Слабое звено (Ключевая фигура) - Нестеров Михаил Петрович (читать книги .txt) 📗
И скрылся на кухне.
До Марка донеслось еле слышное мурлыканье капитана:
– «Мне все снятся военной поры пустыри…»
Вернувшись с бутылкой армянского «Наири», Андрей плеснул шоколадно-янтарной жидкости в бокалы.
– Нам нужна информационная поддержка. Предлагаю задействовать моих ребят из службы безопасности махачкалинского филиала. В драку они не полезут, но будут находиться рядом. Они люди проверенные, зря лишнего вопроса не зададут. В конце концов, нам будет необходим транспорт, машина, стоящая на парах.
По сути, Овчинников предлагал организовать поисково-спасательную группу, очень важное звено в предстоящей операции, что всколыхнуло в груди Марка воспоминание. Он уже задействовал людей Андрея в бутафорской ПСО, и сам бывший капитан не мог не помнить об этом. Может, оттого на его лице вдруг отразился еле уловимый конфуз?
– Да, ребята у тебя опытные, – согласился Сергей. – Зачем нам махачкалинские? Возьмем проверенных новоградских парней.
– Скотина, – беззлобно выругался Овчинников.
– Ну вот мы и подружились. – Марковцев поднял бокал, и друзья чокнулись.
– Я чувствовал, что именно ты замешан в захвате самолета. – Андрей сделал глоток и отставил бокал в сторону. – Думаешь, меня не насторожило совпадение – твой звонок из Новограда, оригинальная просьба, а по сути – шантаж? Уже в половине двенадцатого передали сообщение о ЧП в Новограде. Я видел три выхода из непростой ситуации. Но один перекрыла моя семья в полном составе, другой занял шеф с… ну, в общем, с нашей, ты понял. А третий выход забаррикадировал своим грузным телом Шестаков. Что делать в такой ситуации? Просто так не выйти, лишь ломиться.
Все, о чем сказал Овчинников, и послужило поводом к тому, чтобы отпустить Костю Горохова. Не случайно его пристрелили в сбербанке, а закономерно. И если бы он остался жив и дал правдивые показания, глава службы безопасности на очередном допросе справедливо взорвался бы. Неужели не понятно, что его продолжают оговаривать, что продолжение оказалось с продолжением и им не видно конца. Идя на уступки Марку, Овчинников опирался на надежность своих детективов и охранников. Небольшая силовая структура, где каждый получал хорошие деньги – за качество работы, за исполнительность, за скрытность, в конце концов, ибо порой информация на того или иного клиента являлась секретной. Плюс некоторые финансовые махинации в банке происходили не без участия в них среднего звена охранной структуры, получающих за конфиденциальность вознаграждение.
Предательство исключалось по очень простой причине: охранники получали ровно столько, чтобы не обуяла жадность и в то же время не было повода искать приработок на стороне. Золотая середина. И стимул в виде премиальных. Не «впираясь» в криминал, они имели все: машины, квартиры – правда, не такие роскошные, как у начальства. Не «впираясь» в бизнес, с его «черной» и «белой» бухгалтериями, наездами милиции и налоговой полиции, судебных приставов, братвы из УБЭПа и братвы криминальной, они могли жить спокойно и в достатке, без головной боли. Тут заслуга целиком принадлежала Овчинникову, пропаганда на эту тему среди личного состава была поставлена на высоком уровне.
Может, осечка с Гороховым произошла по причине его высокого гонорара? – думал Марковцев. А как заплатить меньше, ведь в голову тут же влезут сравнения. Нет, здесь особый случай, клинический.
Материально заинтересованный, Овчинников уже много сделал и сделает – переведет в зарубежный банк деньги на имя Марка, выправит паспорт. Но лезет в дела, которые могут не только лишить денег, но и жизни. И Сергей хорошо понимал Андрея. Тому снятся «военной поры пустыри» – это навек, от снов наяву не избавиться.
«Хочу на остров».
Закалка. Старая гвардия. Сбрось с нее денежное или другое озабоченное покрывало, и найдешь под ним настоящих бойцов. А ну-ка, скажут они, поводя плечами и разгоняя салаг («Богатыри не вы»), что тут у вас и где? И решат любую задачу с легкостью, истосковавшись.
Вот и Андрей сбросил все, что ему давно обрыдло. На недельку, сказал он. Чтобы жить потом и опираться на свежие воспоминая, а не тосковать по старым. Да, именно так – ни убавить, ни прибавить.
– Чего пригорюнился, Гоман? – Овчинников снова плеснул в бокалы. – Берешь меня старпомом?
– Придется взять, – улыбнулся Сергей. – Только вначале нужно испросить на то разрешение.
– У кого?
– У одного старого знакомого.
Отвечая на звонок, Прохоренко снял трубку. В ней, как бесплатное музыкальное приложение к основным услугам местного коммутатора, зазвучал непрерывный гудок-камертон. Положив трубку желтоватого аппарата внутренней связи, генерал раздраженно ответил по городской линии:
– Алло?
– Борис Викторович?
– Да. – Начальник управления начал злиться: звонят прямо ему в кабинет и спрашивают, он у телефона или… уже другой генерал. Эта мысль пришла ему в голову только что, экспромтом, как продолжение гудка-камертона, и Борис Викторович невольно поежился.
– Марковцев в прямом эфире, – услышал он, и сердце генерала екнуло. – Беспокоюсь вот, не беспокоит ли вас совесть, – с выражением произнес Марк.
– Сергей, откуда ты звонишь? Нам нужно немедленно встретиться. У тебя есть то, что интересует меня, – скороговоркой, как заученный текст, выдохнул в трубку начальник управления.
– Что, повеяло холодком от «Сельской жизни»? – усмехнулся Марк. – Или есть другая причина для волнений?
– Нет, я говорил именно о «Сельской жизни», – акцентировал Прохоренко. – В обмен получишь «зеленый коридор». Куда скажешь.
– Хорошо, встретимся. На место, которое я укажу, приедете один.
– Я не могу приехать один, и ты это прекрасно знаешь, – уже чуть суше, но явно облегченно сообщил начальник управления оперативной разведки. Ему по роду службы не полагалось выходить из центрального здания ГРУ без сопровождения. – Где ты планируешь встречу?
– Жду вас возле входа в гостиницу «Пекин». Прогуляемся по «Аквариуму». Вас устраивает такой вариант?
Брови генерала поползли вверх: сейчас он находился именно в «Аквариуме». Хотел было припомнить иронию в словах Сергея, но вспомнил другое: напротив «Пекина», через Большую Садовую улицу, находится сад «Аквариум».
– Да, через полчаса я буду на месте.
Закрыв сейф и побросав в ящик стола бумаги, Борис Викторович быстро вышел из кабинета. Адъютант вытянулся в приемной, но не удостоился, как обычно, кивка головой. Обозвав про себя генерала педерастом, он снова опустился на стул.
– Гостиница «Пекин», – коротко бросил водителю Прохоренко, подумав, что в этот час на дорогах пробки, проще и быстрее с пересадкой добраться на метро до станции «Маяковская». Время в пути в подземке – меньше четверти часа.
Опустив стекло, Борис Викторович подождал офицера из группы физической защиты и назвал ему тот же адрес, добавив:
– У меня встреча в саду «Аквариум». Обеспечьте мне спокойную беседу в течение часа.
Две «Волги», оставляя у ворот «Аквариума» часового в военной форме и одного в гражданке, выехали на Хорошевское шоссе.
Не отказываясь от рукопожатия, Марковцев дал себя рассмотреть и приветствовал генерала:
– Добрый день, Борис Викторович.
– Добрый, – буркнул генерал.
– Прогуляемся?
– Да, конечно, пойдем.
Они прошли подземным переходом и не торопясь углубились в сад.
– Пива? – предложил Сергей.
Прохоренко давно не пил пива в саду, однако не стал отказываться от оригинального предложения. Взяв по бутылке «Московского», оба устроились на скамейке.
Борис Викторович был без головного убора, одет в легкую куртку комбинированного серо-коричневого цвета, темные шерстяные брюки. Сергей в это время года куртке предпочитал плащ, его голову прикрывала фуражка с коротким козырьком. Если бы в руках собеседники держали не бутылки с пивом, а газеты, ни дать ни взять – два резидента.
А вот крепкие парни, парами и по одному слонявшиеся по саду, своей непрофессиональной скукой привлекали к себе внимание. Во всяком случае, Марковцева.
