Тринадцатая ночь - Гордон Алан (электронные книги без регистрации txt) 📗
— Если под освобождением подразумевается, что он доехал до мусульманского города и заплатил за него выкуп, то освободил. Но это скорее напоминало торговую сделку, чем штурм крепости. Конечно, они отчаянно торговались. Держали его у себя целый месяц, пытаясь взвинтить цену, но отпустили-таки нашего рыцаря. Уж на его содержании они точно не разорились — он ест как птенчик. Как мне помнится, его изрядно пытали, чтобы добыть хоть какие-нибудь сведения, да только Эндрю никогда в жизни не знал ничего путного, и в итоге им надоело с ним мучиться и нам позволили забрать его.
— А сами вы, сэр Тоби, участвовали в сражениях?
— Ну конечно, — сказал он и надолго припал к бурдюку. — Я с честью вел себя на поле брани, но ни за что не хотел бы оказаться там вновь. Рим может устраивать войны без меня. Я отошел от всего этого: от капелланов, епископов, генералов и всей их братии. Мы вернулись, трубя о наших победах, но зная про себя, что мы простофили, жулики и лицемеры. С тех пор я решил, что не стану тратить жизнь ни на что более основательное и священное, чем добрая пирушка, горячая баня и любимая женушка, и поэтому пребываю в счастье и довольстве.
Он откинулся назад и взглянул на поддельные небеса.
— Поглядите-ка на эту красоту, — тихо сказал он. — По возвращении герцог затеял два строительства. Одно для удовольствия, другое для благочестия. И какое же из них закончено первым?
Банщик нервно топтался около него, и сэр Тоби наконец стрельнул в него взглядом.
— Да не трясись ты, ничего не случится! — взревел он. — Отправляйся по своим делам, а я продолжу омовение. — Он повернулся ко мне и подмигнул. — Они жутко боятся, понимаете. Не того, что я обижу их, а того, что спьяну засну и утону в этой ванне, и тогда им понадобится целый полк, чтобы извлечь меня отсюда. А кстати, если подумать, это неплохой способ перехода в мир иной. Какая-нибудь грешная бабенка оседлает меня, и я угасну, не скучая по небесам.
— Я удивлен, что с таким отношением вы стремитесь к ответственности регентства.
Он мельком глянул на меня.
— О, значит, вы уже прослышали об этом? Что ж, вопреки видимости, мои помыслы чисты. Меня не интересует власть или богатство. Я просто хочу защитить этого парня от всей нашей знатной своры. Только до тех пор, пока он сам достаточно не повзрослеет, чтобы постоять за себя. Если ему подсунут тетушку или матушку, он так и останется в счастливом ребяческом неведении. А со мной он научится пить, сквернословить, волочиться за женщинами, узнает все, что нужно настоящему мужчине.
— Возможно, вы могли бы взять на себя роль наставника, — предположил я.
Сэр Тоби расхохотался.
— Клянусь Богом, вы попали в самую точку, — сказал он. — Я открою собственную школу. Академия сэра Тоби для талантливых бездельников, с дополнительным дегустационным курсом! Я и директор, и главный лектор. Все преподается на наглядных примерах.
— Позвольте мне записаться к вам немедленно, — сказал я, вылезая из ванны и вытираясь полотенцем.
Он одобрил мое предложение и вернулся к созерцанию звездного свода.
Я хотел побеседовать с Виолой. Меня мучило предчувствие, что Мальволио вскоре заявит о себе. Я пока сомневался, стоит ли открываться герцогине до конца, но уж если до этого дойдет, то признаюсь, что только ей и мог бы довериться среди всех моих здешних знакомцев.
Однако гора и Магомет не смогли встретиться из-за чересчур ревностного слуги. Наблюдение за герцогским домом не принесло плодов, поэтому я решил дождаться ее в том, наверное, единственном месте, где она бывала без свиты. Взяв с собой дневной запас еды и питья, я вышел из северных городских ворот и поднялся по горному склону.
Кладбище располагалось на возвышенности, с которой открывался отличный вид на город, на каменистом плато с чахлой растительностью. Рытье могил в такой почве было сродни непосильному каторжному труду, поэтому большинство состоятельных семей предпочитало возводить там мавзолеи. Процесс этот вылился в обычное показное состязание. Место последнего родового упокоения герцогов Орсино можно было назвать довольно скромным по сравнению, ну скажем, с Парфеноном. Спустя ряд столетий в нем стало тесновато, и поговаривали, что некоторые из старейших останков тихонько перенесли в менее роскошную семейную недвижимость. Но, разумеется, со стороны почивших не поступило никаких жалоб.
По соседству с местом последнего герцогского пристанища я приметил небольшую рощицу, нагреб кучу опавшей листвы и зарылся в нее, накрывшись предварительно одеялом, захваченным из «Элефанта». Снаружи можно было заметить лишь мои выглядывающие из-под капюшона глаза. Скоро я обнаружил, что даже глаза могут сильно замерзнуть. Однако после недели роскошной купеческой жизни приятно было вернуться к нищенскому и бесприютному шутовскому бытию.
Несколько паломников поднялись на гору, чтобы помолиться или пожелать своим усопшим предкам счастливого Нового года, но к склепу Орсино никто не приближался. После захода солнца до меня долетел шум городского веселья. Да, Тео, хорошенькое дельце. К увеселениям, пропущенным из-за этого задания, ты добавил и день святого Сильвестра, канун Нового года.
Но вот в сгустившейся темноте, когда кладбище покинули все, кроме мертвецов, я увидел стройную фигуру, медленно поднимавшуюся по склону. Покинув укромное местечко, я решил занять более выгодную позицию и перебрался за небольшой мавзолей. Это, должно быть, она.
Но к моему удивлению, это оказался Клавдий. Он настороженно огляделся и вошел в склеп. Я подкрался к двери и приложился к ней ухом. До меня донеслись тихие горестные рыдания.
Ну конечно! Настолько очевидно, что кто угодно мог обмануться. В ожидании я присел на низкую ограду напротив входа. Он появился минут через двадцать с залитым слезами лицом. Опустив глаза, ничего не замечая, он направился прямо на меня.
— Добрый вечер, — вежливо сказал я.
О боже, какая быстрота реакции! Не успел я и глазом моргнуть, как его меч оказался у моего горла.
— Вы знаете, уже третий раз за последнюю неделю мое горло холодит сталь клинка, — кротко пожаловался я. — Вероятно, во всем виновата борода. Как только я отпустил ее, людей так и подмывает срезать ее.
— Был бы рад оказать вам такую услугу, — огрызнулся Клавдий. — Могу заодно отрезать и голову.
— Позвольте, я облегчу вам задачу, — сказал я, отстегнул свой меч и бросил его на землю. — Это тоже не понадобится. — Я вытащил из рукава кинжал и отправил его туда же. — Ах, чуть не забыл. С вашего позволения. — Медленно наклонившись, я извлек из-за голенища нож и дополнил им брошенное оружие. — Ну вот, давайте продолжим.
— Какого черта вы здесь делаете? Зачем следите за мной?
— Я не следил за вами, а ждал здесь почти целый день. И вы наконец появились.
— Едва ли в данное время и в данном месте уместно обсуждать дела, господин торговец, — сказал он.
Его меч даже не дрогнул.
— Неужели? А я думаю как раз наоборот. Конечно, все зависит от самого дела. По-моему, мы можем помочь друг другу, синьор Клавдий, но я нахожусь в затруднительном положении. Я случайно разгадал вашу тайну, но взамен готов открыть мою собственную.
— Вы говорите загадками, торговец.
— Простите. Сила привычки. Должен сказать, что меня восхищает такая преданность покойному хозяину. Она далеко превосходит обычную верность слуг.
— Вы оскорбляете меня. Он был прекрасным человеком.
В его глазах заблестели слезы, но трудно сказать — гневные или горестные.
— На редкость прекрасным человеком, — признал я. — И любящим мужем. Разве вы так не считаете, герцогиня?
Быстро оглянувшись, он вновь уставился на меня.
— Здесь нет никого, кроме нас двоих. К кому это вы обращаетесь как к герцогине?
— К вам, — сказал я и затаил дыхание, когда меч коснулся моей шеи. — Поверьте мне, Виола, последний раз, когда я видел, как вы орудуете мечом, это было жалкое зрелище.
— Кто вы? — прошептал… вернее, прошептала она.
