Всеобщая история, обработанная «Сатириконом» - Дымов Осип (книги бесплатно TXT) 📗
Баскаки очень не любили, когда им не позволяли брать того, что им нравилось. — н убивали скупых. Русские, по свойственному им добродушию, смотрели па шалости татар сквозь пальцы.
— Пусть берут, если им правится. — говорили русские. — Им, вероятно, нужнее, чем нам.
А когда баскаки нечаянно спроваживали кого-нибудь на тот свет, народ только удивлялся и говорил:
— Берут хлеб — это еще понятно: хлеб можно съесть и насытиться. Но жизнь наша им зачем? Разве выручишь что-нибудь за человеческую жизнь? Чудаки эти татары! Берут вещь, которая им никакой пользы принести не может.
В первые годы татары сдали русские земли в аренду откупщикам. Но потом князья стали собирать дань для татар. Больших барышей князья не получили, но в убытках тоже не были.
Александр
В то время прославился новгородский князь Александр.
— С татарами нам не справиться! — сказан этот воинственный князь. — А бить кого-нибудь надо. Начнем бить шведов и ливонских рыцарей.
— На безрыбье и рак рыба! На бесптичье и Бальмонт соловей! — согласилась дружина.
Ливонские рыцари жили тогда недалеко от шведов. Это был храбрый народ, который воевал, молился и интриговал. При посвящении в рыцари посвящаемого клали на землю и обшивали толстой железной броней с ног до головы. Возле рта только оставалось отверстие, через которое рыцарь принимал пищу. Рыцари становились совершенно похожими на паровики, с той только разницей, что паровики приносили пользу, а ливонские рыцари никакой пользы не приносили. Рыцари никогда не вступали в брак, но с каждым годом население их увеличивалось, и немало ливонят бегало в домах самых строгих рыцарей.
— Это нам Бог посылает за благочестие! — говорили набожные рыцари.
Узнав о тайном решении Александра побить их, рыцари высадились на Чудское озеро и построились там свиньей. Александр, увидев это, перехитрил их, построив свое войско свинобойней. Ливонцы потерпели поражение и побежали.
Еще большую победу одержал Александр над шведами. Под начальством Биргера шведы высадились па южном берегу Невы. Шведская партия в Финляндии, а также Лео Мехелин и сам Свинхувуд вошли в тайные сношения с Биргером. Александр не дал врагам соединиться, напал на шведов и победил их.
Московское княжество
С первого дня своего основания Москва была кадетскою, так как была основана одним из лидеров этой партии, князем Долгоруковым, по директиве ц.к.
Но мало-помалу она правела. Сначала перешла к октябристам, которые сильно принизили ее значение. Потом Москвою завладела торгово-промышленная партия, представителем которой в то время был Иоанн Калита.
Прозвали его Калитой за то, что он постоянно ходил с открытым кошельком (калита) и каждую минуту туда что-нибудь опускал. Увидит, что какой-нибудь князь зазевался, а Калита уже тут как тут и хлоп его землю в калиту.
Рассердится хан на сборщика дани и велит отрубить ему голову, а Калита сейчас к хану:
— Буду собирать вместо него дань.
Был даже слух, что для увеличения своих доходов Иоанн играл на бирже. Тратил Иоанн Калита очень мало, так как был скуп и берег деньги. Его любимой поговоркой было:
— Я не Ротшильд. Мне нужны деньги на дело.
На накопленные деньги Иоанн строил дома и украшал Москву. Для привлечения жителей в Москву были построены Художественный театр, Станиславский и Федор Шаляпин.
Сыновья Иоанна Калиты уже были полновластными хозяевами всей Руси и обращались свысока с удельными князьями. Особенно прославился внук Иоанна Калиты Дмитрии Донской.
Куликовская битва
Дмитрий Донской задумал свергнуть татарское иго… Когда приехали татарские баскаки за данью, Дмитрий их любезно принял и вежливо спросил:
— Чем могу служить?
— За данью приехали, — ответили баскаки.
— За данью? За какой данью?
Баскаки баскакнули от удивления чуть не до потолка.
— За обыкновенной данью, — сказали они, начиная сердиться, — хану деньги нужны.
— Если хану деньги нужны, пусть идет работать. Всех нищих не накормишь. Так и скажите хану. Кажется, Мамаем его зовут?
Баскаки повернулись к двери.
— Подождите, — сказал князь, — я забыл вас повесить.
Баскаки остановились и были повешены.
Когда Мамай узнал об этом, он так рассвирепел, что потерял дар слова и три дня только топал ногами. Через несколько дней он собрал свою орду и пошел на Москву.
Дмитрий Донской пошел ему навстречу. Войска рвались в бой, горя желанием поколотить «сыроядцев».
Перед битвой князья стали умолять князя не рисковать жизнью, но Дмитрий Донской сказал им:
— Мне жизнь не дорога. Вот если бы моего любимца Михаила Бренка спасти от смерти!
Вдруг прекрасная мысль озарила голову Дмитрия Донского.
— Михайла! — позвал он Бренка.
— Что, князь, прикажешь?
— Сними с себя простое платье воина и надень мое дорогое великокняжеское платье. Пусть-ка татары осмелятся выстрелить в тебя!.. Я же надену твое.
Михаил Бренко пытался возразить:
— Князь, ведь в твоем платье я буду больше заметен…
— Делай, что тебе приказывают, — ответил князь. Между тем татары бросились в бегство. Сам Мамай бежал впереди всех, выкрикивая неприятные для Магомета слова.
Реку, на берегах которой произошла знаменитая битва, в честь Дмитрия Донского назвали Доном.
Свержение ига
Однако нахальство татар не имело границ.
Несмотря на явное поражение на Куликовом поле, они ига своего не сняли, а, наоборот, усилили его. Мамая сверг с престола Тохтамыш и сам стал править татарами. Мамай бежал в Крым, где был изловлен Думбадзе и выдан Тохтамышу.
Тохтамыш убил Мамая и пошел на Москву, чтобы наказать Дмитрия Донского. Но Дмитрий Донской перехитрил глупого хана. Узнав о его приближении, он покинул Москву. Свержение татарского ига произошло только через сто лет при помощи татар.
Случилось это при княжении Иоанна III, которому удалось поссорить двух ханов, Ахмата и Менгли-Гирея, так, что они друг о друге слышать не могли.
Крымскому хану Менгли-Гирею Иоанн как-то сказал:
— Знаешь, какой слух распускает про тебя хан Ахмат?
— Не знаю. Говори.
— Он говорит, что ты в молодости был в Ялте проводником и обирал московских купчих.
— Я — проводником?! Менгли-Гиреи покраснел от гнева.
— Я ему покажу, какой я крымский проводник. Трубите войну!
Крымская орда поднялась как один человек и пошла на Золотую Орду.
Ордынскому же хану Иоанн сказал:
— Ты не знаешь, что говорит про тебя крымский хан Менгли-Гиреи?..
— А что он говорит?
— Он говорит, что ты в кумыс кладешь толченый мел, и уверяет, что не избежать тебе полицейского протокола!
— У меня кумыс с мелом!
И, кипя гневом, Ахмат закричал:
— Орда, вперед!
Обсудив положение вещей, Иоанн по дороге пристал к Менгли-Гирею.
Долго искали противники реку. В те времена был обычай — воевать только на берегах реки; это было то же самое, что теперь танцевать от печки. Нашли наконец реку Угру и стали по сторонам. Менгли-Гиреи с русскими на одном берегу, а Ахмат на другом.
— А ну-ка, пожалуйте сюда! — грозно звал на свой берег Ахмат. — Мы вам покажем полицейский протокол.
— Ах, боитесь переправиться! — ехидничал Менгли-Гиреи. — Милости просим. Мы вам покажем московских купчих.
— Так его! Так его! — подзадоривали Менгли-Гирея русские воеводы.
Иоанна подстрекали к битве и народ, и воеводы, и духовенство. Но Иоанн отвечал:
— Зачем драться, когда можно и так постоять. Над нами не каплет.
Потом начало капать — наступила осень. Обе армии раскрыли зонтики и продолжали стоять. Пошли морозы. Обе армии надели фуфайки и теплые пальто и продолжали стоять.
— Посмотрим, кто кого перестоит! — говорили враги. В один прекрасный день Ахмат и Менгли-Гирей увидели, что Угра стала.
