Все напоминает о тебе (СИ) - Николаева Юлия Николаевна (версия книг .TXT) 📗

Annotation

Жизнь Алисы ей нравилась. Выйдя из детского дома, девушка сумела устроиться, и все, что от нее требовалось - тихонько идти выбранным путем. Но после того, как Алиса нашла тело погибшего приятеля, жизнь ее круто изменилась: девушка стала многим неугодна. Пытаясь разобраться, что к чему, Алиса не только не выпуталась, а еще и погрязла в новом болоте под названием прошлое. Копаясь в нем, девушка с ужасом понимает: на ней завязаны жизни многих людей, о существовании которых она и не подозревала. Куда ни сунется, каждая история напоминает о ней. И у Алисы есть только один шанс, чтобы все исправить. Один шанс и мало времени.

Николаева Юлия Николаевна

Николаева Юлия Николаевна

Все напоминает о тебе

Я стояла на ресепшен в галерее, пока Алла, в чьи основные обязанности это входит, слиняла к зубному. Вообще-то, это совсем не моя должность, но почему не помочь человеку, тем более что мы в одной команде? Я работала в галерее организатором выставок. Работа очень интересная, а главная, насыщенная делами и встречами с людьми. То, что надо. Звякнул звоночек, и в дверях появилась женщина лет сорока с небольшим, не красавица, впрочем, уродиной ее тоже было не назвать. Но внешний вид как-то отталкивал: неказистая, невысокая, фигура со всех сторон плоская, лицо непримечательное. Маленький нос, маленькие глаза, маленький рот, щеки бледные, косметики на лице нет, волосы мышиного цвета. Но основная проблема была, конечно, не в этом, иначе бы я не застыла, как изваяние, увидев ее. Приблизившись ко мне, женщина сказала:

-Добрый день, я бы хотела поговорить с... - тут она бросила взгляд на мой бейдж и усмехнулась, - по всей видимости, вы мне и нужны.

Не зная, чего ждать от жизни, я жестом пригласила ее в свой кабинет, по дороге представляя, что будет. Тут надо кое-что пояснить, а чтобы было совсем понятно, я лучше расскажу с самого начала.

Детство мое прошло в детском доме. Попала я туда прямо из родильного, и о своих родителях не знала ничего. Впрочем, лет в шесть я прониклась к ним презрением, которое с годами перешло в равнодушие. В детские годы нам, обитателям данного учреждения, приходилось несладко: финансирование было средненькое, так что условия проживания после вычета зарплат и различных расходов сводились к минимуму. В детском доме я усвоила главное правило в своей жизни: или ты, или тебя. К сожалению, сколько нам ни пытались привить высокие чувства вроде любви, взаимовыручки и прочего бреда, на деле всегда заканчивалось одним и тем же: или ты, или тебя. Дать себя в обиду я не позволяла, а потому с раннего возраста вступила в ряды "или ты". Общалась я, в основном, с ребятами, потому росла не только пацанкой, но и хулиганкой, вечно устраивающей пакости. К двенадцати годам общая ситуация несколько изменилась. Во-первых, благотворительность стала популярным явлением, а так как в нашем небольшом городе финансировать можно не столь много мест, то меценаты потекли в детский дом плотным потоком. Благосостояние резко улучшилось, и за пять лет детский дом превратился чуть ли не в комфортабельную базу отдыха со всеми условиями. Во-вторых, я вступила в переходный возраст, и из тощего подростка стала оформляться в красивую девушку. Мои вчерашние приятели по банде захотели другого, и это внесло в наши отношения разъединение, потому что давать им этого я не собиралась. Таким образом, я оказалась в некотором уединении, стала существовать сама по себе. Впрочем, меня это несильно напрягало, желающих составить мне компанию не убавлялось, а чем старше я становилась, тем и их прибывало. В шестнадцать я лишилась девственности с мальчиком постарше, и мы пробыли вместе год, пока он не выбыл из стен детского дома.

То лето выдалось на удивление жарким, не в плане погоды, хотя и она не подвела, а в плане различных мероприятий. То ли у нас в городе был год благотворительности, то ли меценаты соревновались между собой, но они наведывались в детский дом чуть ли не каждую неделю. Их торжественно водили по территории, угощали чаями и чем покрепче, и конечно, делали общую фотографию на фоне входа. Для фотографии было подобрано два разных состава, я не попала ни в один из них, педагоги всерьез боялись, что я могу выкинуть что-нибудь эдакое. Я к тому моменту уже никого ни во что не ставила и, действительно, любила всячески издеваться над людьми, наблюдая за их реакцией. Потому в дни приезда высокопоставленных лиц я была обязана сидеть в своей комнате. Но в тот день я торчала в библиотеке, развлекаясь перестановкой книг на разные полки, создавая тем самым работу библиотекарше. Услышав голоса, я уселась за парту с первой попавшейся книгой и сделала сосредоточенный вид. В зал вошел мужчина и две наших дамы, зам директора и менеджер по общественным связям. Увидев меня, они на мгновенье сбились, но все же прошли по залу вдоль дальнего ряда, а назад пошли уже через мой. Оторвав взгляд от книги, я бросила на них взгляд, и мужчина, шедший с ними, тоже посмотрел на меня. Взгляд его задержался на мгновенье, потом он нахмурился и отвел глаза. Я насмешливо пронаблюдала за семенящими дамами, косящимися в мою сторону. Наверное, выйдя из библиотеки, они перевели дух. Однако этим дело не кончилось. Спустя минут двадцать вернулась Галина Викторовна, та, что по связям с общественностью, и строго сказала:

-Алиса, пойдем со мной.

-Что я теперь сделала? - посмотрела я на нее, откладывая книгу. Она на мгновенье смешалась.

-Поучаствуешь в общем фото.

-Я?

-Да. Пошли, время не терпит.

-А с чего такая честь?

Галина Викторовна снова замялась.

-Андрей Сергеевич, тот мужчина, которого ты видела, поинтересовался, почему не все присутствующие участвуют в фотографии.

-А вы ему не сказали, что я могу случайно кинуть в него тухлым помидором, чем опорочу честь детского дома?

-Прекрати. Я тебя прошу, веди себя прилично. Этот человек жертвует огромные суммы, мы не можем ударить в грязь лицом, показывая такую плохую воспитанницу, как ты. Что о нас будут думать?

Это меня волновало меньше всего, как и ее грозное наставление уже на выходе:

-Устроишь что-нибудь, директор вышвырнет тебя на улицу, не сомневайся.

Я только глаза закатила. Фотограф поставил меня в предпоследний ряд, меценат стоял в последнем в трех шагах от меня. Я все-таки не удержалась и посмотрела на него, наши взгляды встретились, и в этот момент щелкнула фотокамера. Он растерялся, отводя взгляд, фотограф сделал еще несколько снимков. Андрей Сергеевич больше на меня не смотрел.

Спустя три недели мы снова встретились. Я с Киром, моим новым парнем, выбиралась из дальних зарослей сада после уединения, когда увидела Андрея Сергеевича прогуливающимся по дорожке неподалеку. Он нас тоже увидел и на мгновенье замер. Я кивнула Киру, он быстро слинял, я же пошла навстречу меценату. Мой растрепанный вид намекал на то, чем мы занимались, и Андрей Сергеевич, слегка покраснев, ляпнул:

-Что вы там делали?

Я усмехнулась.

-А вы как думаете?

Он, было, растерялся еще больше, но взял себя в руки.

-Сколько вам лет?

-Семнадцать.

-Не рановато?

-Нет.

Вздернув брови и качнув головой, он направился в сторону здания, я последовала рядом, приглядываясь к нему. Он был очень симпатичным: лет тридцати пяти, мужественное лицо, красивые серые глаза, правильный нос. Каштановые волосы коротко пострижены, одет с иголочки, но не вычурно: обычные джинсы и легкая рубашка без галстука, роста высокого, и фигура не подкачала. То есть, это я бы сейчас так могла сказать, в семнадцать я просто отметила, что он симпатичный.

-Чем вы планируете заняться после школы? - поинтересовался он, я усмехнулась.