История пишется победителями (СИ) - Романов Герман Иванович (полная версия книги .txt, .fb2) 📗
— Хорошо, — после долгой паузы отозвался Фишер, — я отдам приказ подготовить эвакуацию в Марсель. Но не просто так — постараемся втянуть в сражение Сушона — пора ему обточить когти. Но восточное Средиземноморье мы в одночасье потеряем…
— Не совсем так, — улыбка Черчилля стала слишком выразительной. — Если турки сцепятся с русскими, а такое возможно устроить, то ситуация для нас изменится в лучшую сторону. Да и в самом Петербурге можно многое перевернуть, как уже бывало в истории…
В молодости Уинстон Черчилль побывал на войне с бурами, даже попал к ним в плен. И как ни странно, излечился от болезни желудка, которой страдал до этой поездки. И ловко сбежал от «гостеприимства» буров, что назначили за его голову горсть золотых монет. А ведь могли и убить ненароком…
Глава 49
— Простая повозка, но удивительно, что странное слово «тачанка» к ней подходит как нельзя лучше. Да оно и понятно — на этом названии настоял сам кайзер — «машингеверваген» звучит длинно, и не так грозно. А так мы их в свинец «окунать» будем — вполне пристойно, пусть «нырнут», это слово тоже подходит, и мне нравится — морем отдает.
Командующий германским экспедиционным корпусом генерал-майор Пауль Эмиль фон Леттов-Форбек жизнерадостно рассмеялся — он вспомнил что первый батальон, которому ему довелось командовать, был морской пехотой. Но такова служба в колониях, которой он посвятил всю жизнь офицера — вот уже больше четверти века, хотя ему всего 44 года от роду. Но помотало по миру изрядно — участвовал в подавлении восстания боксеров в Китае, затем стрелял в повстанцев готтентотов и гереро в Намибии, потом служил в рейхе, имея под началом морскую пехоту. И в десятом году в звании майора оказался в кабинете кайзера, который его долго расспрашивал, а после высочайшей аудиенции он вышел уже подполковником и назначен командующим экспедиционным отрядом германских колониальных войск, дислоцированных в Восточной Африке. И трудно описать состояние, которое он испытывал, окрыленный неожиданными перспективами. И прибыв на место, рьяно принялся за порученное монархом дело — проводил набор туземцев в аскари, местные войска, набранные из негров, делая за двенадцать месяцев из них отличных солдат, И этой службой туземцы очень дорожили — им платили втрое больше, чем тем же солдатам, что служили англичанам, португальцам, французам или бельгийцам.
Вообще, политика рейха по отношению к туземцам значительно смягчилась, и это привлекло симпатии к немецким переселенцам, число которых с каждым годом изрядно возросло — через Дар-эс-Салам в последние четыре года прибыло не меньше тридцати тысяч молодых мужчин и женщин, семейных — людям пожилого возраста было трудно привыкнуть к жаркому климату. А это значительно увеличило мобилизационный ресурс — ведь поддержку при переезде оказывали только тем, кто отслужил в рейхсвере или кайзерлихмарине. А вот в Намибию, расположенную на западной стороне континента, перевезли не меньшее число немцев, хотя условия жизни в жаркой пустыне не менее трудны. Но и населения в этом огромном краю мало — после жестокого подавления восстания местных туземцев жителей осталось мало, не больше трехсот тысяч, причем каждый девятый немец, с небольшой примесью других европейских переселенцев. И этого крайне мало — чтобы окончательно германизировать край, требуется поселить туда не менее двухсот тысяч подданных рейха, чтобы они составили большинство жителей. И для этого делалось все возможное — велась добыча золота и алмазов, а также полезных ископаемых, столь нужных рейху — свинца, меди, цинка и других руд. Строились города, через всю огромную территорию, что больше собственно Германии, провели железные дороги. Подобное, только в большем масштабе, шло в Германской Восточной Африке, по своим размерам чуть ли не вдвое больше метрополии — только здесь местных жителей было огромное число — по приблизительной переписи около семи с половиной миллионов. Огромный мобилизационный ресурс, чем немцы и воспользовались, набрав около двадцати тысяч молодых и крепких мужчин, и приставив к ним «учителей» — матерых унтер-офицеров, которые и занялись дрессировкой.
Леттов-Форбек прекрасно понимал, что война близко, раз во все колонии завозили припасы и уголь, построили мощные радиостанции, увеличили число военных, и всячески развивали соответствующую инфраструктуру. И в самый последний момент пришли броненосцы, и стало ясно, что война неминуемо начнется. И хотя запасы делались на год ведения боевых действий, с самого начала предполагалось, что две германские южно-африканские колонии начнут действовать наступательно, причем все расчеты строились на поддержке восстания родственных по языку и происхождению буров, самого большого «белого народа», что поселялся здесь уже пару столетий, осваивая огромный край — до полумиллиона человек.
И когда война грянула — эскадра вице-адмирала фон ингеноля сразу же захватила бухту Лоренцо-Маркиш, а заодно и большинство гаваней португальского Мозамбика. Одновременно вспыхнуло и восстание буров, которое долго готовилось, и теперь получило поддержку от Германии. И с пятитысячным отрядом генерал-майор Леттов-Форбек двинулся в Трансвааль, оставив большую часть своих сил на охране побережья. Поход занял не так много времени, благо имелась железная дорога, по которой ходили не только обычные эшелоны, немцы сразу пустили в ход небольшие бронепоезда, спешно собранные в порту — большой вагон с двигателем, с орудийной башенкой и пулеметными амбразурами. А затем стали строить и большие, в несколько вагонов, бронируя их стальными листами и устанавливая нормальные пушки и гаубицы. Но упор делался на маневренные боевые действия, по примеру прошлой войны, и вот здесь «тачанки» оказались очень полезными.
Генерал уже не раз видел, на что способны эти легкие рессорные повозки, на каждую из которых водрузили «машингевер 08», к которому приставили двух пулеметчиков. Третий член экипажа был возничий, который правил тройкой лошадей. В отделение входила и вторая повозка, с легким пулеметом, и тоже тремя чинами расчета, и с дополнительным запасом патронов. Всего в пулеметном эскадроне насчитывалось двенадцать тачанок, причем шесть применялись для огневой поддержки местных «драгун», а шесть легких «машингеверов» могли применяться в рядах при спешивании.
Все дело в том, что у буров совершенно не имелось кавалерии, хотя все были верховыми — слишком велики саванны южной Африки, чтобы по ним ходить пешком, такое бы в голову никому не пришло. Но ездящая пехота получила в виде тачанок неожиданное усиление — под плотным пулеметным огнем англичанам пришлось тяжко, такого огневого превосходства противника они явно не ожидали. А восстание с каждым днем расширялось, охватывая огромный край — везде носились конные отряды с пулеметными повозками, наводя ужас на британскую администрацию, что немедленно уезжала в порты, под защиту корабельных пушек. Но и с моря периодически гремели орудия, и тонули транспорты. Кайзерлихмарине пользовался любым удобным случаем, чтобы совершать набеги на британские владения, и успеть уйти от погони, укрывшись за минными заграждениями и береговыми батареями, подводя корабли Ройял Нэви под торпедные атаки субмарин.
Так что третья по счету англо-бурская война приняла сейчас совсем иной характер, явно в не пользу «владычицы мира»…
На этот германский плакат впору дописать «партизанен». И это будет заслуженно — практически без поддержки, используя только местные ресурсы и трофеи, отряды Леттов-Форбека капитулировали позже метрополии, воюя в Мозамбике. А его аскари даже спустя полвека отлично помнили германскую выучку. Когда правительство ФРГ решило выплачивать ветеранам пенсии, то документов, понятное дело, у негров не было. Тогда старый унтер-офицер принялся отдавать команды — все «соискатели пенсиона» их прекрасно понимали и правильно выполняли…
