Айгу! Они не едят личинок шелкопряда! - Ерохина Анастасия (книга бесплатный формат TXT) 📗
Работы на ферме было много. Её с лихвой хватало на мистера и миссис О да на нас девятерых, и ещё оставалось дел невпроворот. Мы пасынковали в парнике перец, потом собирали его (не весь, а по одному самому крупному плоду с каждого куста), сортировали по размерам, а также у каждого отрезали хвостик и протыкали кончик иголочкой. Миссис О так и не смогла объяснить, зачем это нужно, но очень обрадовалась, когда мы за один день управились с четырьмя мешками перца. В другой раз миссис О погрузила в кузов грузовика два огромных мотка толстого чёрного шланга. Оказалось, что шланг нужно протянуть через длинную канаву и подключить к насосу с водой, чтобы напитать пересохшее рисовое поле. Работа эта была не только тяжёлой, но и грязной. Сингапурские инженерши смело ринулись в бой и, согнувшись в три погибели под мостом, стали лопатами копать канаву, зачерпывая воду в сапоги, а потом мы все вместе с трудом разматывали и тянули этот шланг. И когда, наконец, вода хлынула густым потоком на поле, все стали смеяться и хлопать в ладоши, и обратно на ферму ехали со светлыми и радостными лицами. Позже, когда другие волонтёры уже разъехались, мы проделывали тот же трюк на другом поле втроём с миссис О, только был жаркий полдень, и было ещё тяжелее возиться с громоздким шлангом. Хоть и не без труда, нам удалось наладить водоснабжение. Но даже это была не самая трудная работа, которую нам приходилось выполнять.
Семейство О владело несколькими обширными полями, каждое из которых нужно было засеять рисом. Для этого в парниках выращивалась рассада в пластмассовых лотках с землёй, каждый из которых весил от пяти до семи килограммов. Эти лотки нужно было сперва сложить в кузов грузовика, потом вытащить и разложить у самого края поля, а потом подавать по одному и загружать в рисовый трактор, которым мастерски управляла миссис О. Неповоротливая, но быстрая машина на тонких, напоминающих огромные часовые шестерни колёсах, позволяла за час засеять такую площадь, которую вручную не освоили бы и сто батраков. И по сей день в части азиатских стран рис сажают руками, согнувшись в три погибели. Нам оставалось лишь радоваться, что богатые фермеры О могут позволить себе рисовый трактор. А работал он довольно просто: в поддон, находившийся сзади, складывали лотки с рассадой. По мере движения вперёд механические захваты выдёргивали по четыре стебелька и втыкали их в грязь с удивительной скоростью. Нужно было лишь крутить баранку да подкладывать новые лотки. Достигнув противоположного конца поля, миссис О возвращалась к нам, принимала рассаду и снова удалялась, и так, пока всё поле не было засеяно. Оставшиеся лотки бросили тут же на берегу. На обратном пути жена фермера остановилась у шелковичного дерева и стала рвать спелые, почти чёрные ягоды, и есть их. И нас кормила, протягивая грязную ладонь, и мы брали их и ели, и тоже рвали, и смеялись от счастья вместе с ней. «Я просто очень голодна, а эти ягоды вкусные. Смотрите, какие они спелые!» — говорила миссис О, вернее, я думаю, что она говорила именно это.
За десять дней, что мы жили на ферме семейства О, нам лишь два раза пришлось сеять рис, так как в начале июня основная часть этой работы уже была выполнена. Ещё несколько полных рабочих дней ушло на то, чтобы очистить поддоны, в которых была рассада, от налипшей земли и присохших тонких корней. Для этого волонтёрам были выданы пластиковые колышки, которыми предполагалось соскребать грязь со дна пластиковых лотков. А их были сотни, если не тысячи: целый сарай был доверху заставлен грязными поддонами, вложенными один в другой. Мы с ужасом взирали на эти штабеля, но потом Паша додумался, что гораздо эффективнее использовать металлическую щётку или даже простой веник, а не колышки. И работа закипела! Думаю, если бы мы остались ещё на день, успели бы очистить все лотки на радость мистеру и миссис О.
Как я уже говорила, на ферме всё было сделано с размахом. В арсенале семейства О имелось немалое количество сельскохозяйственной техники. Помимо машины и вышеупомянутого рисового трактора, они владели грузовиком и вилочным автопогрузчиком, на котором миссис О ездила, как заправская гонщица, вызывая восхищение у Паши. Имелся у них в хозяйстве целый цех по производству кимчи, святая святых корейской кухни, с конвейером и разными другими машинами, предназначение которых нам осталось неясным. А ещё в отдельном здании на территории фермы находился небольшой концертный зал и комната, доверху забитая национальными музыкальными инструментами и костюмами. Там были флейты тансо, барабаны чангу, и громоздкие каягымы — струнные инструменты, издававшие загадочные звуки. Мистер О вёл детский кружок корейской традиционной музыки пхунмуль, на репетицию которого позвал однажды и нас. Вооружившись барабанами, гонгами и разными шумелками и звенелками, дети под его руководством устроили целый концерт, играя с немалым мастерством и ещё большей экспрессией. Мистер О, впрочем, детским кружком не ограничивался и преподавал пхунмуль у взрослых тоже. Для этого он каждый вторник выезжал в ближайший городок, где в отдельном здании собирались любители традиционной корейской музыки. Очень слаженно и с энтузиазмом они били в барабаны, периодически вскрикивая, а позже к ним присоединилась женщина, громко и пронзительно дудящая в дудку. Дали попробовать постучать и волонтёрам, но у нас получалось из рук вон плохо, так что большую часть времени играли ученики мистера О. Он периодически прерывал их и с мастерством оратора что-то долго рассказывал, видимо, вдохновляя музыкантов. При этом сам в барабаны не бил и не дудел, но выглядел так, что было очевидно — уж он-то знает, как это делать правильно.
Рядом с фермой О располагалось голубичное поле. Его хозяева творчески подошли к вопросу защиты урожая от вредителей. Для отпугивания птиц они поставили надувное пугало с компрессором, постоянно, но неравномерно наполняемое воздухом, и потому хаотично размахивающее длинными руками. Со своей задачей оно справлялось на все сто процентов. Через три месяца мы, одолеваемые соседскими курами на другом волонтёрском проекте, будем с грустью вспоминать об этой надувной конструкции.
По дороге от дома к парникам нужно было миновать коровник, охраняемый двумя собаками. Одна из них была столь же труслива, сколь и брехлива, и лаять предпочитала, спрятавшись в бочку, служившую ей конурой. При этом из отверстия, вырезанного в середине бочки, торчала лишь оскаленная пасть. Злобное это существо лаяло бы круглые сутки, да быстро сипло, и потому больше хрипело, рявкая не только на случайных прохожих, но и на пролетавших мимо птиц и проезжающие машины. Вторая собака, не в пример первой, вела себя чинно. Паша в отличие от меня, лающей псины не боялся и потому ходил посмотреть на коров раз или два. Очень ухоженные, они тянули к нему морды с большими влажным носами, далеко высовывали языки с синевой и хватали ими стебли травы. Надёргав целую охапку, Паша щедро просовывал её над забором на радость рогатому скоту.
Традиционные корейские костюмы и музыкальные инструменты.
В один из вечеров мистер О решил побаловать волонтёров и отблагодарить их за ударную работу. Вечно отлынивающий Энрике к этому времени уже уехал в свою Бразилию, и вся оставшаяся на ферме молодёжь трудом не гнушалась. За это и была вывезена мистером О и его семейством в местный барбекю-ресторан, работающий по принципу «ешь, сколько влезет». Несколько часов мы только и делали, что накладывали на тарелки разную снедь, а потом жарили на гриле то, что нужно готовить, и ели так то, что годится в пищу без термообработки. После питания рисом и соленьями в течение недели мы налегали на мясо и фрукты изо всех сил. Особенно старались сингапурские инженерши, которые продолжали жевать даже тогда, когда все остальные уже отвалились от стола, поглаживая округлившиеся животы. Хлебнувший рисовой водки мистер О постоянно шутил и сам громче всех смеялся над своими шутками. В тот вечер мы засиделись допоздна.
