Аргентинец поневоле (СИ) - Дорнбург Александр (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
Вернемся к колониальным делам. Верховная власть над всеми испанскими владениями в Новом Свете принадлежала королю, который руководил колониями через Королевский совет и военный комитет по делам Индий. Этот орган с благим матом ведал всеми колониальными делами, начиная с административных назначений и заканчивая деятельностью церкви. Представителями высшей власти на местах были вице-короли, полномочия которых были весьма широкими. Первым вице-королевством стала Новая Испания, образованная в 1535 году. В ее состав вошли североамериканские и филиппинские колонии.
В ноябре 1542 года, после того, как конкистадоры во главе с Франсиско Писарро покорили империю инков, было создано второе вице-королевство Перу, со столицей в Лиме. Первым вице-королем стал Бласко Нуньес Вела, которому император Карл V, помимо прочего, поручил воплотить в жизнь недавно принятые законы, защищающие права коренного населения колоний.
Эти законы разработал уже знакомый нам монах Бартоломе де лас Касас, который по прибытии в Новый Свет поддерживал жестокое, если не сказать варварское, отношение испанцев к аборигенам, но вскоре убоялся, что Испания может рухнуть под ударом божественного возмездия, а заодно обдумал перспективы обращения индейцев в христианство.
Карлу V идеалы гуманизма были совершенно чужды, но навлекать «казни египетские» на свою голову ему не хотелось, а вот идея превращения «диких варваров» в добрых христиан пришлась королю по душе.
Единственным источником доходов для колонистов начального периода был труд индейцев. Форму порабощения местного населения колонисты цинично назвали энкомьендой [попечением] — индейцы, якобы неспособные позаботиться о себе самостоятельно, передавались на попечение колонистам, которые безжалостно их эксплуатировали — заставляли работать на себя или взимали оброк. Энкомьенда была грантом, который корона выдавала конкретному лицу, называемому энкомендеро, а взамен энкомендеро обязывался нести королевскую службу — типичные отношения вассала и сюзерена.
Формально энкомендеро должен был денно и нощно заботиться о своих подопечных — давать им кров и еду, защищать от нападений, заботиться о спасении их душ, обучать испанскому языку и т.п.
На деле же забота у энкомендеро была всего одна — выжать из своих подопечных как можно больше. Корона считала коренных жителей своими «свободными вассалами» и запрещала их обращение в рабство, но при большом желании всегда можно найти лазейку — разве не так?
Если индейцев для полного счастья несколько недоставало, то можно было захватывать их, поскольку закон разрешал покорять враждебные племена силой оружия. Спровоцировать конфликт, который можно было истолковать как «проявление враждебности», не составляло труда, а иногда мнимая враждебность существовала только на бумаге, ведь проверкой обстоятельств никто не утруждался.
Особо отличившиеся или особо ловкие слуги короны получали от королей земельные владения, которые можно было передавать по наследству. Такие владения назывались асьендами [имениями]. Землю можно было не только получить в награду, но и купить, причем на первых порах стоила она крайне дешево. В основном собственники асьенд занимались разведением крупного рогатого скота, поскольку торговля шкурами, солониной и жиром приносила хорошую прибыль.
При пожаловании или продаже земель интересы коренного населения в расчет не принимались, ведь вся земля в колониях изначально была собственностью короны, а не тех, кто жил на ней испокон веков. Лишившись привычных источников существования, индейцы были вынуждены наниматься на работу к землевладельцам, которые изобрели простой и эффективный способ их закабаления — пеонаж, представлявший собой разновидность долговой кабалы.
Работникам намеренно устанавливалась очень низкая заработная плата, ввиду чего они были вынуждены постоянно просить деньги в долг у хозяина. Очень скоро долг становился настолько высоким, что выплатить его не было никакой возможности. Официально рабство было запрещено, но разве может должник уйти от кредитора, не расплатившись? Долги отцов переходили на сыновей и дочерей, которые, в свою очередь, увеличивали сумму долга…
Надо сказать, что в испанских колониях намеренно саботировались многие правительственные распоряжения, и подавался этот саботаж как забота об общественном благе — мол, королю издалека не понять, что подходит колониям, так что мы, как верные слуги короны, должны непременно исправить дело.
Несмотря на все усилия, метрополии никогда не удавалось полностью контролировать обстановку в колониях. Проще и удобнее было следить за тем, чтобы в казну поступал положенный доход, а на все остальное королевская власть предпочитала закрывать глаза. Спустя некоторое время подобный подход «аукнулся» национально-освободительными революциями.
Спустя некоторое время генерал-губернаторство Новая Андалусия, была переименована на местный лад в Рио-Ла-Плата, а еще позже по мере роста населения, для удобства управления было выделено отдельное генерал-губернаторство Парагвай. В начале семнадцатого века Парагвай отдали ордену иезуитов для организации там социальных экспериментов.
По ходу дела, распространяя среди индейцев гуарани христианство, отцы-иезуиты образовали в этих краях церковное государство Парагвай. Индейцы были довольны, так как власть церкви оказалась гораздо легче светской власти короля.
Недоволен оказался сам король, лишившийся значительной части своих доходов. 2 апреля 1767 года король Карл III издал декрет об изгнании ордена иезуитов «из всех своих территорий — Испании, Индии, Филиппинских и иных островов» с конфискацией всех владений ордена. Индейцев вновь жестко поставили в стойло.
На юге дела тоже шли помаленьку. Огромные пространства травяных степей-пампасов пустовали. В отличии от Северной Америки, здесь не было огромных стад бизонов или оленей-карибу. Эти животные так и не смогли проникнуть на юг, не в силах преодолеть два узких перешейка — Мексиканский и Панамский.
Кроме диких лам и гуанако, из-за своей пышной шерсти предпочитающих горы, в степях бродили только пампасские олени. А эта животина мало того, что живет очень маленькими семьями, прекрасно бегает, защищается отчаянно, так еще и от его мяса исходит такая вонь, что достаточно дотронуться до него чем-нибудь, и эта вещь будет пахнуть невыносимо в течение нескольких недель.
Было много в пампасах и аргентинских страусов — нанду. Но у последних мясо очень жесткое и жилистое — не угрызешь. На вкус — настоящая подметка. А вот хищников в степях водилось множество. И пампасский волк и патагонская кошка и множество видов ягуаров. Речной, степной и горный.
Колонисты привезли с собой домашних животных: лошадей и коров. Поскольку колючей проволоки, чтобы огородить пастбища не было и в проекте, то животные размножились и разбежались по всей степи. В том числе и к индейцам, на радость последних. Теперь жить стало легче, жить стало веселей!
Холодильников- рефрижераторов тоже не было, как и морозов. Народ быстро зажрался. Как в американских прериях охотники часто убивали бизона, чтобы взять себе на обед язык или горб и бросив основную тушу падальщикам, максимум сохранив шкуру, так и в аргентинских пампасах быстро прижились такие же порядки.
Одной контрабанды было недостаточно для прокорма всех жителей растущего Буэнос-Айреса, поэтому портеньос занялись заготовкой шкур — весьма востребованного в те времена товара. Пампа находилась под боком, крупного рогатого скота там расплодилось немерено, так что шкурный бизнес шел очень бойко.
Местные трапперы, которых здесь называли по-испански «вакеро» (пастух) или же «гаучо» ( индейский эквивалент этой профессии) никогда не держали в руках хотя бы два песо. Функцию денег у них, а также мирных или немирных индейцев, стали выполнять как раз-таки шкуры. В связи с недостаточностью количества монет, кожа крупного рогатого скота превратилась в денежную единицу, получившую гордое название «Билеты аргентинского банка». Одна просоленная шкура равна одному песо. Одна туша целиком — менее полутора песо.
