От «Наутилуса» до батискафа - Латиль Пьер де (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Пройдя слой воды, в котором Биб не заметил почти ничего живого, батисфера достигла глубины 400 метров.
«Жизнь снова появилась на этой глубине, — рассказывает Биб, — еще более яркая и обильная. Бесчисленными искрами вспыхивали и тут же гасли невидимые существа, вероятно слишком мелкие, чтобы я мог рассмотреть их невооруженным глазом».
С глубины 420 метров Биб передает:
«Окружающий нас мир — это мир с сине-черным солнцем; мир, который кажется созданным из одной-единственной краски: синий, навсегда, навечно синий мир».
На этой глубине первое погружение Биба закончилось, и батисфера была поднята на поверхность.
В следующий раз батисфера с Бибом опустилась на глубину 660 метров. Заимствуем из рассказа об этом погружении несколько красочных описаний живой иллюминации моря.
На глубине 510 метров Биб отмечает, что зона полной темноты достигнута. «Я подолгу замолкал у телефона, соединявшего меня с поверхностью. Обилие и разнообразие живых существ, отмеченных бесчисленным количеством мигающих и вспыхивающих огоньков, ограниченность времени, которым я располагал, и тот факт, что все существа эти еще были безымянными, не известными доселе науке и никогда никем не виденными, — все это крайне удручало и подавляло меня. Но, несмотря на подавленное состояние, мне все же в конце концов удалось сосредоточиться и, не обращая внимания на вереницы светящихся точек, которые быстро проносились мимо, фиксировать взгляд на отдельных огоньках или группах огоньков. Постепенно глаза мои стали различать смутные контуры некоторых существ и соединять в одно целое сверкающие точки, которые поначалу казались мне не связанными друг с другом.
Так, например, мне удалось рассмотреть семь рыб, глаза которых светились довольно тусклым огнем, а тело было усеяно множеством светящихся точек. Одна из рыб отделилась от других и направилась прямо на меня. Я успел разглядеть блеск ее длинных, острых зубов, но мне не удалось определить, почему они так блестели. Потом рыба повернулась и уплыла. Еще мгновение я явственно различал ее туловище, покрытое ярко сверкавшими шестиугольными чешуйками. Затем все исчезло во мраке.
На глубине 525 метров перед иллюминатором появились шесть рыб. Две линии светящихся точек тянулись вдоль тела каждой из них. Это были, по всей вероятности, рыбы-драконы. Я включил прожектор; они сделали пол-оборота и исчезли.
На глубине 550 метров появились целые стаи крылоногих моллюсков; серебристые, рыбы-топорики вспыхивали одна за другой в лучах моего прожектора. Они проплывали настолько близко, что мне трудно было установить силу свечения каждой из них. Фосфоресцирующие органы этих рыб излучали бледно-голубой призрачный свет; между тем, когда их поднимают тралом на поверхность, они кажутся пурпуровыми. Большая рыба-одиночка, длиной приблизительно 1 метр 20 сантиметров, показалась перед иллюминатором на глубине 555 метров, но пронеслась так стремительно, что я едва успел различить множество светящихся точек на ее темном туловище…
Мы очутились среди громадной, стаи креветок; две большие рыбы врезались на полном ходу в самую гущу стаи, заставив креветок закружиться в неистовом вихре. Все эти существа двигались в свете собственного „освещения“, которое одно лишь позволяло мне различать их контуры. За одной из рыб тянулся светящийся сине-красный след; этот след оставляла, по-видимому, отходившая от туловища рыбы тонкая длинная нить, которая описывала в воде огненную дугу, когда рыба делала крутой поворот.
Достигнув глубины 660 метровая увидел светящуюся точку величиной с крупную монету, которая неслась прямо на меня; внезапно мне показалось, что она взорвалась у самого моего лица, и я, помимо воли, откинулся назад. По-видимому, животное с ходу ударилось об иллюминатор, рассыпав во все стороны сноп сверкающих искр.
Я был очень обескуражен необычайной подвижностью подавляющего большинства глубоководных обитателей (за исключением медуз, которые не спеша проплывали мимо). Теперь, видя, как все эти существа носятся с невероятной скоростью в разных направлениях, я понял, почему наши глубоководные траловые сети, движущиеся очень медленно, приносили до сих пор на поверхность такую скудную добычу. Созвездия огоньков пролетали мимо, сплетались и переплетались между собой, образуя причудливые узоры разноцветных светящихся точек.
Через несколько минут после того, как я дал команду поднимать батисферу на поверхность, на глубине около 630 метров я увидел самое изумительное зрелище за все время моего погружения. Две рыбы плыли очень медленно в двух или трех метрах от меня; каждая была длиной не менее двух метров. Вдоль туловища у них тянулась линия бледно-голубых светящихся точек. Нижняя челюсть, сильно выдававшаяся вперед, была усажена множеством длинных и острых зубов, не то освещенных каким-то внутренним рассеянным светом, не то покрытых светящейся слизью. Две длинные нити свисали снизу туловища; на конце каждой покачивались два светящихся шарика: верхний — красный, а нижний — синий. Эти светящиеся точки колыхались под туловищем рыбы; одна из нитей казалась прикрепленной к ее нижней челюсти, другая — ближе к хвосту».
В абсолютной тьме
Послушаем теперь рассказ Биба о погружении на 753 метра.
«На глубине 330 метров я увидел множество животных — гораздо больше, чем при предыдущих погружениях. Вскоре перед иллюминатором появилось существо, которому я даже затрудняюсь дать какое-либо название. Это была очень тонкая светящаяся сетка с довольно крупными петлями, которая плыла, колыхаясь, распространяя вокруг себя призрачный свет…
На глубине 360 метров на некотором расстоянии от иллюминатора внезапно блеснул свет, озарив примерно 20 сантиметров пространства. Невозможно даже представить себе, что это могло быть. Затем совсем близко от иллюминатора появилась небольшая черная рыба (по-видимому, лягва-рыболов, или морской черт), которая четко вырисовывалась на темно-синем фоне воды. Над головой ее колыхалась длинная, тонкая нить, на конце которой покачивался бледный огонек лимонного цвета… Два ряда зубов также излучали слабый свет.
На глубине 570 метров, к моему величайшему изумлению, вокруг все еще можно было различать еле заметные следы слабого серого света; вероятно, это объяснялось тем, что поверхность моря в этот день была на редкость спокойной, а день — солнечным и ярким. Но к 600 метрам окружающий меня мир стал окончательно и беспросветно черным. Волнующий момент, когда солнце, источник всякого света и тепла на земле, внезапно покидает нас в самый разгар дня…
Новое великолепное существо возникло перед иллюминатором в ту самую минуту, когда батисфера сделала очередную остановку. Это была рыба почти круглой формы, с непрерывными вертикальными плавниками, огромным глазом и крошечным ртом. Батисфера начала поворачиваться вокруг своей оси, и луч прожектора повернулся вместе с ней, погрузив рыбу во мрак. Только тогда я смог отдать себе отчет во всем великолепии этой глубоководной обитательницы. Вдоль туловища ее были расположены пять рядов светящихся точек невообразимой красоты: средний — прямой, а над ним и под ним по две сверкающие огненные дуги. Каждый ряд состоял из множества бледно-лимонных огоньков, окруженных ореолом крошечных светящихся точек ярко-пурпурового цвета. Эта рыба до самого конца жизни останется в моей памяти как одно из прекраснейших видений, которые мне довелось увидеть…»
Пятилинейная рыба — созвездие.
В день своего последнего рекордного спуска, на глубину 900, метров, Биб передает по телефону с самой нижней точки погружения:
«Несколько дней назад, на глубине 750 метров, окружавшая батисферу вода показалась мне невообразимо черного цвета. А между тем сейчас она представляется нам еще более черной, чем тогда, абсолютно, беспросветно черной. Отныне самые темные ночи на поверхности земли будут казаться мне лишь серыми сумерками и никогда я не смогу употребить слово „черный“ в применении к чему-нибудь земному.
