Лобановский.Послесловие - Харитонов Дмитрий (читать книги онлайн без .txt) 📗
И все… Обыкновенно на этом жизнеописатели Лобановского останавливались, сразу же переходя к тренерской работе. И получалась у ВВЛ специфическая биография: родился в 1939 году, а в октябре 1973-го был представлен как новый старший тренер киевского «Динамо». После чего, собственно, и началась жизнь!
Забавно? Конечно, забавно! Давайте же попытаемся хотя бы частично восполнить этот пробел.
Лобановский-игрок был настоящей загадкой (хоть, быть может, чуть меньшей, чем ВВЛ-тренер) и тоже оставил нам после себя множество вопросов. Самый главный из которых традиционен: а насколько хорош был форвард Валера Лобановский?
Он был гордостью своего первого тренера Михаила Корсунского, из футбольной школы которого вышло, как известно, множество первоклассных игроков. Но Лобановского тот ставил выше всех, будучи убежденным, что у долговязого рыжего паренька бесценный талант.
«У этого мальчика, — говорил Корсунский, — есть буквально все, чтобы стать выдающимся центрфорвардом: быстрый ум, редкий глазомер, поразительная для его высокого роста ловкость и координированность движений, мощный накатистый бег, отличная прыгучесть, комбинационный дар, трудолюбие, смелость, точность ударов и передач, филигранная техника и тонкий дриблинг. Уложить его на газон можно только ударами по ногам сзади».
Первому тренеру охотно вторил известный журналист Аркадий Галинский: «Есть игроки — их большинство, — которые лишь тогда заметны, когда с ними удачно взаимодействуют партнеры. А есть игроки, которые в любой команде, кто бы рядом с ними ни играл, выделяются сами по себе, магнетически притягивают внимание публики. Едва ли не в каждом газетном отчете тех лет вы найдете восторженные отзывы о тех или иных его маневрах или ударах, независимо от того, выиграла ли матч его команда, сделала ли ничью или проиграла».
Однако бытует мнение, что как игрок Лобановский себя не реализовал. Это почти аксиома. В конце шестьдесят четвертого года его выпихнули из киевского «Динамо» (Валерий был в самом расцвете карьеры — ему исполнилось двадцать шесть лет!), а уже в шестьдесят восьмом году он сам повесил бутсы на гвоздь. Причем не просто ушел из «Шахтера» (и это в двадцать девять-то, заметим, лет — мягко говоря, не возраст для футболиста!), но еще и пригвоздил донецкий клуб к позорному столбу, дав интервью «Советскому спорту»: «Не хочу играть в антифутбол! Играть так, как мы играем, больше нельзя!»…
Говорить после этого об успешной карьере футболиста, похоже, не приходится.
Что же случилось?
Давайте постараемся уйти от штампа. Достоверно известно, что поначалу родные в один голос уговаривали Лобановского стать инженером. Тогда это слово звучало очень даже гордо. Советовала мама, Александра Максимовна, а главное — советовал дядя, мамин брат, Александр Максимович Бойченко. Тоже ведь любопытная личность: один из первых секретарей ЦК ЛКСМУ, долго и тяжело болел, но при этом не сломался — будучи прикован к постели, продолжал работать еще семнадцать лет. По общему мнению, он сыграл в воспитании Лобановского едва ли не главную роль — мама отмечала, что Валерик даже внешне был похож на Бойченко. Что уж говорить о характере, едва ли не главными чертами которого выступали настойчивость и целеустремленность!
Его любимыми книгами в детстве были «Айвенго» Вальтера Скотта и «Человек-невидимка» Герберта Уэллса (удивительно, не правда ли, — тренер, которого всю карьеру упрекали в безудержном рационализме и поклонении Его Величеству Результату, в детстве, оказывается увлекался приключениями и научной фантастикой!).
Юного Валеру прозвали сначала Лобаном, а затем еще и Рыжим — под палящим украинским солнцем он моментально сгорал, на лице выступали веснушки, а волосы приобретали роскошный ярко-оранжевый оттенок.
Один из его одноклассников, Жорж Тимошенко, удивлялся тому, как Лобан еще в юношеские годы умел ценить время: «Его день был расписан по минутам. К жестокому порядку он приучал и нас. После уроков мы шли в поселок монтажников, в наш яр, где играли в футбол. Ставили ворота из кирпичей и портфелей и… Но гоняли мы мяч только два часа, потом шли к Валентину Коваленко (брату будущей супруги Валерия) обедать. Валера очень любил жареную картошку. Потом шли к Лобановским пить клюквенный морс. Его делала для Валерия сначала мама, а потом и до последнего дня Ада… Школа у нас была мужской, только с девятого класса стала смешанной. Девочки обращали внимание на Валерия, а он на них — нет. Танцевал наш Лобан просто великолепно. Высокий, стройный, легкий, модно постриженный, он вел свою партнершу в танго или вальсе (любимые его танцы!) так, как будто парил с нею над землей».
Валерии отец, о котором многочисленные публикации как-то умалчивают или упоминают вскользь (звали его Василием Михайловичем, работал он на мельзаводе да еще и носил двойную фамилию Лобко-Лобановский), видимо, не возражал, чтобы его сын избрал инженерную стезю — вполне престижную в то время профессию. Против был только сам Валерий: он-то в детстве игрушечные машинки гонял, шофером стать мечтал. Но под давлением авторитетов и обстоятельств свое мнение изменил.
Заговаривал ли кто-либо в семье Лобановских о профессии футболиста, о футбольной карьере? Нет, конечно! В Советском Союзе, несмотря на всякие политоттепели, процветал любительский и только любительский спорт! Какие к черту профессионалы?! Даже в Англии, с ее патологической любовью к футболу и узаконенными еще в 1885 году выступлениями профессиональных игроков, в те годы почитали футбол за средство заработать на жизнь очень и очень немногие!
А теперь — небольшое лирическое отступление, оправданное тем, что в нем пересказывается эпизод из жизни другого великого тренера — Боба Пейсли. Того самого, которого по числу титулов лишь недавне превзошел знаменитый наставник английского клуба «Манчестер Юнайтед» Алекс Фергюсон. Того самого, чей рекорд — четыре Кубка европейских чемпионов, да еще и с одной командой — вряд ли кому суждено побить в ближайшее время…
«Семнадцатого июля 1946 года венчался Боб Пейсли. История его знакомства с девушкой по имени Джесси — это вообще отдельная песня! Сначала Пейсли наплел ей с три короба о своем шраме на руке — якобы след оставил немецкий штык (на самом деле — консервный нож, причем вполне английский) … Когда же Джесси решилась поведать родителям о своей любви к Бобу, произошел разговор, чуть ли не дословно воспроизводящий один известный анекдот (только там речь шла о писателе):
— Чем занимается твой любимый, как его… а, Боб?
— Он футболист, папа.
— Это хорошо. Ну а работает он где?
— Папа, я же сказала: он — футболист!
— Это я услышал. А работает он кем?
Отчаявшаяся Джесси, не выдержав, ляпнула:
— А еще он классно кладет кирпич!
— Вот это уже дело, дочка! Хорошее дело! Человек с такой профессией нигде не пропадет…»
В нашей стране в пятидесятые-шестидесятые годы XX века профессия инженера была одной из самых престижных. А чтобы стать хорошим инженером, надо учиться. Что Лобановский и делал с успехом: школу закончил с серебряной медалью (мы так и не сумели выяснить, по какому предмету у него была «четверка». Неужели по физкультуре?) и легко поступил в КПИ — Киевский орденоносный политех.
Все эти годы Валерий активно играл в футбол. Бил, от всей души прикладываясь к мячу. Ломал заборы с нарисованными мелом воротами — старшему брату приходилось неоднократно чинить рухнувший после мощных ударов штакетник… Но, по собственному признанию, Валерий отдавал себе отчет, что футбол — не более чем способ отдохнуть, отвлечься от учебы, переключить организм на другой род деятельности.
Однако футбол не так прост! Он незаметно проникает в тебя, каждую клетку твоего тела и мозга… И вот уже как-то так плавно получилось, что футбол в жизни Лобановского стал занимать сначала сопоставимое с учебой место, а затем и вовсе принялся доминировать. Спасибо огромное родным Валерия Васильевича и земной им поклон за то, что осознали, что не стали ломать его и «наставлять на путь истинный»!
