Девять дней Дюнкерка - Сквайрс Ричард (книги бесплатно без txt) 📗
Однако в этот момент в штаб-квартире Гитлера принимались важные решения. Накануне Браухич приказал возобновить наступление на западном участке фронта.
Рундштедт, застраховав себя распоряжением Гитлера, предоставлявшим решение этого вопроса на его личное усмотрение, игнорировал приказ Браухича. Теперь Браухича вызвали в ставку Гитлера. Обсуждался вопрос о медленном темпе продвижения армий Бока, и было решено отдать приказ от имени фюрера о «дальнейшем броске танковых групп и пехотных дивизий с запада в направлении Турне – Кассель – Дюнкерк».
Бои на западном участке фронта полностью никогда не прекращались. Несмотря на приказ о приостановке наступления, немцы непрестанно стремились расширить свои плацдармы. К тому же приказ относился не ко всем направлениям западного участка. Южнее Сен-Венана местность была благоприятной для танков, и в тот день были предприняты предварительные действия, которые должны были перерасти в двухсторонний охват, направленный на Кеммел, с целью соединиться с 6-й армией Бока и отрезать английские экспедиционные силы и силы французов от побережья. С течением дня в районе Сен-Венана и во всей полосе 2-й дивизии разгорелись упорные бои. Была брошена в бой 50-я дивизия, уже переподчиненная Бруку и ожидавшая транспортных средств, и под Карвеном уже втянулась в бой 151-я бригада. Когда Брук после рекогносцировки фланга его войск, где образовался разрыв с бельгийской армией, вернулся в свой штаб, он узнал, что может рассчитывать только на 150-ю бригаду. Ввиду сложившейся на западе обстановки отправку остальных частей дивизии пришлось задержать.
Здесь уместно рассмотреть утверждение Артура Брайанта в его книге «The Turn of the Tide» о том, что «в то время Брук без всяких распоряжений сверху координировал передвижение как своего корпуса, так и 1-го корпуса, находившегося справа и отходившего за 2-м корпусом». 1-й корпус вначале состоял из 1, 2 и 48-й дивизий. Из них 2-я дивизия уже была изъята из корпуса и в то время вела ожесточенные бои против немецких танковых войск на рубеже канала в 30 километрах от позиций Брука. 48-я дивизия тоже была выведена из корпуса и в то время находилась в 40 километрах в противоположном направлении, создавая узлы сопротивления в районах Касселя, Арнека, Ледрингема, Ворму и Берга, где должна была решиться судьба западного участка фронта. На линии границы оставалась только 1-я дивизия. Соседняя с ней 42-я дивизия была временно подчинена 1-му корпусу. Ни одна из этих дивизий в то время не отходила за 2-м корпусом. Ни одна из них фактически не начинала отходить до ночи понедельника, когда начался общий отход в соответствии с планом, изложенным Гортом и приспособленным к требованиям быстро меняющейся обстановки.
В то время как Горт в своем штабе старался оценить новые события, поступила вторая телеграмма от военного министра. Она заканчивалась следующими словами: «…у Вас не остается иного выхода, как отступить к побережью… Рейно связывается с генералом Вейганом, и последний, несомненно, тотчас отдаст соответствующие распоряжения. Теперь Вам разрешается немедленно начать отход к побережью совместно с французской и бельгийской армиями».
Таким образом, английское правительство приняло решение.
Во французской ставке генерал Вейган получил радиограмму с изложением содержания приказа генерала Бланшара об отходе на реку Лис. Вейган «послал за адмиралом Дарланом, чтобы рассмотреть вопрос о погрузке войск на суда».
В 18.57 26 мая адмиралтейство отдало приказ: «Приступить к операции „Динамо“».
Но к тому времени операция уже началась. В 15.00 адмирал Рамсей, руководствуясь сообщениями, поступающими с французского побережья, на свою ответственность начал отправлять в Дюнкерк войсковые транспорты. Когда на противоположный берег Ла-Манша поступило распоряжение о начале эвакуации, первые суда уже начали погрузку. Предвидение Рамсея оправдалось. В 22.30 первое судно с войсками выгрузилось в Дувре.
Задача, стоявшая перед Рамсеем, имела две стороны. Первая сторона носила чисто военный характер. Предстояло обеспечить безопасность района, по которому должны были проходить пути эвакуации. Дуврский пролив больше не являлся безопасным убежищем, отстоящим на 300 миль от ближайшей базы противника. По имевшимся сведениям, немецкие корабли уже действовали из оккупированного голландского порта Флиссинген; поступили сообщения о появлении подводных лодок в северной части Северного моря; эффективность воздушных налетов противника можно было наглядно видеть из окон штаба Рамсея в Дувре. Рамсею возместили потери в эскадренных миноносцах, но все же в его распоряжении оставалось не более одной флотилии и некоторое количество малых кораблей. Этими силами вместе с начинавшим поступать подкреплением Дуврское командование должно было организовать защитный заслон к востоку от зоны эвакуации; прикрыть фактические маршруты судов с эвакуируемыми; обеспечить борьбу с расположенной в районе Кале немецкой артиллерией; организовать противовоздушную оборону находящихся в его распоряжении судов их собственными импровизированными средствами и очистить от мин фарватеры и район города Дюнкерка. Кроме того, Рамсею предстояло организовать регулирование движения судов и спасательную службу.
Задача сама по себе была достаточно обширная. Широкое использование эсминцев для перевозки людей в то время не намечалось, невзирая на опыт Булони. Их было слишком мало, а объем задач по прикрытию эвакуации слишком велик.
Вторая сторона задачи, стоявшей перед Рамсеем в операции «Динамо», заключалась в обеспечении перевозки основной массы людей торговыми судами – пароходами, курсирующими через Ла-Манш, а также каботажными судами и голландскими промысловыми судами при поддержке, в случае необходимости, военных кораблей. На 26 мая для этой цели имелось следующее количество судов:
Пассажирские суда (главным образом курсирующие через Ла-Манш и Ирландское море, торгово-пассажирские суда) в Дувре и Даунсе —15
Пассажирские суда в Саутгемптоне – 17
Пассажирские суда в Саутгемптоне (голландские и бельгийские) – 3
Каботажные суда в Даунсе – 6
Деревянные и стальные баржи в Даунсе – 16
Голландские промысловые суда – 40
Танкеры-теплоходы, транспорты снабжения, нефтеналивные суда и пр/ – 32
В воскресенье, поздно вечером, Рамсей получил радиограмму из адмиралтейства, которая гласила: «…необходимо операцию „Динамо“ провести с величайшей энергией, имея в виду перевезти 45 тысяч человек из состава английских экспедиционных сил в течение двух дней, после чего, вероятно, придется эвакуацию прекратить, так как ее не допустит противник».
Трудно сказать, какие соображения легли в основу этой радиограммы. Во всяком случае, они исходили не из штаба Горта. Решение было принято в Лондоне. По-видимому, ответ Горта на первую телеграмму Идена произвел в Уайтхолле впечатление, отнюдь не соответствовавшее его осторожной формулировке. Правда, Лондон имел и другие источники информации. Однако телеграммы, исходившие непосредственно из Дюнкерка, были нервозными и неточными; сведениям из французского штаба нельзя было больше доверять; с бельгийской стороны поступали все более унылые сообщения. Положение было рассмотрено в высших кругах, и, поскольку в Лондоне еще не было сведений о возобновлении наступления немецких танковых сил на западном участке фронта, решение было принято главным образом на основе оценки хода боев на восточном участке. В свете последующих событий это было явно ошибочное решение. Тем не менее Рамсей был вынужден приспособить свои планы к этому решению.
В течение ночи в расчеты вмешалось еще одно обстоятельство. Начали поступать сообщения о непрерывном усилении артиллерийского огня из района Кале, и стало ясно, что пользоваться главным путем, ведущим к Дюнкерку – коротким маршрутом «Z», в дневное время слишком опасно. Суда начали возвращаться обратно.
Невозможно провести строго определенную границу между окончанием предварительной эвакуации и началом операции «Динамо». Суда различных типов курсировали между Дюнкерком и Дувром в течение всего воскресенья. Например, в 1.15 из Дюнкерка вышло госпитальное судно «Айл оф Тэнит» с ранеными на борту. Утром из Даунса вышли госпитальные суда «Уортинг» и «Айл оф Гернзи».
