Наследник фаворитки - Марчик Георгий (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗

— Ты с ней гуляешь? — деловито осведомился Петька.

— Нет, не гуляю. Просто она мне очень нравится.

— А ты признайся в любви, и все будет в порядке, — посоветовал Петька.

— Ишь ты какой шустрый, — засмеялся Генка. — Я не такой храбрый, как ты. Я боюсь.

— Давай, я за тебя признаюсь, — решительно сказал Петька, словно предложил прыгнуть за друга в пропасть.

— Ах, Петька, Петька, — вздохнул Осипов. — Одному тебе скажу, только не проболтайся. Люблю я оксидировщицу Надю. Сил моих никаких нет, так люблю.

— С гальванучастка? — ахнул Петька. — Я ее знаю. Маленькая такая девчонка, все время смеется. Она?

— Она самая, — покорно кивнул Осипов. — Видишь ли, она меня очень серьезным считает, подсмеивается надо мной, а я все не соберусь с духом назначить ей свидание. Зашел на днях к ней — вокруг котлы кипят… Динамо-машина и вентилятор жужжат как сумасшедшие. Она носится не хуже официантки в столовой. Только рот открыл — засмеялась: «Погоди, погоди, мне некогда, сейчас ванну для оксидирования составлю, поговорим». А ты сам видел, что там за ванны. Этот участок давно надо в новое помещение перевести. Я девчатам обещал помочь. Ходил к начальнику цеха. Да, так вот… Стала она ванну составлять. Химикаты ей привозят рассыпанные, селитра, наверно, была облита нашатырем — аммиаком так понесло, что я сбежал…

— Может, это она нарочно? — посочувствовал Петька.

— Да нет, вряд ли. Заглянул я в одну ванну. Там кипит, клокочет темная жидкость. В ней разные мелкие и крупные детали — стяжки, заглушки, хомутики, звездочки варятся, оксидируются в черный цвет. А в другой ванне детали обезжириваются. Там серная кислота для травления ржавчины. Вот, к примеру, если туда посадить тебя, то через несколько минут ничего не останется. Даже костей. Понял?

— Зачем меня туда сажать? — с улыбкой возразил Петька.

— Я решил так, — уверенно сказал Генка. — Как только добьюсь, чтобы их в новое помещение перевели, сразу назначу свидание.

Они повернули в сторону штаба. Осипова там уже ждали. Ребята привели трех задержанных — двух парней и девицу, которые распивали вино на скамейке. Одеты были крикливо, держались развязно.

— А что мы сделали? Кому мы мешали? — цедил один из компании. — На свои пили, не на чужие.

— А сами вы лучше, что ли? — возмущалась девица. — Нацепили повязки и думают, святыми стали. Что я, не знаю? Снимите красные тряпочки и будете делать то же самое…

— Пуговичку застегните, девушка, — насмешливо сказал Генка.

— Какую пуговичку? — опешила девица.

— На вашей блузочке. А то как-то неудобно смотреть на вас.

— Вот врежу я тебе сейчас разок за красную тряпочку! — вскипел Петька, с ненавистью глядя на девицу.

— Петька, полегче! — сказал Генка. — У нас без рук и без ругани. Зачем нам учиться у них? Мы и без ругани с ними справимся. Из этого материала еще можно людей делать. Попадаются экземпляры похуже. Но мы и с ними справимся. Видел, какой порядок в своем саду навели? Любо-дорого прогуляться…

В десять вечера Осипов послал Петьку домой. Петька упирался, не хотел уходить, но Осипов настоял:

— Иди, иди. Тебе завтра в первую смену, надо хорошенько выспаться, отдохнуть.

Петька налил в полиэтиленовый мешочек воды, выудил из аквариума двух кардиналов — самца и самочку, попрощался с Осиповым и ушел.

Генка с теплой улыбкой думал о своем новом приятеле: «Хороший мальчишка. Самостоятельный, веселый. Звенит в нем хрустальная чистота, а рядом неожиданное — дерзость и задиристость. А все потому, что легко поддается необдуманным порывам. А вообще-то парень надежный, чистый». Спросил у него как-то: «О чем мечтаешь?» Широко улыбнулся, глаза засветились: «Я мечтаю на гитаре научиться играть. Люблю веселую музыку. Да гитару достать не могу». «Я достану и подарю тебе», — пообещал тогда Генка, и от этого стало необыкновенно тепло на душе, а Петька улыбнулся счастливо, совсем как ребенок, которому купили новую игрушку.

Дружинники отвлекли Осипова от его мыслей.

…А Петька в это время неторопливо шел по длинной боковой аллее в сторону выхода из парка. На асфальте лежали причудливые лунные пятна. Где-то сбоку на танцевальной площадке гремела музыка. Петька думал о завтрашней работе — его беспокоило, не оставит ли его опять мастер без задания под каким-нибудь благовидным предлогом. Звуки музыки, доносившейся с танцплощадки, будили в нем неясное волнение. Безо всякой связи с мыслями о работе Петька вдруг решил каждый день ходить в читальню этого сада. И садиться обязательно за тот же столик, за которым будет сидеть та самая, синеглазая. Чем он будет заниматься — Петька еще и сам не знал. Но пусть она увидит, упрямо думал он, что Зайцев тоже не лыком шит — не какой-то там легкомысленный керя в кепочке: «Здравствуй! До свидания!» Он будет читать только серьезные книги.

Где-то недалеко, за кустами и деревьями, со стороны танцплощадки гулко бухнул выстрел. У Петьки от неожиданности екнуло сердце. Он остановился, прислушался. С той стороны, откуда прозвучал выстрел, донеслись голоса, крики: «Стой!» — топот ног. Петька, затаив дыхание, приготовился действовать… Он еще не был формально зачислен в состав добровольной народной дружины, его просто пригласил сегодня Генка посмотреть, чем они занимаются, но он всей душой уже был дружинником. Разве он мог спокойно идти дальше, если поблизости кто-то нуждался в его помощи?

Через несколько секунд нетерпеливого ожидания он увидел, как на его аллейку выскочил какой-то долговязый, модно одетый малый и помчался вперед несуразными скачками.

Раздумывать было некогда. Как правило, убегает виноватый. Петька ринулся догонять того, кто выскочил из кустов первым. Забыв обо всем на свете, охваченный азартом потони, он мчался как вихрь. У самого выхода из парка ему удалось настичь запыхавшегося беглеца.

— Стой! — закричал он фальцетом. Бегущий испуганно оглянулся, дернулся и в отчаянном рывке попытался скрыться. Не тут-то было. Петька настиг его и сзади, как пантера, прыгнул ему на спину. Оба тяжело рухнули на землю. Вокруг сразу же собралась толпа.

— Я ни в чем не виноват, — заикаясь, прерывисто лепетал пойманный. — Поверьте моему честному слову. Я сам напуган до полусмерти.

— А почему ты убегал? — строго спросил Петька, крепко держа беглеца за рукав.

— Я испугался. Какой-то убийца с пистолетом неожиданно бросился ко мне. Наверное, он хотел застрелить меня. Я едва спасся… Наверное, он с кем-то спутал меня. Отпустите, пожалуйста, вы прищемили мне кожу.

Петька критически оглядел задержанного — он не любил таких лощеных франтов со сладенькими улыбочками на ухоженных лицах.

— Сейчас в штабе дружины разберемся, что к чему. А где этот, который с пистолетом? — спросил он, оглядываясь.

Но человека с пистолетом нигде не было.

Петька повел своего пленника в штаб.

По дороге тот уговаривал отпустить его. Он жалобно бормотал что-то о своей больной тете, о лекарстве, которое он несет ей, о том, что его долгое отсутствие может плохо отразиться на ее здоровье. Но Петька был непреклонен.

В штабе задержанный с видом оскорбленной добродетели поздоровался. Как видно, он уже успокоился и пришел в себя.

Генка с интересом выслушал сбивчивый рассказ Петьки и прежде всего предложил задержанному объяснить, от кого и почему он убегал. Тот повторил то же, что уже говорил Петьке, правда, с некоторыми живописными деталями. С каждой минутой он обретал все большую уверенность.

— Я сам пострадавший. Вы не имеете права меня задерживать. Это незаконно. Вы превышаете свои полномочия, — говорил он, всматриваясь в непроницаемое лицо Генки и напряженно решая, как ему вести себя дальше.

— Предъявите ваши документы, — спокойно попросил Генка.

Задержанный поспешно полез в боковой карман своей модной курточки, достал из него документы и широким театральным жестом протянул Генке:

— Вот, пожалуйста. Но, учтите, своим недоверием вы оскорбляете во мне глубоко порядочного человека. Здесь паспорт и трудовая книжка. Надеюсь, этого достаточно? Я известный артист, работаю в театре, сейчас у меня творческий отпуск по семейным обстоятельствам…