Долгая ночь у костра (Триптих «Время драконов» часть 1) - Гусаков Сергей "СОМ" (версия книг txt) 📗

— Ладно, не будем портить ему настроение. К чему поднимать шум — особенно в присутствии Непревзойдённейшего Кулинара Всех Систем и Промоин А. Егорова? И я молча проглатываю обиду: вторую за пять наших последних условных минут. Да. И механически устраняюсь от дальнейшего приготовления жрача:

“Делайте, что хотите”. А я лучше за водой схожу — компенсировать ‘убиток’. А заодно, может, и руки помыть — то есть это уже, конечно, как получится. Потому как громыхнёшься со скользких камней — что изображают собой некое нелитературное подобие мостков,— как правило, почему-то всегда несколько в стороне от реального края воды, не в ту, так в другую сторону — так и весь выкупаешься, да. Случаи разные бывали. А пальцем мы тыкать не будем: не по мне это самооставление в истории. Хотя каждый знает, что не у одного меня в Системе нелады с разновесием приключались... Да.

: И я действительно хватаю канистру — и устремляюсь за водой.

Покидая грот, мозгом, расположенным в основании таза, буквально физически чувствую, как озадаченно зрит мне вослед Егоров. «Чего это с ним, а?» — почти наверняка вопрошает он — и почти наверняка сам же себе отвечает: «С ума пошёл, значить. За водой».

: Да. И так как в руках у меня “десятка” — я имею в виду, конечно, не деревянный дензнак, который, как известно, уже давно ничем стоящим не обеспечивается и нигде на свете, кроме наших воистину сберегательных свалок, пожалуй, не принимается — а десятилитровая канистра — то есть канистра пластиковая ёмкостью в 10 л ровно, что предназначена по жизни своей исключительно “для негорючих и непищевых продуктов” —

— то ‘пнём-пень-сирую’ я этот водяной ‘уПиток’ примерно в 20 раз, а на душе от таких известий всё-таки становится легче. ( Да. )

К тому же просто приятно прогуляться от всего этого административно-хозяйственного зуда как можно дальше — и уж вдвойне здорово, если к Озеру.

... Обмелело оно за последнее время. То-ли вода постепенно — я всякие водостоки и подземные горизонты ( бредовый термин, верно? ) в виду имею — смещается в сторону, то-ли лето это суше обычного... Уровень воды сантиметров на тридцать упал — камни торчат повсюду и грязь на стенах над водой чёрной полосой выступила,— кажется, вброд теперь запросто перейти его, и до грота, что На-Двоих, по камушкам вдоль стены добраться можно,—

— А барабанит по-прежнему здорово: ТУК-ТАК-ТОК-БАХ-ТАХ-ТАК,— выбивают-выдалбливают капли; теперь уже, правда, не по жестянкам старым из-под пороха горного, что нашли здесь когда-то Пищер с Ветом и водрузили на камнях под каплями, а по банкам консервным — Сашка с Питом в прошлом году целый транс этих банок притащили и заменили на них жестянки раритетные, потому что те уж от ржавчины разваливаться стали, и нужно было сохранить хоть часть их,— впрочем, где она, эта “часть”? Дома у Пищера? У Сашки? А ещё у кого? Сколько вообще удалось сохранить — из всего, что здесь было прежде?..

: Охваченный “тоской по ностальгии”, вызванной к жизни сумасшедшей долбёжкой капели, пытаюсь протиснуться в щель, ведущую в На-Двоих,— да вовремя вспоминаю, что нам с Питом в этом самом На-Двоих ещё сидеть-и-сидеть, то есть балдеть ещё под эти самые капли —

— под грохот их и звон несмолкаемый, слушать день и ночь “водокап, водокап — взбудораживший сонную тьму; жизнь в застенке у мрака — удел непокорных и твой; я душою твой раб, но умом я постичь не могу: как возмездье века обходило тебя стороной” — пока крыша не съедет, а посему я упругим движением руки подхватываю уже наполнившуюся водой канистру, что “предназначена исключительно для негорючих и непищевых продуктов” — то есть исключительно для того, чего в природе, по-моему, нет и быть не может — разве что ртуть какая-нибудь, да; не знаю, правда, горит-ли она — теоретически всё, кроме инертных газов, гореть способно — но вот сколько весит 10 л Hg, можно себе представить,— пластиковая канистра этого точно не выдержит... Ага: вот и нашли то таинственное вещество, для хранения и транспортировки которого она предназначена: ясен пень, для того, для чего менее всего пригодна — как всё, сконструированное и произведённое в нашей стране,— совок есть совок, советское — значит, шампанское,— рассуждаю я, приближаясь к Хаосу, и так как от Озера к нам через него самая естественная дорога — то мне его не миновать:

: Да.

— То есть, может, лучше бы я его как-нибудь обошёл,— но нечего говорить о том, чего не случилось: “История КП=СС не знает сослагательного наклонения” — как любят оправдывать официальные жополизы маразм и преступления, творимые в этой стране на протяжении последних 70 лет,— а значит, и рассуждать нам здесь не о чем,—

: “Мучение Маркса бессильно, потому что оно ... < гАвно >” —

..: И так как волей судьбы я неизбежно оказываюсь в Хаосе, сама собой приходит в голову мысль увидеть — нет, не так: вначале просто сходить посмотреть на Штопорную. То есть на Мясокрутку. То есть не на Штопорную и Мясокрутку, а на Чёртов лифт, бо вход в ЖБК — бывший фантастический “второй ярус” наших мечтаний и бредней, где мы сейчас пребываем в неведении своём удалившись от ‘тел земных’ — ход этот теперь выводит сразу в Палеозал, и прокопал его в 1981 году Гришка-Чёрт — признаюсь, по моей прямой наводке: уж очень сильно хотелось сюда — увидеть хоть одним глазком,— написал ему из своей армии, сиречь флота, что здесь и как,— там-то тоска была смертная, а это всё здешнее пред глазами стояло, как мираж,— стояло всё время, как наваждение,— ну, и написал я ему из своего флота в его не менее тоскливые северные окоёмы ПВО обо всём здешнем. И как сюда сподручнее всего прорубиться —

: Да. И не каюсь, что бы ни говорили Пищер с Егоровым.

— Хотя: что Пищер и Сашка? Громче всех от радости прыгали,— правда, не к лицу им в открытую от радости детской скакать...

: Гришка-то на полгода раньше меня откинулся — ну и тут же, понятно, схватил кувалду, лопату, лом — и сюда. А уж потом парадку снял, по первому поту. И продолбился: через десять метров монолита всего... “Дорвался, значить” — как бы выразился друг Егоров,—

Впрочем, он потом выразился: и не раз, да. Столько раз за один вечер меня до того ни разу в жизни не любили — даже на КМБ и в учебке. Но бессмысленно ждать от нашего выдающегося спелеомэна слов благодарности, да. Не способен он на них — хотя какая истерика была с ним в 78-м, когда Ященко со своими орлами Штопорную эту рванул!..

— Ну да ладно, как сам же Сашка говорит. Дело прошлое. Да. Тем более, что поначалу все сюда действительно аккуратно ходили: след-в-след, ни бумажечки, ни спичечки не бросали... Ну а потом — конечно — понеслось...

: Знаем мы наш Великий Русский Народ, вечного победителя самого себя — как самого себя облупленного... Тьфу, блинн! — чуть не выругался на нервной почве, да. Кстати, если уж трогать историю — то по-теперяшнему правильнее не Хаос этот зал называть, а База. Да. Так теперь все говорят — и оно, может, получше. Бо Хаос везде, а с этого обвального колонника, как ни крути, ЖБК начинается... Значит, здесь и есть База.

Да.

: Вот так — твёрдо и уверенно. < В исключающих уголках оставим особое мнение будущего профессионального подземного топографа Пита,— сиречь, маркшейдера,— что Хаосом ЖБК не начинается, а кончается, потому как разрабатывалось не со стороны Ильей, а со стороны Никит — оттого, мол, он и вид имеет как бы колонного зала — то есть фронтальной выработки, не заполненной отхожим бутом, а потому местами сильно рухнувшей: в результате известного всем теоретически наводнения ‘от тринадцатого года’, что прорвалось через ильинскую сбойку-трещину, и разом остановило разработки и в Ильях, и в ЖБК, и в Никитах... Но где Никиты, и где ЖБК? ЖБК ныне, слава богу, неотъемлемая ( хочется в это верить ) часть Ильей, и начинается для нас Хаосом — а потому цена всем этим историческим изысканиям-определениям очевидна. Да. >

Рассуждая так, я как-то незаметно оказываюсь в Палеозале. Уж он-то сохранил своё прежнее название... Да только “всё в породе уравновешенно”, и отпечатков ныне на его стенах заметно меньше стало — это я “дохлости” всякие окаменевшие в виду имею,— наутилусы там пампилиусы, да брахиоподы с аммонитами...