Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1 - Судоплатов Андрей Павлович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
О том можно судить по такому факту. Ежегодно на содержание «святого» австрийского и немецкого шпиона царская казна выделяла столько же денег, сколько и на епископа Православной Церкви, то есть 4000 рублей. В то же время солдат царской армии, который в это время проливал кровь на фронтах мировой войны и которого Шептицкий, обращаясь к своей «пастве», призывал уничтожать везде и всюду, получал в год всего 18 рублей.
Еще более благосклонно отнеслось к униатскому пастырю Временное правительство. Так, тогдашний министр юстиции Керенский в марте 1917 года сообщил Шептицкому, что тот может сам выбрать место своего пребывания в России. Митрополит решил ехать в Петроград, где имел сильную, влиятельную агентуру. Там с помощью этой агентуры, а также знакомых из числа столичной аристократии ему удалось добиться возврата своего личного архива, в том числе и такого важного, изобличительного документа, как секретный акт, уполномочивающий Шептицкого проводить деятельность в интересах Ватикана в границах всей России. Получив оригиналы (заверенные копии остались в архивных делах русской контрразведки) почти всех материалов из своего Львовского тайника, Шептицкий развернул во всю мощь своей авантюрной деятельной натуры выполнение указаний духовного и разведывательного начальства. Сохранилась любопытная запись одной из многочисленных бесед Шептицкого с министрами Временного правительства. Основную причину всех бед бывшей Российской империи он видел в том, что, по его мнению, грубая, невежественная и слабая Православная Церковь подрывала у народа авторитет властей. Извечный враг России вдруг стал представляться ее неистовым радетелем.
«В первые же дни революции, — склонял он на свою сторону министров-временщиков, — я собственными глазами видел случаи, которые свидетельствовали, что в России нет более ненавистных представителей прошлого режима, как поп и полицай. Скажу вам больше, мой наблюдатель, полицейский пристав в Ярославле, сидит уже в тюрьме, а некоторые из православных священников побаиваются того, что разозленные толпы учинят над ними какое-то насилие. Порядок и послушание вы обновите лишь тогда, когда в этом вам будет оказывать помощь обновленная Церковь. А обновить себя пра-вославье сможет только тогда, когда соединится с Западной церковью. Только учение нашей Церкви с ее многовековым опытом будет способствовать порядку и покою в вашем государстве. Дайте возможность свободно жить и действовать в России нашей Греко-Католической церкви, и она быстро поможет русскому православию обновиться. Тогда вы увидите всю благотворность воздействия нашей Церкви на разозленные в условиях революции души людей…»
Хитроумный план Шептицкого предполагал с одного маху осуществить то, чего веками стремилась достичь католическая верхушка, — подчинить своему духовному влиянию народы России. Чтобы спастись от угрозы нарастающей революции, Временное правительство решило схватиться за «униатскую спасательную соломину». Оно не только приняло решение легализовать Греко-Католическую церковь в России, но и дало указание соответствующим инстанциям приглашать на все официальные «духовные совещания» назначенного митрополитом-шпи-оном его униатского экзарха Леонида Федорова.
Исполнению планов поголовного окатоличивания населения России помешала Октябрьская революция. Этого было достаточно, чтобы Шептицкий объявил анафему и революционным идеям, и большевизму, и советской власти. Его злоба и ненависть не знали предела, он чем только и как только не поддерживал любую авантюру и всех авантюристов, выступавших «со словом или с мечом» против Советов. Потому-то он стал организатором, вдохновителем и духовным наставником Украинской военной организации (УВО, позже ОУН), представлявшей диверсионное и шпионско-террористическое формирование националистов-боевиков.
О роли Шептицкого в деятельности УВО — ОУН убедительно говорит его переписка с одним из вождей «националистического провода» Коновальцем. После провала агрессии белополяков протав Республики Советов, когда панская Польша вынуждена была пойти на заключение мира, украинские националисты повели двойную игру.
«Теперь, когда Польша установила мир с Советской Россией, — писал Коновалец Шептицкому, — обстановка вынуждает нас волей-неволей поднять флаг борьбы против поляков. Иначе мы потеряем влияние не только в крае, но даже в лагерях интернированных… Однако, давая себе отчет в том, что нашим смертельным врагом все же и в будущем остаются большевики, флаг борьбы против поляков мы поднимаем, но борьбу с поляками будем вести только в той мере, в какой они вынуждают нас прибегать к самообороне. Так будет до того времени, пока поляки не поймут необходимость дать нам возможность жить и дышать. Все свои усилия и дальше мы будем направлять против большевиков, подготавливая против них свой последний удар».
Одобрение и благословение Шептицкого Коновальцу звучало так:
«Не имею, полковник, возражений ни против того, как Вы воспринимаете обстановку, что сложилась, ни против определенной Вами акции. Должен сделать только такие замечания. Представляю, что Вы поставили себе целью создать в крае украинскую мафию. Что же, в существующих условиях Вы имеете полный резон. Но помните: мир с большевистской Россией есть продолжение войны с ней иными способами. Вся сила удара Вашей организации и дальше должна падать на голову большевиков. Главное — добыть Украину».
Пожелания и советы митрополита Коновалец, другие оуновцы и вожаки Украинской военной организации воспринимали как приказы и действовали, следуя им. Несмотря на то что народ Галичины, страдая от жестокой польской оккупации, всячески противился ей и возлагал определенные надежды и на УВО, последняя была брошена вождями «украинской тайной мафии» не на борьбу с польскими захватчиками, а на ее сдерживание. Ведь любое широкое народное выступление против поляков — было существенной поддержкой патриотическим силам, стремившимся к воссоединению с Советской Украиной и Советской Россией. Вместе с тем, чтобы не потерять окончательно авторитет у широких слоев Галичины и подогревать те освободительные иллюзорные надежды, которые возлагались на УВО, украинские националисты все же предпринимали террористические акты против отдельных польских лидеров. К этому их настойчиво подталкивала также немецкая разведка, в которой вожаки УВО, к примеру Евгений Коновалец и его заместитель Андрей Мельник, стали своими людьми. В числе агентов немецкой разведки, возглавляемой полковником Вальтером Николаи (в прошлом — кайзеровский разведчик), было много бывших петлюровцев, украинских сечевых стрельцов и другого отребья, получавшего шпионские задания еще во время первой мировой войны.
О том, как налаживалась связь УВО с немецкой разведкой, подробно говорится в докладе Коновальца Шеп-тицкому: «Предыдущие разговоры с второстепенными представителями немецкой разведывательной службы настолько заинтересовали ее ответственных руководителей, что на очередное свидание прибыл собственной персоной полковник Вальтер Николаи. Шеф немецкой разведки интересовался всем: историей создания УВО, ее составом, направлением и масштабами ее деятельности, но больше всего — реальными возможностями УВО на Советской Украине. Он еще и еще раз возвращался к разговору о связи с засланными туда резидентами и о трудностях агентурной работы на советской территории. Осторожно поинтересовался контактами с разведкой польского генштаба».
Дальше Коновалец сообщил Шептицкому, что он обо всем рассказал шефу немецкой разведки, ориентируясь на совет своего «духовного наставника» во всем полагаться на «верных друзей — немцев». Кроме того, он, видимо, опасался, что Николаи через своих агентов обязательно узнает, под чьей эгидой создавалась УВО. Коновалец мог знать или догадываться о том, что с самого начала существования панской Польши немецкая разведка внедрила своих агентов в ее государственный аппарат, армию и даже в высшие органы польского правительства.
В очередном послании своему духовному наставнику Коновалец благодарил митрополита за его счастливое пророчество, что именно немцам, искренним друзьям Украины, выпадает миссия обеспечить самостоятельность нового Украинского государства, а также главного «борца с большевизмом». Примерно в то же время Шептиц-кий получил из Ватикана официальное сообщение о том, что в июле 1933 года Англия, Франция, Германия и Италия подписали в Риме совместный документ. В донесении из Ватикана отмечалось: «Пакт соглашения и сотрудничества четырех государств основывается в первую очередь на единстве взглядов этих государств относительно политики против большевистской России. Германия должна быть вооружена для борьбы с коммунизмом. Удивительно, что этого не понимает кое-кто из государственных мужей Польши…»
