Рыцари Березовой улицы - Третьяков Юрий Федорович (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Теперь! Насчет еды! — продолжал Кот. — Значит, пускай дома никто ничего не ест! То есть пускай ест, чего нельзя утащить, суп, например… А все остальное — самое лучшее — несет сюда. Чего они не смогут съесть — мы все вместе поможем! Теперь! Сколько у нас денег?
Он вытащил из карманов на ладонь общие деньги и пересчитал их:
— Два рубля шестьдесят одна копейка! Пусть сейчас кто-нибудь пойдет и купит булку там, колбасы, конфет… Лимонаду две бутылки. В общем, на все деньги! Кто пойдет? Беги, Пушкин! Да не вздумай хоть одну конфетку сам съесть, а то ты привык пробовать!
Пушкин, гордый вновь оказанным доверием, ушел. Остальные продолжали совещание: многое нужно было обсудить для такого важного дела!
Глава XV
— Бабушка, я эти пирожки не буду… Только ты мне их дай побольше! Чтоб много было! Мы с ребятами сегодня устраиваем такой… пир! Празднуем, одним словом… — говорил Сережка бабушке. Он даже и не врал, потому что вот уже второй день в трансформаторной будке все приносимые березовцами продукты поедались совместно, в обстановке, очень напоминающей праздничный пир.
— А можно узнать, в честь чего вы пируете? — спросила бабушка. — Какие такие свои успехи вы намерены отметить? Что-то я их не вижу…
— Это ты, бабушка, не видишь, а они у нас есть…
— А именно?
— Пока секрет…
Бабушка не стала допытываться, а просто сложила пирожки в большой бумажный пакет, туда же, улучив момент, Сережка добавил еще кое-каких припасов, добытых самостоятельно в чулане, буфете и погребе.
К этому времени внутренность трансформатора имела уже вполне обжитый вид. В углу была большая постель из матраца, набитого сеном, таких же подушек и старых одеял. Сверху лежала вытертая шкура какого-то неизвестного большого зверя. Вместо ковра стенку украшала яркая картинка «Степан Разин и персидская царевна»: ее тоже принес Кот. Два ящика заменяли шкафы. В одном стояли книги, принесенные Зямкой, в другом — продукты и необходимая посуда.
Когда явился Сережка с пакетом, то в будке, кроме постоянных ее жильцов, находились еще Кот, Алик и Пушкин. Они разлеглись поперек постели и грызли яблоки. Еще один жилец будки — маленький полосатый котенок лакал из блюдечка молоко.
Сережкины пирожки получили полное одобрение:
— Это пирожки хорошие, — сказал Пушкин. — Начинки много, и она близко. А то бывают такие, что ешь его ешь, никак до начинки не доешь. И не успеет она появиться, как уже и кончилась.
Остальные, жуя, молчаливыми кивками подтвердили справедливость его слов.
Пакет, где остались другие продукты, положили в ящик, полный всяких свертков, коробок и баночек.
— Еды теперь полно! — сказал Кот. — Надолго хватит. Но только это не дело, чтоб они взаперти сидели. Не может человек сидеть взаперти! Когда я болел ангиной, меня на улицу не пускали, а у меня там дел было полно! Хорошо, что пацаны приходили, я голову в форточку высовывал, и они мне про все рассказывали, а то бы я и не выздоровел!
— Ты мог еще больше простудиться, — сказал Сережка, но Кот помотал головой с твердой убежденностью:
— Ни в коем случае! Как же я мог еще простудиться, когда уже был полностью простуженный, так что и микробов во мне больше уже не помещалось! А Сеньку с Алешей мы должны продолжать водить везде. Сидеть они и у старика могли! А мы будем ходить в кино, в кукольный театр, на собачью выставку… Говорят, скоро приедет зоопарк!..
— Это правильно, — сказал Алик. — Незачем напрасно время тратить. Надо тратить с пользой. Мне, когда мама дает денег, говорит: «Ты трать их с пользой». Я думаю, думаю: с какой пользой? Никак не придумаю. В тире стрельнуть — польза?
— А как же! — сказал Кот. — Мы и в тир пойдем. Как дашь, так там что-нибудь и кувыркнется!
— Один раз, я это знаю, — продолжал Алик, — с пользой я время провел: сходил в краеведческий музей. Но билет там стоит только две копейки…
— В музей мы тоже пойдем, — сказал Кот. — Там чучело волка — вот громадное! Пойдем в музей? — спросил он Сеньку и Алешу.
Те с готовностью кивнули.
— Я вам там все расскажу. Что это за штука, зачем она тут лежит, откуда взялась… Там даже моя денежка есть, где выставлены старинные деньги. Я ее вам покажу!.. Куда можно еще сходить?
— Я знаю, где в одном месте работает машина, — сказал Пушкин. — Такую машину стоит идти смотреть: канавы для водопровода сама копает, большая, похожа на комбайн, она себе едет, а за ней глубокая канава остается. Такая машина за день может прокопать канаву от станции до аэродрома…
— На аэродром обязательно сходим! — вспомнил Кот. — Посмотрим, как всякие самолеты приземляются. Я могу целый день смотреть. Там, который дядька флажки на поле ставит, гоняет всех пацанов. Сам, крокодил, целый день смотрит, а другим — нельзя! Я бы всех пускал! Что тут такого? Только туда надо ехать на автобусе.
— На автобусе, — сказал Алик, — я один раз целый полтинник проездил: сначала съездил в совхоз «Гигант», оттуда на лакокрасочный завод, с завода — на станцию, а больше у меня денег не хватило… Это с пользой я потратил или нет?
Этот вопрос так и остался неразрешенным. Сенька сказал:
— На велосипеде нам охота научиться…
— Об этом и говорить нечего! — ответил Кот. — Надо только велосипед где-то достать — у моего руль набоку! Я знаю одного, он даст велосипед, но только за это нужно с ним стукнуться лоб об лоб. У него лоб очень твердый, вот он и загордился, всем предлагает стукаться. Если увидит, что ты перед ним слаб, значит, — ты ему друг… Кто хочет стукнуться? Я б сам, да мы уж стукались…
Сперва никто из ребят не проявлял желания стукаться лбом — все только удивлялись странным привычкам хозяина велосипеда и его необыкновенному дарованию.
Однако велосипед-то был нужен! И Сережка решил пожертвовать собой:
— Давайте — я… А так он не даст?
— Может, и даст. Но так он не любит…
— Ну — я… А много раз надо стукаться?
— Один раз. Он увидит, что твой лоб слабее, сразу обрадуется и, что попросишь, — все даст…
— За один раз и говорить нечего, — Сережка с облегчением вздохнул. — Я думал, раз двадцать надо… Это что… очень твердый лоб?
— Как камень!
— Ладно, потерплю как-нибудь, зато велосипед для пацанов будет! Только как же им выходить, а вдруг их старик поймает?
— Ничего не поймает! — лихо тряхнул челкой Кот. — В крайнем случае, мы их переоденем… Только в кого? Можно в девочек, а? И всем надо переодеться—вот сила! Налетят на нас какие-нибудь чужие пацаны. Во-от удивятся: девочки, а их самих избили! А мы давай нарочно задираться! А?
— Откуда мы столько платьев возьмем? — сказал Пушкин. — Хоть бы для них достать…
— Для них мы достанем! — уверенно заявил Кот. — Для них мы достанем, как из пушки! У Светланы и у твоей сестры… Пошли сейчас! А вы, пацаны, сидите пока тут, должны подойти Борис и Зямка — принесут такую игру — «Конструктор». Вот игра! Одних настоящих гаечек и винтиков целых два коробка!
Девочки играли возле дома, где жил Пушкин.
Завидев ребят, они сели рядышком на скамейке под окнами и сделали вид, что никого не замечают.
Кот без лишних приготовлений направился прямо к скамейке, энергично пожал девочкам руки и, сказав Нинке: «Ну-ка, подвинься!» — сел рядом со Светланой.
Пушкин подсел к сестре, а Сережка и Алик остались стоять.
Кот, не говоря больше ни слова, подробно оглядел Светланино платье и даже пощупал материю двумя пальцами. Светлана покраснела, с недоумением косясь на него.
— Такое дело… — загадочно сказал Кот, уставя на Светлану внимательный и хитрый взгляд своих карих глаз. Хорошее платье! Ишь ты, елочка и еще что-то нарисовано… Это какое платье — новое?
— Не очень, — еще больше покраснела Светлана.
— А у тебя много еще таких?
— А зачем тебе?
— А просто. Сколько штук?
— Ну, пять… А что?..
— Это хорошо, — одобрительно кивнул Кот.
Проходившая мимо Антонина Ивановна замедлила шаги, прислушиваясь к разговору, но Кот этого не заметил и продолжал выспрашивать:
