базаре незапертую лавку, направился прямо к ней и заснул там. А в доме над этой лавкой жил очень состоятельный и богатый купец. В ту ночь к нему проникли воры, купца убили, а все его деньги и богатства унесли. Кровь купца просочилась сквозь щели пола вниз и запятнала кафтан Бехкарда.
Когда настало утро, слух об ограблении распространился по всему городу и повсюду стали хватать людей воровского ремесла. Тут как раз и увидели Бехкарда в окровавленной одежде. Его тотчас схватили и доложили правителю:
– Мы нашли вора-убийцу!
Бехкарда привели в унижении и презрении к царю Хомаю. Тот приказал заковать его и отправить в темницу.
Бехкарда заточили в темницу, а по соседству с ней находился мейдан, на котором царь обычно скакал на коне и играл в чоуган.
И вот однажды царь Хомай прибыл на мейдан в сопровождении Тизхуша. По воле судьбы в этот момент откуда-то прилетел вяхирь, сел на стену темницы и стал напевать пленительные мелодии. Бехкард со зла бросил в вяхиря черепком, но промахнулся и срезал одно ухо Тизхушу! Гулямы побежали, стали выяснять, как это могло случиться. Заключенные показали на Бехкарда, осыпая его проклятиями:
– Горе тебе! Ты приносишь только зло и несчастье!
Бехкарда схватили и повели пред очи царя Хомая. Позвали палача, Бехкарду завязали глаза. Тут царь Хомай посмотрел и видит, что одного уха у пленника не хватает. Он сказал гулямам:
– Много, наверное, он совершил преступлений, раз ему отрезали ухо!
Бехкард ответил на это:
– Настал мой смертный час, пора проститься с жизнью. Да будет тебе известно, что я был шахом и служили мне, как покорные слуги, прославленные вельможи. Верно, и страдаю я из-за проклятий обиженных мною. Счастье и судьба, царство и трон покинули меня. Звезды моих надежд погасли, корабль моего спасения канул на дне морском.
– А за что тебе отрезали ухо? – спросил Хомай.
– Однажды я поехал на охоту, – отвечал Бехкард, – со слугой по имени Тизхуш. Он утверждал, будто он шахзаде, покинувший родную страну, говорил, что не теряет надежды вернуться на родину. И вот этот Тизхуш пустил стрелу в дичь, но стрела отклонилась от цели и срезала мне ухо. Я простил ему сей грех, хоть это был тяжкий проступок, обошелся с ним милосердно, поскольку убедился, что ручей прощения – упоительное вино, в особенности по отношению к согрешившему, который от страха пребывает на краю смерти, дни которого готовы обернуться ночью. Я примирился с тем, что у меня стало одним ухом меньше, и не подверг слугу наказанию. Теперь ты слышал мою историю. Если ты накажешь меня – свершится твоя воля, если же помилуешь – да будет тебе хвала.
Царь Хомай, выслушав эти слова, тут же отослал его к Тизхушу. А шахзаде, увидев Бехкарда, поцеловал прах перед ним и воскликнул:
– О великий падишах! О прославленный царь! Что за перемена? Что приключилось с тобой? Что сотворил с тобой этот небосвод-фокусник?
– Увы! – отвечал Бехкард. – Смотри на то, что есть, и не спрашивай о том, чего нет.
Бехкарда спросили:
– Как был убит этот купец и зачем ты оказался в той лавке?
Бехкард едва успел рассказать обо всем, как прибыли царские чиновники и объявили:
– Мы схватили воров, отобрали у них украденное и отправили злодеев в темницу.
Царь Хомай велел поселить Бехкарда в высоком дворце с прекрасным садом. К нему приставили услужливых рабов и обходительных сотрапезников, послали ему одеяния из атласа и шелка и невольниц, подобных Зохре.
И вот однажды Бехкард, царь Хомай и Тизхуш сидели за пиршественным столом. Кубки с вином пошли по кругу, а чаши радости следовали одна за другой. Тут у Бехкарда на глаза навернулись слезы, и Хомай сказал:
– Сейчас пиршество, а не время скорби. Из-за чего у тебя набежали слезы на глаза? Быть может, ты тоскуешь по родине и любовь к родным краям беспокоит твое сердце?
– Нет, не потому, – отвечал Бехкард. – Я просто дивлюсь могуществу творца и силе создателя, который воздает за всякое деяние и платит за каждый поступок. Тизхуш срезал мне ухо по ошибке, я по оплошности срезал ухо ему. Я простил ему его проступок, а вы сжалились надо мной, дабы люди знали, что не пропадут плоды древа, которое посадишь на лужайке времени, что любые семена добра или зла на пашне судьбы не погибнут втуне.
И Бахтияр закончил такими словами:
– Если бы царь Хомай наказал Бехкарда, когда тот впал в унижение, то произошло бы насилие. Царь держал его в темнице, чтобы истина отделилась от лжи, чтобы обнаружился преступник, а невиновный был оправдан. Сказал всевышний: «Чтобы погиб тот, кто погиб, при ясности, и чтобы жил тот, кто жил, при ясности». Ни один человек не сделает и шага в добре или в зле, поступая хорошо или дурно, без того, чтобы не получить воздаяния, которого он заслуживает. Поскольку Бехкард простил проступок Тизхуша, то и сам он получил помилование. Если падишах помедлит с моим наказанием, то я уверен, что с помощью божьей милости будет доказана моя невиновность.
