Второй прыжок с кульбитом и пистолетом (СИ) - Сербский Владимир (книга регистрации TXT) 📗
— Михалыч, такое дело, — Денис растерянно улыбался. — Контакта на месте не оказалось, зато его представитель не желает общаться. Требует исключительно Нину Ивановну.
— Значит, будет вам Нина Ивановна, — напоказ, с беззаботным видом ответил я, останавливая время.
Солнце резануло по глазам. Но это не беда, уже привычно. Пылинки в воздухе заискрились ярче звезд, гранеными алмазами засверкали крылья стрекоз, и бабочки над клумбой застыли яркими разноцветными брызгами. Звуки завязли в тягучем меде, а крошки надкушенной лепешки замерли у алых губ Анюты.
Еще чего-то гудел одной нотой неживой рот Дениса, когда я откинул куртку, наброшенную на деревянную руку девушки. Хмыкнул, отворачивая пистолет в сторону палисадника, чтобы ствол не упирался человеку в спину. Спусковой крючок осторожно освободил от скрюченного пальца, выщелкнул магазин. Патрон в патроннике пистолета тоже не забыл. Еще раз, на всякий случай, передернул затвор — убедился в безопасности оружия.
Вблизи девица со зверским выражением лица оказалась дылдой, ростом выше меня, но ниже Анюты. Зато мощнее, с крепкими руками и накачанными ногами. Как говорится, сбитая девка. До категории «гром- баба» она не дотягивала, но какие ее годы? Открытый летний сарафан позволял обнять объект внимания из любого положения, чем я незамедлительно и воспользовался. Все-таки у начальника транспортного цеха, кроме тяжелых будней, иногда бывают и приятные мгновения…
В больничной палате я предусмотрительно отскочил в сторону от мягкой груди четвертого размера, но дева в сарафане нападать не стала. Наткнувшись глазами на Нину Ивановну, она выдохнула облегченно. И еще раз, уже с интересом, оглядела палату — обстановка враждебной ей явно не казалась.
— Вика! — воскликнула Нина удивленно. — А где Виктор Петрович?
— Товарищ полковник занят, — буркнула девушка, возвращая зверское выражение лица. Пистолет, тем не менее, она уложила на тумбочку. — Мне поручено выслушать вас, и передать это по назначению. Но сначала скажите, где мы?
— В больнице, — сообщила Нина очевидное. — Я здесь на излечении, как видишь. Сама на явку прийти не смогла, друзей отправила. А что у тебя с лицом?
— Зуб болит, — еще более скривилась дева. — Который день маюсь, чтоб его пес забрал…
— А к зубному доктору не пробовала? — усмехнулась Нина.
— Боюсь, — честно призналась дева, роняя на сарафан крупные капли слез. Напряжение ее отпускало, и женские эмоции полезли на первый план.
— Нет, в таком состоянии ты нам не нужна, — проявился вдруг Коля. До девичьего признания Уваров ошарашено молчал, а тут вдруг ожил.
— Да? — упавшим голосом выдавила Вика. — И что теперь делать?
— С ними к зубному пойдешь? — Нина почему-то указала на меня.
Собственной стоматологии в нашей больничке не было, но дружественное учреждение располагалось через дорогу. В свое время и мне, и Коле пришлось там отметиться в обязательном порядке.
— А кто это, Нина Ивановна? — уточнила дева.
— Мои друзья. Николай Сергеич и Антон Михалыч. Хорошие друзья, — надавила голосом Нина.
— С ним пойду, — решилась дева, оборачиваясь ко мне. — Он не злой и теплый… Но чтоб за руку держал!
Вывеска клиники с издевательским прозванием «Зубная фея»» виднелась издалека, и Вику еще на подходе начала колотить неслабая дрожь. Тротуарная плитка, необычные автомобили, рекламные щиты и наряды прохожих прошли мимо ее внимания. Глядя вперед невидящим взглядом, она крепко сжимала мою руку и дрожала.
Пока мы шли, Уваров дозвонился кому надо, так что ждать пришлось всего пять минут. Но это были долгие пять минут — девушка бледнела, краснела и клацала зубами. Несмотря на плотный контакт — одной рукой я сжимал ее ладонь, а другую уложил на опухшую щеку, — мысленные призывы к зубной боли «уняться и уйти» не приводили к видимому эффекту. Пришлось подключать Колю Уварова, дабы доброго следователя сменил злобный следователь.
— Кто вообще тебе доверил пистолет, размазня? — тот с ходу применил «эффект хамоватого полковника». — Возьми себя в руки, тряпка!
Мутные глаза девчонки мгновенно высохли, и взгляд просветлел. Тут же мои усилия пошли на лад: зубная пытка послушно унялась. Я встряхнул рукой, сбрасывая темное облако боли на пол.
— Девушка, заходим, — из кабинета выглянул доктор. — А вы куда собрались, папаша? Все будет хорошо, ожидайте.
— Выполнять! — Коля звякнул сталью в голосе. — Шагом марш!
Глава сороковая, в которой командировка продолжается
— Мне велено не кушать, — оглядывая палату, дева в розовом сарафане счастливо улыбалась. — Ничего, как-нибудь час выдержу.
— Что ж, тогда чаю не предлагаю. Дома перекусишь, — хмурая Нина не разделяла ее радости. — Почему Виктор Петрович прислал тебя, а не явился сам?
— Папа Витя сказал, что дело пахнет керосином, — проведя рукой по короткой стрижке, честно призналась девчонка. — У него чуйка на неприятности, тут к бабке не ходи. Повез семью прятать.
— Сам, значит, на измене сидит, — хмыкнула Нина, — а приемную дочь под раздачу подставлять можно?
Как бы странно это ни звучало, но слова «парадокс» и «женщина» являются синонимами. Несколько дней назад Нина лежала трупом; сейчас же, блестя изумрудами зеленых глаз, она повелевала властным голосом королевы. И приказной тон удивительным образом перемежался томным жеманством.
— А в Сочи меня нет, Нина Ивановна, — хитро усмехнулась девчонка ответ. — Все продумано, я сейчас по горной реке на байдарке сплавляюсь. И буду этим заниматься еще три дня.
— Ну, на нет и суда нет. Передай Виктору Петровичу, что он прав — пора менять убежище на более надежное, и как это выглядит, ты видела. Пусть не волнуется, встретим, приютим. Всю семью, и кого надо, тоже. Надеюсь, деньги и ценные вещи взяли с собой?
— Да, но.
— На все вопросы получишь ответы, — отрезала Нина. — Но позже. Я знаю, что такое «чуйка», и Виктору она не раз спасала жизнь. Так что отправляйся не мешкая, время дорого. Антон Михалыч проводит и, пожалуйста, аккуратнее там. Удачи, товарищи.
Я шагнул к девчонке:
— Виктория, технология такова, что мне снова придется тебя обнять.
Слава богу, зверское выражение покинуло ее лицо, и обнаружились милые ямочки на щеках.
— Ну раз надо — давайте, обнимайте, — Вика подобрала с тумбочки пистолет и покорно подняла руки. — И вообще, после всего того, что между нами было, вы просто обязаны на мне жениться.
Молодец девчонка, быстро оклемалась, улыбается вовсю. Мордашка сразу получилась симпатичной.
— Был бы рад, однако мое сердце занято другой дамой, — я крепко прижал ее к себе. — Бывайте, товарищи.
— Пока-пока, — суеверно перекрестил нас Коля. — Ни пуха.
— К черту, — отмахнулся я, привычно вызывая черное одеяло.
После кондиционированной, пропахшей медикаментами прохлады больничной палаты, сочинская жара влажным и терпким контрастом ударила в голову хлеще мощного допинга. Вскрикнув от нашего явления народу, Анюта открыла рот, а Денис, удивленно встряхнув головой, резво отпрыгнул.
— Эй, коза, ты при памяти? — Аня моментально пришла в себя и, отложив лепешку, поднялась с лавочки. — Посмотрите, люди добрые, что же это делается: я глазом моргнуть не успела, а она уже чужого мужчину прижимает!
Встряхнув кистями рук, Анюта перетекла в оборонительную стойку «кошки». Вика на это хмыкнула, с явной неохотой размыкая объятья. Оглядевшись, подобрала с газона курточку, отряхнула, и засунула пистолет в боковой карман.
— Окстись, малыш, — буркнула дева добродушно. — Я инструктор по военно-физической подготовке погранотряда. И таких куриц грозных на завтрак кушаю каждый день.
В ответ Аня презрительно фыркнула, а Денис, заходя сбоку, пообещал экзекуцию:
— Я женщин не бью, но тебе в ухо дам.
— Но-но, получишь сдачи, — Вика сделала шаг назад.
— Надоела ты мне, — признался Денис. — Бодливой козе бог рогов не дал, сбивать тут нечего, так шею могу нафиг открутить.
