Масть пиковая - Мир-Хайдаров Рауль Мирсаидович (лучшие книги онлайн txt) 📗
Камалов еще продолжал мотаться между Кокандом и Ферганой, а люди Миршаба, используя японскую аппаратуру хана Акмаля, подаренную некогда Сенатору, перехватили разговор прокурора с женой и узнали, что он возвращается в Ташкент в субботу, в первой половине дня. Но главной новостью оказалась другая – в субботу выходила замуж племянница Камалова, дочь его родного дяди по отцу, зная местные обычаи, можно было не сомневаться, что даже если Камалов не спал трое суток подряд, на свадьбе он появится в любом случае, хоть в час. Восточные свадьбы длятся до утра, вот на эту ночь и решил сделать ставку Салим Хасанович.
Выяснили, где состоится свадьба, и Миршаб сам проехался по маршруту от дома Камаловых до махалли невесты. Дядя прокурора Камалова жил в районах новой застройки после землетрясения, рядом с местечком, называемым Минеральные воды, дорога дальше вела в Казахстан, на знаменитый курорт Сары-Агач, и это обстоятельство взял на заметку Миршаб. Глубокий, длинный, километра на два, овраг, куда машины съезжали неподалеку от Медгородка, представлялся идеальным местом для нападения. Оставалось найти способ. Расстрелять машину на ходу из автомата? Но тут надежных гарантий не предвиделось – пуля дура, как сказал устами Теркина великий поэт. Вот если бы стрелять прицельно, да стрелял бы Ариф! Требовался вариант наверняка, и Хашимов вспомнил, как полковник Халтаев, доверенный человек Тилляходжаева, когда-то без особого шума убрал некоего Абрама Ильича, писавшего кандидатские и докторские диссертации для высокопоставленных чиновников. Абрам Ильич по пьянке любил хвастать, что он сорок два раза кандидат наук и двадцать восемь – доктор, и по неосторожности назвал несколько фамилий, обязанных ему научной степенью, за это и поплатился жизнью. Халтаев поступил просто – угнал из соседней области самосвал, груженный щебнем, и, изучив маршрут двадцативосьмикратного доктора наук, совершил на него наезд, а машину оставил на месте преступления, и жизнь человека списали на дорожно-транспортное происшествие.
Работая в Верховном суде, Миршаб провернул с полковником Халтаевым немало дел, но одна крупная операция по вызволению из тюрьмы по поддельному постановлению подпольного миллионера Раимбаева и у них все-таки сорвалась. Им пришлось даже убить женщину из Верховного суда, подготовившую липовые бумаги. В крайнем случае Владыка Ночи мог привлечь на помощь и такого старого специалиста по мокрым делам, как начальника районной милиции Халтаева. Но с Камаловым он хотел расправиться сам, теперь и для него забрезжил шанс занять место прокурора, слишком уж у многих уважаемых людей «Москвич» стоял костью в горле.
Если бы удалось каким-нибудь ложным звонком вызвать среди ночи Камалова со свадьбы, то, как только его машина покажется у оврага, с другой стороны пустили бы навстречу с горы тяжело груженный самосвал, который ударил бы на узкой дороге встречный «жигуленок» в лоб. При таком таранящем ударе на скорости сто – сто двадцать километров за жизнь пассажиров и водителя вряд ли кто поручился бы, смерть гарантировалась. Ну на всякий случай выскочили бы на минутку, если Камалов вдруг каким-то образом вывернется и останется жив, и добили из пистолета.
Владыка Ночи стоял на краю оврага и ясно видел всю операцию, вариант действительно выглядел надежно, и он решил на нем остановиться.
К субботе угнали в районе Сары-агач самосвал с казахскими номерами, груженный бетонными бордюрами. В предместье Ташкента, рядом с курортом, проживало немало турок-месхетинцев, и версия Миршаба могла оказаться вполне убедительной. К субботе они знали точно, что прокурор Камалов обязательно будет на свадьбе своей племянницы, и даже ведали, что он собирается подарить молодым, – японская аппаратура хана Акмаля на телефонный перехват работала безотказно. В день свадьбы несколько раз прослушивали и телефон в доме невесты, а главное, периодически отключали аппарат, чтобы внушить хозяевам, что связь у них барахлит, имелись у Миршаба и на этот счет соображения.
Поздно ночью, когда свадьба гремела не только на всю махаллю, а шум с нее достигал и прилегающих к Узбекистану казахских селений, Миршаб с участниками нападения на двух машинах выехали на операцию.
Угнанный самосвал уже стоял в темноте, чуть в стороне от дороги, откуда он должен был ринуться в лобовую атаку. В машинах, участвующих в операции, расположившихся на противоположных съездах в овраг, имелись переговорные устройства, «уоки-токи», используемые всеми полициями мира, кроме нашей, уже лет двадцать, а машина Хашимова располагала еще и телефонной связью.
Прибыв на место, осмотрели и опробовали еще раз самосвал, проехались по трассе, казалось, все рассчитали верно, оставалось выманить Камалова со свадьбы, но и тут Владыка Ночи загодя приготовил ловушку прокурору. Прежде чем звонить, послали в дом невесты человека, на узбекских свадьбах ворота открыты для всех, усадят за стол каждого вошедшего во двор, и появление незваного гостя не бросится в глаза никому.
Через час в переговорном устройстве, лежащем рядом с Миршабом, раздался голос гонца, отведавшего свадебный плов и пропустившего рюмку.
– «Москвич» сидит от телефона далеко и сейчас о чем-то оживленно беседует с какими-то солидными людьми, и его вряд ли отвлекут, кажется, можно звонить… – И вдруг, когда Салим уже собирался отключить «уоки-токи», человек со свадьбы, спохватившись, добавил:
– Тут среди гостей полковник Джураев, и вообще много ментов из угрозыска.
– Почему? – жестко спросил Владыка Ночи, сразу почувствовав какой-то подвох, отчего у него моментально пересохло во рту.
– Говорят, жених служит в угрозыске, старлей.
– А… – сказал неопределенно Хашимов и, мгновенно успокоившись, отключил связь.
Но звонить сразу, как предполагал ранее, не стал, еще раз проехался по трассе, доехал до махалли, где шла свадьба, встретился с гонцом, побывавшим во дворе, расспросил его вновь дотошно и только потом, убедившись, что полковник Джураев не наставил ему капканов, вернувшись на исходную позицию, набрал номер телефона в доме, где находился «Москвич». Трубку долго не брали, видимо, из-за шума, и он перезвонил повторно, мягкий женский голос ответил по-узбекски. Хашимов, также по-узбекски, отрекомендовавшись дежурным по Прокуратуре, сказал:
– Извините, но служба есть служба, Хуршид Азизович, уходя на свадьбу, оставил этот телефон и просил в случае необходимости позвонить.
– Вам позвать Камалова? – переспросила неожиданно женщина с приятным голосом.
– Если он рядом и свободен, то пожалуйста, если далеко, передайте следующее…
– Да, он далеко в саду, говорите, я передам.
– Скажите, звонил Генеральный прокурор страны Сухарев, завтра, несмотря на воскресенье, его вызывают в ЦК, доложить обстановку в Ферганской долине, и он хотел переговорить с ним. Пусть он возвращается домой, через час-полтора ему позвонят из Москвы. – И, поблагодарив, Миршаб положил трубку и через некоторое время дал команду отключить в доме телефон.
Звонок из Москвы выглядел вполне убедительно и никак не мог насторожить Камалова, его не раз поднимали среди ночи, такая уж работа.
Вызов прокурора из дома невесты означал начало операции, и Миршаб подъехал к самосвалу, стоявшему в укромном месте.
Карен, в перчатках, нервно сжимал баранку, а подельщик, который должен был после наезда выскочить и бросить в разбитую машину приговор несуществующей террористической организации турок «Месть» и, если надо, добить прокурора из пистолета, спокойно курил. Подойдя к распахнутой дверце машины, Миршаб приказал Карену:
– Как только выскочите на трассу, пусть подельщик не выпускает из рук автомат. На свадьбе находится полковник Джураев, от этого дьявола можно ожидать чего угодно, уж я-то знаю его давно.
– Мы слышали по «уоки-токи» ваш разговор, шеф, кроме него там много ментов, но отступать поздно, кажется, вы уже запустили машину, – ответил довольно-таки спокойно Карен, и в этот момент над махаллей, где трубили карнаи, вспыхнула слабая зеленая ракета, на которую мало кто обратил внимание – сигнал означал, что прокурор Камалов выехал домой.