Лейтенант милиции Вязов. Книга 2 - Волгин Сергей (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT, .FB2) 📗
— А чего бы ты хотел?
— Ничего мне не надо.
— И ты не хочешь дружить с Виктором и Махмудом?
— Хочу.
— Другой разговор. Так по рукам?
— Нет. — Костя встал. — Я буду дружить с ними, но без тебя… Ты можешь шагать своей дорогой. Все равно до тюрьмы дошагаешь…
— Но, но! — Крюк вскочил, медленно подошел, схватил Костю за шиворот, швырнул его в каморку и захлопнул дверь. — Посиди, поразмысли. Потом мы еще поговорим, — пообещал он и ушел.
СУМАТОШНЫЙ ДЕНЬ
В это утро Михаил, прежде чем ехать в управление, решил заглянуть в отделение, узнать, есть ли какие новости. Он, не торопясь, шел по улице, разглядывая горожан с пристрастием человека, любящего свой город и живущих в нем людей. Он досадовал на неряшливо одетых женщин, хмуро глядел на дворников, плохо подметающих тротуары, и улыбался девушкам, бегущим на фабрики, в простеньких, со вкусом сшитых платьях. Ох, как хотелось Михаилу, чтобы все было вокруг красиво, чтоб из жизни людей навсегда исчезли страдания и муки! Настанет ли время, когда работникам милиции не надо будет ловить воров и урезонивать хулиганов, когда они будут только регулировать движение по городу, наблюдать за чистотой во дворах и на улицах и, может быть, провожать неряшливых мужчин и женщин в ателье, чтобы навести порядок в их одежде.
По тротуарам большей частью шли рабочие. Одни растекались от ворот фабрик и заводов, другие вереницей втягивались в проходные. И Михаилу невольно пришла в голову мысль: рабочие и милицейские работники круглые сутки на посту, им нельзя делать перерыва, иначе может случиться авария.
Дежурный по отделению окликнул задумавшегося Михаила у самого входа. Около стола дежурного сидел старик в тюбетейке, белой рубашке и галошах на босу ногу. У старика — морщинистое лицо и белые волосы, подвижные, веселые и ясные глаза.
— Михаил Анисимович, разберитесь, пожалуйста. Гражданин требует начальства — и все, — пожаловался дежурный. — Я ему говорю: капитана еще нет, рассказывайте мне, а он заладил свое — давай начальника. И ничего я с ним не могу поделать. Вот старший оперуполномоченный, говорите с ним, — обернулся он к старику.
— Совсем несознательный, — махнул рукой в сторону дежурного старик и легко поднялся со стула. — Большое дело большой начальник должен слушать.
Старик осмотрел Михаила веселыми — в красных прожилках — глазами и спросил с недоверием:
— Старший?
— Старший, — улыбнулся Михаил.
— Пойдем, большое дело есть.
Старик быстро семенил по коридору, шлепая галошами, сцепив руки на выпуклом животе. В кабинет он юркнул так ловко, что Михаил еле сдержал смех. Усевшись поудобнее на стуле, старик сразу приступил к делу и посыпал такой скороговоркой, что Михаил с трудом улавливал смысл его речи.
— Зачем много водку пить? Плохой человек, нехорошо живет. Моя квартира — не ресторан. Советский человек должен честно жить, работать, праздник каждый день не устраивать.
В общем, после наводящих вопросов, Михаил, наконец, понял, что у старика снял комнату Петр Крюков* к нему часто заходят его друзья, и они устраивают пьянки. Считая сообщение старика важным, Михаил не стал дожидаться капитана Акрамова.
— Пойдемте в городское управление, отец, — предложил он и добавил:- К большому начальнику.
— Правильно решил, — похвалил старик, вскакивая со стула.
Урманов терпеливо выслушал старика и, вызвав к себе Садыка, сказал:
— Спасибо, отец. Я и сам хотел с вами встретиться. Сегодня к вам приедет сын, вот этот. Зовут его Садыком. Он сам посмотрит ваших квартирантов. Понятно?
Старик глянул на Садыка с удивлением, перевел недоуменный взгляд на подполковника и вдруг засмеялся звонко и заливисто.
— Понял! Ай, хитрый начальник. Пускай приезжает, плов будем делать, тоже праздник устраивать.
Из управления Михаил вернулся скоро, но в отделении в этот день задержался допоздна. Заболели два участковых уполномоченных, накопилось много заявлений от граждан, и ему, по приказанию капитана, с утра до позднего вечера пришлось ходить по дворам. Михаил побывал во многих коллективах, в частных домах, и уже ночью он попал в дом номер семнадцатый. Гражданка Селезнева написала заявление о том, что у соседей десять дней без прописки проживает женщина. Заявление было очень кстати. За час до этого Михаила нашел дежурный и передал приказ Урманова: поинтересоваться гражданином Чубуковым, порасспросить соседей о его образе жизни.
Михаил вошел в маленькую, светлую комнату. На постели лежала женщина лет сорока, рядом с ней сидела седая старушка с миловидным лицом и ласковыми голубыми глазами.
— А вы, молодой человек, присядьте, послушайте нас, пожилых женщин, — попросила старушка, когда Михаил с удивлением узнал, что эта старушка и есть Селезнева, и у нее живет квартирантка. В практике это был редкий случай: гражданка написала заявление на самою себя.
Михаил сел на свободный стул у окна, которое выходило на большой двор, густо заросший диким хмелем. Поглядывая во двор, он слушал горестный рассказ хозяйки квартиры.
У Поляковой отнялись ноги, и она слегла. Пообещался к ней приехать сын, но задержался, и она пока живет у знакомых..
— Я и сама еле хожу, — продолжала старушка. — Человеку помочь надо. Если я пойду хлопотать о прописке, то пока дело сделаю, Марью-то отправлять к другим придется. Да, может, и сама слягу, а за мной некому ухаживать..- старушка повздыхала, вытерла платком губы и продолжала спокойно:- Вот вы и посоветуйте, как нам быть. Это одно дело. А второе — мы хотели спросить вас: почему наш сосед Чубуков живет спокойненько и припеваючи, хотя и занимается, видно, темными делами?
Михаил слушал хитрую старушку и решал — как быть с пропиской? Ему очень не хотелось, чтобы эти женщины вспоминали потом милицию недобрым словом. Вдруг он увидел в окно Крюкова. Парень вышел из соседней квартиры, быстро пересек двор и скрылся.
— Зайду к вашему соседу, — сказал Михаил, поднимаясь. — Потом посоветуемся, как вам быть.
— Сходи, сходи, сынок, посмотри, — посоветовала старушка.
Квартира Чубукова отличалась несуразным нагромождением мебели. Среди комнаты, вокруг квадратного стола, стояли восемь стульев, по стенам — никелированная кровать, шифоньер, диван, кушетка, два кресла, этажерка. На стенах масса картинок, — и в рамках и без рамок; простенькие статуэтки стояли везде, где их можно было поставить. На кушетке лежал Чубуков с перевязанным горлом. Михаила он, видимо, не узнал. На вопросы отвечал с хрипотцой и вкрадчиво.
— Простыл где-то, понимаете ли. Такая досада! На улице жара, а я простыл, видите ли. Вы спрашиваете относительно Поляковой? Обязан я был сообщить, строгость милиции нам известна. Закон — есть закон. Да все некогда. Вообще-то этим делом домком должен заниматься…
Чубуков сейчас был совершенно не тот, каким он выглядел в. отделении. На кушетке лежал рачительный и степенный хозяин, а не забулдыга-пьяница. «Человек с двойным дном», — определил Михаил.
Вернувшись к Селезневой, Михаил спросил, кто такой кудрявый молодой человек, который ходит к соседу.
— Говорит, его дальний родственник, — ответила старушка с усмешкой. — Ведь от моего соседа, батенька мой, доброго слова не добьешься, скрытно живет.
И все же старушка рассказала, какие ребята заходят к соседу, приносят узлы и чемоданы. По описанию Михаил узнал Виктора и Махмуда. Чубуков уходит из дома в плохом костюме, говорят, он торгует на базаре. Пьет много, но вне дома.
Вернувшись в отделение, Михаил позвонил подполковнику.
— Доложите завтра, — сказал подполковник.
— Спасибо, Латып Урманович! — неожиданно воскликнул Михаил.
— Что случилось? — встревожился подполковник.
— У меня назначена очень серьезная встреча… — сказал Михаил, смущенно глядя на трубку. — А время уже позднее…
— С кем, если не секрет?
