Кремлевский кардинал - Клэнси Том (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
– Американцы строят телескоп…
– Да, я знаю. На Гавайских островах. Но строящийся телескоп по своим техническим характеристикам намного уступает вот этому. Американцы сделали огромный скачок вперед, который еще не стал достоянием широкого научного сообщества. Обратите внимание на дату на диаграмме. Не исключено, что такое устройство уже вошло в строй. – Он покачал головой. – Они опередили нас.
– Тебе придется уйти отсюда.
– Да, Спасибо, что ты укрывал меня так долго, – Благодарность Эдуарда Васильевича Алтунина была искренней. Ему предоставили место на полу, чтобы спать, и теплую пищу, которая поддерживала его силы, пока он строил дальнейшие планы-
Или пытался строить. Алтунин даже не осознавал полностью трудности, с которыми столкнулся. На Западе он без труда приобрел бы другую одежду, парик, с помощью которого замаскировал бы цвет волос, и театральный грим с указанием, как им пользоваться, чтобы изменить внешность. На Западе он мог бы спрятаться на заднем сиденье автомобиля и за четыре часа проехал бы двести миль. В Москве Алтунин был лишен таких возможностей. Сотрудники КГБ уже наверняка произвели обыск в его квартире и знали, как он одет, знали его цвет волос и черты лица. Но даже им не был известен его маленький круг друзей по совместной службе в Афганистане, потому что он никогда не говорил о них.
Друзья предложили ему другое пальто, но оно не подошло Алтунину, и ему не хотелось подвергать своих друзей дальнейшей опасности. Он помнил наизусть свою легенду: скрывался с группой преступников в нескольких кварталах отсюда. Среди того, что почти никому не известно на Западе, является криминогенная ситуация в Москве. Она приняла угрожающие размеры и все ухудшалась. Несмотря на то что уровень преступности в этом городе еще не догнал американские мегаполисы такого же размера, в Москве существуют целые районы, где ночью ходить рискованно. Но поскольку иностранцы редко посещают их, а уличные преступники редко пристают к иностранцам – это сразу получает жестокий отпор со стороны московской милиции, – мало кто знал об этом.
Алтунин вышел на мрачную, плохо освещенную улицу Трофимова, рядом с Москва-рекой. Он изумлялся собственной глупости. Алтунин всегда говорил себе, что. если ему понадобится скрыться из города, он сделает это на грузовой барже. Его отец всю жизнь работал на баржах, и Эдуард знал такие места на них, где его никогда не найдут, – но сейчас зима, река покрыта льдом, и баржи стоят на приколе. Такое мне даже в голову не пришло! – раздраженно подумал Алтунин.
Впрочем, какой смысл теперь расстраиваться из-за этого, напомнил он себе. Есть и другие способы улизнуть из Москвы. Автозавод, где делают «Москвичи», находится всего в километре, а поезда ходят круглый год. Он попытается спрягаться в товарном вагоне с автомобильными деталями, причем выберет поезд, направляющийся на юг. Если повезет, он может оказаться в Грузии, где никто не будет внимательно разглядывать его поддельные документа, В Советском Союзе легко исчезнуть, подумал Алтунин, в конце концов, разве трудно затеряться среди двухсот восьмидесяти миллионов жителей? Здесь постоянно кто-то теряет или случайно портит свои документы. Он тем не менее отдавал себе отчет в том, что подобными мыслями просто старается подбодрить себя.
Но остановиться теперь Алтунин не мог. Это началось в Афганистане и вряд ли вообще когда-нибудь прекратится.
Сначала ему удавалось выбрасывать такие мысли из головы. В Афганистане он был ефрейтором и служил в роте артиллерийско-технического обеспечения. Ему поручили заниматься тем, что в Советской Армии носит мягкое название «устройство для борьбы с террористами». Их разбрасывали с воздуха, или, гораздо чаше, солдаты, производящие облаву в афганской деревне, оставляли эти «устройства», покидая населенный пункт. Некоторые из этих устройств выглядели как типичные русские матрешки-неваляшки, некоторые походили на авторучку или какой-то еще невинно выглядящий предмет. Взрослые быстро познакомились с губительной силой таких вещей, но детям свойственны как любопытство, так и неспособность учиться на ошибках других. Скоро стало ясно, что дети подбирают что угодно, и производство взрывающихся матрешек резко сократилось, хотя одно осталось неизменным: любая интересная вещь, вроде бы просто валяющаяся на земле, содержит сто граммов взрывчатки и взрывается в руках у любопытных. Алтунину было поручено собирать такие взрывные устройства и учить солдат обращению с ними.
Алтунин сперва не придавал этому значения. Это его работа, приказ поступил от командования; русские вообще не склонны ни по своему характеру, ни по воспитанию оспаривать приказы. К тому же работа была легкой и неопасной. Ему не приходилось носить автомат и действовать в районах, где за каждым углом скрывались бандиты. Опасность угрожала ему только на кабульских базарах и там он всегда старался ходить вместе с группой в пять или больше человек. Но один раз во время такого посещения базара он увидел ребенка – мальчика или девочку, не понял, – чья правая рука превратилась в култышку, а мать ребенка смотрела на него и других русских солдат взглядом, который невозможно забыть. Алтунин слышал рассказы и том, как афганские бандиты с особенным удовольствием заживо сдираюг кожу с пленных летчиков, и о том, что их женщины часто сами справляются с таким делом. Ему казалось, что подобное поведение является наглядным доказательством варварства этого примитивного народа – но ведь ребенок не может считаться примитивным. Марксизм учит этому. Возьмите любого ребенка, и под соответствующим руководством, пройдя соответствующее обучение, ребенок на всю жизнь станет коммунистом. Но только не этот ребенок. Он запомнил это в тот холодный ноябрьский день два года назад. Рана полностью зажила, и ребенок даже улыбался – он был еще слишком мал и не знал, что, искалечен на всю жизнь. А вот мать знала и понимала – ее ребенок понес такое жестокое наказание… только за то, что родился. Теперь легкая и неопасная работа не была больше такой приятной. Всякий раз, когда Алтунин вставлял на место взрывное устройство, он видел искалеченную ручку маленького ребенка. Ему стали сниться кошмары. Водка и даже гашиш не смогли избавить его от страшных видений. Не помогли и беседы со своими коллегами-техниками – правда, из-за них ему пришлось выдержать гнев ротного замполита. Действительно, у него нелегкая работа, согласился замполит, но она необходима для того, чтобы потери стали менее серьезными. Жаловаться бессмысленно, потому что единственным результатом будет перевод ефрейтора Алтунина в стрелковую роту, где он сможет лично убедиться в необходимости таких жестких мер.
Теперь Алтунин понимал, что ему следовало потребовать перевода в стрелковую роту, и испытывал ненависть к себе за проявленную тогда трусость. Служба в пехоте могла бы восстановить у него чувство собственного достоинства, могла бы многое изменить, подумал Алтунин, но в тот момент он сделал иной выбор, и ныне говорить об этом не имело смысла. В конце концов, единственное, чего он добился, – пометка в его досье, которая останется с ним на протяжении всей жизни.
И вот теперь он пытался искупить свою вину. Алтунин говорил себе, что это, может быть, ему уже удалось, а сейчас, если повезет, если очень повезет, он сумеет исчезнуть и тогда, возможно, забудет о страшных игрушках, которые готовил во время той кошмарной войны. Это была единственная мысль, занимавшая его в эту холодную, мрачную ночь.
Алтунин пошел на север, стараясь держаться в тени, избегая освещенных участков на тротуарах. Рабочие, возвращающиеся домой после окончания смены на автозаводе имени Ленинского комсомола, заполнили улицы, но, когда он пришел на железнодорожную станцию, там было уже пусто. Повалил снег, и видимость уменьшилась до сотни метров. Вокруг каждой лампы, светящейся над стоящими грузовыми вагонами, роилось облачко белых снежинок. По-видимому, здесь готовится к отправке состав, может быть, на юг, решил Алтунин. Маневровые локомотивы двигались взад и вперед; переводя вагоны с одной ветки на другую. Он подождал несколько минут, укрывшись в тени вагона, стараясь убедиться, что разбирается в происходящем. Ветер усилился, ему стало холодно, и он оглянулся по сторонам в поисках более удобного места для наблюдения. Да, метрах в пятидесяти стояло несколько вагонов, откуда ему будет лучше следить за формированием состава. У одного из этих вагонов дверь была сдвинута – очень кстати, подумал он, нужно осмотреть механизм, запирающий дверь, если он хочет проникнуть в закрытый вагон. Алтунин направился к вагону, опустив голову, чтобы укрыться от леденящего ветра. Под ногами хрустел снег, слышались гудки маневровых локомотивов. Ему казалось, что это звуки приветствия, что теперь его жизнь изменится и наступит, может быть, что-то похожее на свободу.
