Поддельный шотландец. Дилогия (СИ) - Мин Макс (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗

   На улицах города ничего необычного не может произойти, чтобы тут же не собрались праздные люди и дети, это я понял ещё со времён ограбления банка. То же случилось и сейчас. Вскоре, однако, большинство собравшихся разошлось, остались только трое. Среди них была юная девушка, одетая, как леди, и носившая на головном уборе цвета Драммондов. Товарищи её или, вернее, провожатые были оборванными молодцами, подобных которым я во множестве встречал во время скитания по Хайлэнду. Все трое серьёзно разговаривали между собой по-гэльски. Звук этого языка был мне приятен, так как напоминал об недавних приключениях. Хотя дождь уже почти перестал и рассыльный торопил меня, приглашая идти дальше, я подошел ещё ближе к этой группе в надежде лучше расслышать их разговор. Молодая девушка, судя по тону, строго бранила обоих оборванцев, а они раболепно просили прощения; было видно, что она принадлежала к семье их вождя. Все трое рылись в карманах, и, насколько я мог понять, у всех вместе было всего полфартинга. Я улыбнулся, увидев, что все знатные хайлэндеры похожи друг на друга: у всех благородные манеры и пустые кошельки.

   Девушка внезапно обернулась, и я в упор увидел её лицо. Нет ничего удивительнее того действия, какое лицо молодой женщины порой оказывает на мужчину: оно запечатлевается в его сердце, и кажется, будто именно этого лица-то и недоставало ему прежде. У неё были удивительные глаза -- яркие, как звезды; они, должно быть, тоже содействовали произведённому впечатлению. Но яснее всего из того впечатления я припоминаю её чуть-чуть приоткрытый рот с припухшими алыми губками. Какова бы ни была тому причина, но я стоял и тупо глазел на неё, как школьник на чудо. Она же, не предполагая, что кто-нибудь может находиться так близко, посмотрела на меня удивлённым взглядом и более пристально, чем то допускали местные приличия.

   Я часто и прежде с первого взгляда восхищался симпатичными молодыми девушками, вспомнить ту же первую встречу с Эйли, но никогда моё восхищение не было таким сильным и внезапным. Я обыкновенно бывал более созерцателем, чем человеком действия, особенно когда у меня уже были отношения с другой. Поэтому, полюбовавшись мгновение, обычно шёл далее по своим делам. Казалось бы, что и сейчас было множество причин для того, чтобы я прибегнул к своему постоянному образу действий; я встретил эту молодую девушку на улице, в сопровождении двух оборванных, неприличного вида хайлэндеров и не мог сомневаться в том, что она следовала за давешним арестантом. Но к этому присоединилось и нечто другое: девушка, очевидно, подумала, что я подслушиваю её тайны. Теперь, в моём новом положении, когда на мне была одежда джентльмена и шпага на боку, я не мог бы спокойно перенести подобного. Репутацию следовало блюсти. Или же я просто обманывал себя, чтобы познакомиться с симпатичной девушкой? Кто знает.

   Я подошёл к ней и, сняв со всем изяществом, на которое был способен, мою новую шляпу с роскошными перьями, сказал:

   --  Сударыня, считаю долгом заявить вам, что совсем не понимаю по-гэльски. Я слушал ваш разговор только потому что у меня есть хорошие друзья по ту сторону границы и звук этого языка напомнил мне о них. Но если бы вы говорили по-гречески, я и тогда бы узнал не больше о ваших личных делах.

   Она слегка поклонилась мне.

   --  В этом я не вижу ничего плохого, -- сказала она; произношение её было правильно и очень походило на английское, хотя звучало гораздо приятнее. -- И кошка может смотреть на короля.

   --  Я не хотел оскорбить вас,  -- продолжил я. -- Я плохо знаком с городским обхождением и никогда до сегодняшнего дня не бывал в Эдинбурге. Посчитайте меня неотёсанным деревенщиной, и вы будете полностью правы. Мне легче самому признаться в этом, чем ждать, когда вы это во мне разглядите.

   --  Действительно, для города довольно странно, чтобы посторонние люди заговаривали друг с другом на улице,  -- сказала она.  -- Но если вы воспитаны в деревне, то это меняет всё дело. Я тоже деревенская девушка и родом из Хайлэнда, как видите, поэтому я и чувствую себя здесь как в чужой стране.

   --  Не прошло ещё недели с тех пор, как я перешел границу и был на склонах Балхквиддера,  -- заметил я.

   --  Балхквиддера?  -- воскликнула она. -- Так вы пришли из Балхквиддера? При одном этом названии у меня становится радостно на душе. Если вы пробыли там довольно долго, то несомненно встречались кое с кем из тамошних наших друзей и родственников.

   --  Я жил там у чрезвычайно честного и доброго человека, по имени Дункан Ду МакЛарен,  -- отвечал я.

   --  Я знаю Дункана, и вы совершенно правильно назвали его честным человеком,  -- сказала она.  -- Жена его тоже очень достойная женщина.

   --  Да,  -- с энтузиазмом согласился я,  -- А какой она готовит великолепный сбитень и стовиз! К тому же там красивейшие пейзажи, во всей Шотландии не сыскать ничего подобного!

   --  Лучше не найти на всём свете!  -- вдохновенно воскликнула она, откликнувшись на мои эмоции. -- Я люблю все запахи его зелени и каждую травинку на той земле!

   Мне очень понравилось воодушевление девушки. Похоже психологический контакт у нас изначально задался.

   --  Жаль, что я не привез оттуда даже веточки вереска, иначе бы мог подарить её вам, -- сказал я. -- Хотя мне и не следовало заговаривать с вами прямо посреди улицы, но теперь, когда оказалось, что у нас есть общие знакомые, очень прошу вас не забывать и меня. Моё имя Дэвид Бэлфур. Сегодня у меня счастливый день: я вступил во владение наследством. Мне хотелось бы, чтобы вы не забыли моего имени ради Балхквиддера,  -- заключил я.  -- Я тоже буду хранить ваше имя в память о моём счастливом дне.

   --  Моё имя запрещено произносить вслух, -- отвечала она слегка надменно. -- Уже более ста лет его никто не упоминает, разве только случайно. У меня нет имени, как у сидов, Народа Холмов*. Меня теперь называют только Катрионой Драммонд.

   Теперь я понял, с кем имел дело. Во всей Шотландии было запрещено лишь одно имя -- имя МакГрегоров.

   --  Я совсем недавно уже встречал многих людей, которые были в таком же положении, как и вы, -- сказал я,  -- и думаю все они вам родственники. Первого зовут Робин Ойг.

   --  Неужели?  -- воскликнула она, перебив меня. -- Вы видели дядю Роба?

   --  Я провел с ним под одной кровлей целую ночь,  -- отвечал я.

   --  Да, он ночная птица, -- заметила она.

   --  Там было две волынки, -- продолжал я, -- и вы сами можете легко догадаться, что время пролетело незаметно.

   --  В таком случае, вы, вероятно, нам не враг,  -- сказала она.  -- Это его брата провели мимо нас минуту тому назад красные мундиры. Он мой отец.

   --  Неужели?  -- воскликнул я. -- Стало быть, вы дочь Джеймса Мора?

   --  Его единственная дочь,  -- отвечала она, -- дочь заключенного! А я почти забыла об этом и битый час болтаю с незнакомцем!

   Тут один из спутников её обратился к ней на ужасном английском языке, спрашивая, что же ему делать с табаком. Я обратил на него внимание: это был небольшого роста приметный человек, с кривыми ногами, огненно-рыжими волосами и большой головой.