Год Быка - Омельянюк Александр Сергеевич (книги без регистрации .txt, .fb2) 📗

– «А я занимаюсь не спортом, а живописью!» – дошла очередь и до Софии.

– «А кто твой кумир в живописи?» – задала вопрос своей внучатой племяннице её двоюродная бабушка Ксения.

София что-то спросила по-испански у отца. Тот, изящно жестикулируя, что-то долго объяснял ей. Наконец София с загадочной улыбкой и достоинством неожиданно ответила:

– «Диего Веласкес!».

– «У-у-у!» – непонятно на что удивлённо протянула Ксения Александровна, не став комментировать увлечение своей теперь невольной симпатии.

– «А я, в отличие от Софии, занимаюсь спортом, капоэйрой! – завершил отчёт внуков перед дедами старший Даниэль.

– «Это бразильское каратэ!» – уточнил его отец.

– «А-а! Я это видел по телевизору! Там очень много ударов ногами!» – ответил их дед и отец.

– «Жена ведёт дом, у нас вилла в пригороде, и работает на ранчо. В этом году тесть официально передал ей управление всем своим хозяйством. А это несколько скотоводческих ферм и фабрик по переработке мяса и мясопродуктов!» – за жену ответил муж.

– «Стало быть, Вы теперь скотоводы?!» – не удержался от вопроса дотошный Егор.

– «Да! Задача накормить Россию, в случае чего аргентинским мясом, можно сказать выполнена!» – обрадовал того бывший разведчик и состоявшийся агент влияния.

– «У меня стол…ко много работы, что дэти… не успеваю!» – неожиданно прокомментировала слова мужа, широко раскрывшая красивейшие глаза, Исабель.

– «Но я ей пока помогаю!» – и в этот раз пришёл жене на помощь Вячеслав.

– «А как Вы вообще всё это успеваете?» – искренне недоумевая, спросила ленивая Ксения.

– «Так у нас есть прислуга, наёмные работники, в том числе и бывшие ранее у тестя!» – внёс ясность сын.

– «Сынок, а ты можешь сказать, чем сейчас ещё сам занимаешься?» – робко поинтересовалась мать.

– «В принципе, конечно да! Первым делом я восстанавливал всё, что было утеряно в связи с моим давним арестом, в том числе своё имя и авторитет. Потом я налаживал новые связи. Хорошо, что с подачи нашего Президента помогли местные СМИ! Теперь я нормальный, полноправный, и даже знаменитый гражданин Аргентины. С Нового года снова работаю журналистом.

Теперь дело за малым: съездить на Родину, Вас, братишек с сестрёнкой, и других родственников повидать, отчитаться, получить, рассчитаться, и восстановить, вернее, заново оформить теперь уже второе гражданство России! И так далее, по обстановке.

Но я теперь связан договором между нашими Президентами, и на меня возложена очень большая ответственность и много разных дел по укреплению связей между нашими странами. Я даже теперь и не знаю, какая из них больше моя?! Я здесь прожил и просидел чуть меньше полжизни и семья моя здесь!» – закончил Вячеслав свой эмоциональный монолог.

– «Да-а-а! – первым прервал воцарившее на время молчание Егор – Наворочал ты дел!».

– «Ну, служба – есть служба!» – объяснил ему взволнованный Платон.

– «Ничего, сынок, увидимся!» – успокоила всех Варвара.

– «Мы к Вам обязател…но… э-э, скорей… улетим. В ближайшие школьные и студенческие каникулы!» – взяла своё с акцентом слово и красавица невестка.

– «Я смотрю, как все Вы хорошо говорите по-русски!» – не удержалась теперь и Ксения.

– «А это папа нас за этот год всех подучил!» – выдал тайну Диего.

– «Да! Я так по ним соскучился, что не мог остановиться! Всё говорил с ними и говорил! Срочно обучал русскому языку. Мы иногда даже выходными днями специально говорили только по-русски!».

– «Тол…ко мне он плохо даёт…!» – опять с заметным акцентом прокомментировала Исабель.

– «Она имела ввиду, что русский ей плохо даётся! Но, ничего, подтянется. В русском произношение такое же, как в испанском! Это же легче, чем английский, или другой какой?!» – обнадёжил её муж.

– «Стало быть, приедете на следующую нашу зиму!» – быстро прикинул, но не сразу сказал Платон.

– Да! Но я приеду совсем скоро, но пока один! А когда здесь всё подготовлю, то и семью привезу!» – обрадовал всех Вячеслав.

Затем россияне кратко рассказали своим аргентинским потомкам о своём житие – бытие, о ближайших планах по их приёму в Москве и обустройству на российской земле.

На этом разговор и завершился. Тепло и долго прощались, успокаивая себя тем, что связь налажена, и говорить друг с другом теперь можно практически в любое, даже в неудобное время.

С экран звучали не только русские слова, но и испанские «си», «грасиас» и «адьос».

В заключение Варвара сообщила Вячеславу электронные адреса всех его братьев и сестры, а также любящие стороны перебросили друг другу множество фотографий, рассматриванием которых они занимались ещё некоторое время.

Параллельно с этим, после сеанса связи, все, всё ещё возбуждённые, продолжали бурное обсуждение только что происшедшего, смакую за долгим чаем детали из ими услышанного и увиденного, готовя вопросы для следующей встречи.

А вечером Платон с Ксенией отбыли к себе в Новогиреево.

Под Рождество нашлась и дочка, поздравившая отца SMS-кой. Тот ответил ей тем же, но через e-mail, передав привет и от самого старшего брата-иностранца.

Целые сутки 8 января Москву и область в третий раз засыпало снегом, причём более продолжительным, хотя и менее интенсивным, чем в первые два снегопада.

Оба последних выходных зимних каникул выдались слабо морозными, солнечными и без осадков.

Впервые Платон все дни невольного новогоднего отдыха прокатался на лыжах и просидел за компьютером с приятными делами.

А вместе с длительным сном, праздничной едой, и неожиданно приятным общением с сыном, невесткой и внуками, он словно побывал в отпуске, в доме отдыха.

В вязи с последствиями от падения Надежды, происшедшего ещё под Новый год, как и Платона, тоже в понедельник, но три недели спустя, двадцать восьмого числа, вылившегося в сотрясение мозга, гематому затылка, и заплывание, и не только синяком, глаз, – празднование её дня рождения перенесли на среду, тринадцатое января.

Начальница повела своих в её любимый «Пилзнер». Днём народу было очень мало, поэтому коллективу единомышленников досталось их любимое место в подвальчике за круглым столом полукруглого, полуоткрытого кабинета. Мероприятие прошло на редкость весело. Тон задавал клоун Гудин. Он не просто распинался, конечно, прежде всего, перед начальницей, а буквально выходил, просто вылезал из своих брюк, при этом чуть ли не сбрасывая кожу. Но и почти все другие участники процесса с удовольствием поддержали его шутки и юмор.

Но Гудин не был бы Гудиным, если бы не попытался и во время этого веселья испортить своими ложками с дёгтем медовое настроение Платона.

Правда, Платон был сам виноват в этом, ибо невольно спровоцировал дурачка.

Когда Надежда Сергеевна прокомментировала излишнюю говорливость Ивана Гавриловича, ссылаясь на его новую вставную челюсть, Платон не удержался, чтобы не вставить и своё меткое слово:

– «Ещё ни разу не надёванную!».

Тогда задетому за живое ничего не оставалось, как ответить:

– «Посмотрим, как у тебя будет? Тебе всё это предстоит!».

Платон, поняв свою оплошность, промолчал, тем самым смазав эффект от слов Гудина, как будто вовсе и не восприняв их. Тогда тот вскоре решил повторить попытку и ударить противника побольнее.

Разошедшийся и разогревшийся Бехеровкой, старец встал из-за стола и изобразил, как он будет играть на балалайке и петь: «Мы, москоские робята…», а Алексей идти сзади с протянутой шапкой.

Но тут его взгляд упал на Платона, и Иван уточнил:

– «А народу мы скажем, что один из нас, с фамилией Кочет, не местный!».

– «Это, который будет просить с шапкой: «Поможите на пропитание!» – начал контратаку Платон, поначалу вызывая довольную его самокритикой, гаденькую улыбочку оппонента – Или, который с домрой из Ташкента?» – но тут же замолчал, объясняя, как всегда сидящей рядом, Ноне: