Милое чудовище - Яковлева Елена Викторовна (первая книга .txt) 📗
— Картина достаточно темная. Свидетелей много, но самого убийства никто не видел. За кулисами было темно, — бубнил он, как пономарь, — орудие преступления еще не найдено, заключения о вскрытии еще нет…
— Хватит жалиться, — перебило его начальство, затем в трубке послышался шорох, красивый и переливчатый смех, и женский голос отчетливо произнес:
— А я не разрешаю в такой день ругать младших по званию, — после чего вновь возник подполковник, который конфузливо сказал:
— Извини, у меня тут небольшое мероприятие… Я тебя понимаю, дело, судя по всему, непростое, а помочь тебе некому. У всех дел невпроворот, а тут еще Ружанский ногу сломал, черт его на эту крышу понес… А знаешь что… Пожалуй, я тебе все-таки организую подмогу. Есть у меня человечек на примете, в понедельник пришлю. А до тех пор ты уж, пожалуйста, сам, будь добр. Ну пока…
Уже в процессе разговора Рогов уловил подозрительный запах, доносившийся с кухни, но не придал этому значения. Неудивительно, грозный рык Кобылина вперемежку с серебристыми колокольчиками кокетливого женского смеха напрочь выбили из его головы память о пельменной кулебяке на сковороде. Так что, когда он вбежал на кухню, дело было уже сделано: над сковородкой поднимался черный чад.
— Чтоб тебя… — с чувством пожелал Рогов. Пожелание предназначалось подполковнику Кобылину.
Глава 6.
НАД ВСЕЙ ИСПАНИЕЙ БЕЗОБЛАЧНОЕ НЕБО
Кирка задерживался. С тех пор как он устроился работать в банк, такое с ним случалось довольно часто, и Викуля не придавала этому особенного значения. До поры до времени, а именно до того момента, когда она увидела его в обнимку с блондинкой-манекенщицей, ныне покойной. Не к ночи будет сказано. Так вот, Викулино беспокойство после закулисного убийства грозило перерасти в тихое помешательство.
Вернувшись домой, она первым делом выслушала автоответчик, сообщивший абсолютно спокойным Киркиным голосом:
— Викуля, у меня переговоры в «Ареал-банке», не волнуйся, часам к одиннадцати вернусь…
— Так, хорош, ничего не скажешь, — пробормотала Вика раздраженно, — его любовницу грохнули, а у него переговоры. А если…
Вот о «если» думать совершенно не хотелось, ибо представить себе, что Кирка мог хладнокровно прикончить манекенщицу, а потом как ни в чем не бывало отправиться на переговоры, Вика решительно отказывалась.
Зазвонил телефон. Вика сорвала трубку и приготовилась услышать Кирку, а услышала Муру.
— Ну что, как обстановка? — осведомилась подруга заговорщицким тоном.
Последние силы оставили Викулю, и она опустилась на пол, не отрывая телефонную трубку от уха.
— Чего там у тебя грохнулось? — немедленно среагировала Мура.
— Потолок обрушился, — вяло отозвалась Вика, — прямо мне на голову.
Мура пропустила угрюмую шутку мимо ушей и принялась выпытывать:
— Ну, ты уже с ним разговаривала? Надеюсь, ты вела себя по-умному? Помнишь, как я тебя учила?
— Кирки нет, он на переговорах, будет в одиннадцать, — доложила Вика со вздохом.
— Вот и прекрасно, — обрадовалась Мура, — проверь пока его карманы.
— Зачем? — опешила Вика.
— Может, найдешь какую-нибудь улику: ну, записку или еще что-нибудь. Да у тебя что, из головы все повыскакивало? Мы же об этом говорили! А потом, когда он вернется, внимательно осмотри его одежду. Вдруг обнаружатся следы сама знаешь чего… — методично наставляла ее Мура. Легко ей было рассуждать! — После перезвонишь мне… Да, если заметишь что-то подозрительное, скажешь… Ну, скажешь: синоптики на завтра обещают дождь. А если ничего такого не заметишь, тогда: завтра синоптики обещают ясную погоду. Поняла?
— Какие синоптики? — удивилась Вика. — И вообще, зачем это?
— Затем, чтобы Кирка ничего не понял, — прошипела в трубку Мура.
— Синоптики какие-то, — недовольно пробурчала Вика, — может, тогда уж лучше: «Над всей Испанией безоблачное небо»?
— Не умничай, — отрезала Мура. — Да, еще… Проверь, все ли ножи на месте, а то орудие убийства, как я поняла, не нашли…
Вика вышла из себя:
— Не знаю, как там с орудием, а ты меня своей болтовней режешь без ножа!
— Викуля, возьми себя в руки и будь мужественной. Это твой долг, — призвала ее Мура и добавила, что будет с нетерпением ждать ее звонка. После чего дала наконец отбой.
Викуля посидела на полу еще минут пять, по-прежнему сжимая в руках пищащую трубку, потом, собрав остаток сил, поднялась и пошла на кухню — проверять ножи. Ничего остроумнее она придумать не могла. По крайней мере, это было хоть какое-то, но действие, а как говаривала ее мать, «когда на душе плохо, займи чем-нибудь руки».
Вот она их и заняла. Открывала поочередно шкафы, выдвигала ящики и пересчитывала ножи, хотя, если на то пошло, сколько их должно быть, она представляла себе довольно смутно. Во всяком случае, она могла назвать точно только количество ножей из красивого набора, подаренного ей по случаю переезда на новую квартиру бывшими сослуживицами, — шесть. Собственно, она и коробку-то открыла так, для проформы, а заглянув в нее, сразу похолодела: не хватало сразу двух ножей! Сделав это ужасное открытие, она обшарила всю кухню, но пропажи не обнаружила. Потом села на табурет и глубоко задумалась. Вику мучил вопрос: возможно ли кого-нибудь зарезать изящным столовым ножом с позолоченной ручкой? А двумя сразу? Нет, так недолго и свихнуться!
Содержимым Киркиных карманов она занималась уже с большим вдохновением, но, перетряхнув без малого десяток пиджаков, извлекла только приличную стопку визиток каких-то директоров, менеджеров и риэлтеров да несколько относительно чистых носовых платков. Вот, собственно, и все. Осмотр рубашек, лежащих в корзине для грязного белья, тоже не принес ощутимых результатов в виде следов губной помады на воротничках или еще чего-нибудь похуже. Оставалось ждать возвращения мужа, чтобы проверить то, что было надето на нем.
Кирка вернулся в одиннадцать, как и обещал, прямо минута в минуту. Грохнул в прихожей кейсом, стащил пиджак и, отдуваясь, пожаловался:
— Ну и неделька, честное слово, марафон какой-то…
«Еще бы», — желчно подумала Вика, наблюдавшая ритуал возвращения к домашнему очагу, прежде такой привычный и само собой разумеющийся, а теперь овеянный тяжелыми предчувствиями. Не хватало только подходящей музычки, какую непременно вставляют в американские триллеры, тревожной и нагнетающей.
Кирка стащил с ног башмаки, а заодно и носки, прошлепал по паркету с выражением неземного блаженства на лице и вдруг запнулся, словно налетел на невидимую стенку.
— А ты чего такая? — спросил он с некоторым удивлением. — Что, только пришла? Кстати, я тебе звонил часов в семь, ты где была?
— Знаю, — холодно отчеканила Вика, не сводя с мужниной физиономии бдительного взгляда в надежде заметить некий тайный знак.
Увы, как писали раньше в добротных романах, ни один мускул не дрогнул на его мужественном лице. Впрочем, в данном случае точнее было сказать, на относительно мужественном, ибо на супермена Кирка не тянул. Во всем его облике сквозила интеллигентская мягкотелость, которую усугубляли очки в модной оправе. Теперь в модной, а раньше его переносицу украшали какие придется и нередко починенные им самим же с помощью тонкой проволоки. От воспоминаний о прежней, хоть и безденежной, но счастливой жизни — в ней не было места манекенщицам, а был торт «Подарочный» по субботам — у Вики заныло сердце.
— Да что с тобой? — спросил Кирка, стягивая с шеи дорогой шелковый галстук. — Что-нибудь случилось?
— Случилось, — Вика сглотнула комок, застрявший в горле, с трудом удерживая себя от желания заехать Кирке по его интеллигентской роже и высказать все, что накипело у нее на душе за последние несколько дней, — я сегодня ходила на показ мод.
— Да? — промычал Кирка, расстегивая рубашку. — На Зайцева, что ли?
— Нет, — возразила Вика, неожиданно сообразив, что имя модельера напрочь выветрилось из ее головы.
