Рыцари порога.Тетралогия - Корнилов Антон (книга регистрации .TXT) 📗
– Ну уж прямо так и везде вопросы искать, – зароптал северянин, ловя глазами недоуменные взгляды стражников. – Ежели король приказал, чего тут раздумывать? Делать надо – и все тут. Так рыцарский кодекс гласит. Воля его величества – неоспорима.
– Король своим указом велит заключать под стражу магов, – ровно проговорил Герб. – Эти четверо – не маги. Следовательно, стражники ошиблись. Ваше высочество… – Он почтительно, но в то же время и требовательно взглянул на принцессу.
В этот момент плененные – все, кроме хрипящего старика, на чью долю тумаков выпало больше, чем на долю остальных, – в один голос разразились жалобными мольбами о пощаде.
– Неплохо было бы сначала разобраться, что здесь происходит, – возразила принцесса.
– Безусловно, разберемся, – заверил ее Кай. – Но прежде всего – пусть этих людей освободят.
Нахмурившись, принцесса махнула рукой Гуаму:
– Ты слышал, что следует сделать.
Длиннорукий уже и не думал протестовать. Приступ изумленной досады его оставил – и он полностью осознал, кто перед ним. И, видно, теперь до ужаса боялся, как бы глупые препирательства не вышли ему боком. Хотя он уже поднялся с колен, но выпрямиться во весь рост не осмеливался. Стоял, скрючившись, как будто на плечах его громоздился здоровенный невидимый камень.
– Сслушаюсь, ваше высочество, – запинаясь, выговорил Гуам. – Я ж ничего… супротив вашего высочествато… никогда… Чего встали?! – заорал он на стражников. – Выполнять волю ее высочества и храбрых рыцарей Братства Порога!
– Ну а сейчас, – сказала Лития, когда пленные были развязаны, – поведай нам, старшина, о воле его величества Эрла.
– Да рази ж вы сами не знаете? – спросил Длиннорукий. – Правда… оно и понятно. Вы, ваше высочество, изволите издалека ехать, а гонцы из Дарбиона только дней пять назад в наш Арлем прибыли…
– Говори, стражник, о чем спрашивали, – подбодрил его Герб.
Гуам кашлянул в пышную свою бороду и растерянно огляделся. Стражники и горожане, встречаясь с ним взглядом, отводили глаза.
– Оно, значит, вона как нам сказано было… – промямлил он. – Глашатаи на городской площади шумели: кроме чародеев Сферы Жизни, никому более магией заниматься не дозволяется – особым королевским указом. То есть строгонастрого не дозволяется, вона как. Все это – потому что маги во дворце заговор учинили, его величество уморить хотели, наслав на него болезнь страшную, – об этом тоже глашатаи сказывали. Только господин Гавэн, который первый министр королевский, эти козни раскрыл… Маги – это всем известно – суть хитромудрые и себе на уме и так просто от своего ремесла не отстанут… Сколько мы через этих магов перетерпели! Константинто, а? Все помнят, как воинство его поганое через наш город проходило… Почти что всех мужиков и увел с собой на погибель… тех, что не догадались заранее в этот вот лес убегти… А магия Сферы Жизни – это ничего, это можно… Разве чего плохого от нее может быть? И больныхубогих врачует она, и за полямипастбищами ухаживать помогает, и скот растить…
– Погоди! – прервала Гуама принцесса. – Объясни толком, что именно глашатаи говорили! Как такое может быть, чтобы членам Ордена Королевских Магов запретили магией заниматься? Сколько раз за время нашего путешествия на дорогах Гаэлона мы встречали юношей и дев, торопящихся в Дарбион, где его величество Эрл вознамерился воссоздать изрядно поредевший за время Смуты Орден Королевских Магов… А теперь – такое… Не может ли быть так, чтобы вы указ неправильно поняли? Говори, что вещали глашатаи!
– Точното я не помню, – развел руками старшина городской стражи Арлема, – слова там какието больно мудреные были. А что я понял: этого Орденато уже и нет. Разогнал колдунишек мерзких его величество. И правильно, конечно, сделал… Нет, не всех разогнал, какихто оставил, совсем без маговто нельзя. Но и силу им давать тоже не стоит. А то – не ровен час – еще какой Константин нам на погибель объявится… Теперича, – продолжал Гуам, – все подданные великого нашего Гаэлона обязаны уши и глаза открытыми держать. И ежели узнают или подозрение заимеют, что ктото чародейства незаконные творит, так немедленно докладывать городским властям. Вот мы всем миром колдуновто и ищем.
– Чегото… – прогудел Оттар, – непонятно мне…
Принцесса молчала, явно ошеломленная подтверждением страшной новости.
– И находите? – спросил Кай у старшины.
– А?
– Магов, которые скрытно ремеслом своим продолжают заниматься, – находите?
– Еще как находим! – изобразив на физиономии крайнюю степень озабоченности, быстро ответил Гуам. – Еще как! Казалось бы, король волю свою объявил, так смирись и не прекословь! Вот, кто на виду был, так те подались кудато из города. Ну, кроме Шикры, что в Сфере Смерти состоял… А как присматриваться начали – сколько этих гадов до поры до времени таились!.. Думаете, эти пятеро, которых мы здесь два дня и две ночи пасли, – на весь город одни?
Как бы не так. До них еще десятка два сожгли – за пять дней всего. Ну, тех, что в Ордене не состояли, а колдовством все равно занимались…
– Ваше высочество! – вдруг подал голос, с трудом поднявшись на ноги, тучный старик, только что освобожденный от пут. Лицо его было в крови, один глаз заплыл, зато другой – сверкал непримиримой яростью. – Дозвольте мне говорить!
– А ну, заткнись! – захрипел на него Гуам. – Тебя, нечестивца, ее высочество помиловать изволила, а ты тут еще и пасть разеваешь.
– Помолчи! – прикрикнул на старшину стражников Герб – по мере того как вещал Длиннорукий, старый болотник все больше мрачнел.
– Я выслушаю тебя, – проговорила Лития.
Только начав говорить, старик неожиданно и надсадно закашлялся. Откашлявшись, выплюнул на ладонь сломанный зуб, со злобой швырнул его в сторону… и поднял на принцессу запунцовевшее лицо.
– Простите, ваше высочество… Мое имя Аркарак, я не житель Арлема, хотя частый гость его… Я купец и веду дела с торговцами сразу из нескольких городов… – Старик снова закашлялся и со стоном взялся обеими руками за грудь. Видно было, что ему трудно говорить. – Простите, ваше высочество… – снова сказал он. – Весть о новом королевском указе настигла в соседнем Арлему селении, и… я никак не думал, что эти перемены коснутся меня. Не буду долго докучать вам своим рассказом, скажу лишь, что, когда я прибыл в Арлем, один их тамошних торговцев, с прошлого года оставшийся должным мне довольно крупную сумму, донес на меня городскому главе. Якобы украшения, которые я продаю, на самом деле имеют силу амулетов. Это была ложь, ваше высочество… Никогда я не касался магии, кроме, конечно, тех случаев, когда мне нужна была помощь целителей из Сферы Жизни. Меня схватили… В подвале городской тюрьмы я познакомился с Темпой. – Стариккупец указал принцессе на черноволосую девушку, которая тут же вскинулась было чтото сказать, но тот жестом остановил ее. И продолжил: – Мать жениха Темпы обвинила ее в том, что она с помощью заклятий на крови приворожила к себе своего возлюбленного. Потом в подвал бросили Ата и Боя…
Пара мужчин, на чьих руках и ногах еще виднелись следы от веревок, низко поклонилась принцессе, когда она, следуя взглядом за указующим пальцем Аркарака, посмотрела на них.
– Они братья, – говорил купец, – младшие сыновья одного из богатейших жителей Арлема, престарелого ростовщика Уммана. Старший сын Уммана донес на Ата и Боя городским властям, обвинив их в том, что они призывают из Темного мира демониц ради удовлетворения похоти. Разумеется, это тоже была ложь… Последним в подвал привели досточтимого Шикру… Шикра не верил, что король, которому он верой и правдой служил всю свою жизнь, так поступает с ним и с братьями его по ремеслу. Этот достойный муж мог бы по кирпичикам разнести тюремные подвалы, да что там подвалы… Он мог уничтожить весь город, наслав на него ядовитый дождь или заставив мертвых восстать изпод земли, чтобы те пожирали живых. Он не стал этого делать. Мы упрашивали его помочь нам бежать и бежать самому, а он все медлил до того самого утра, когда нас повели на площадь. Только тогда он и решился. Со светлого неба спустил непроглядную тьму и под ее защитой вывел нас из города. Но дальше этого леса он идти отказался. Шикра говорил, что рано или поздно все разъяснится и что нет за ним никакой вины, чтобы впадать в трусливое бегство… Он просто хотел, чтобы нас до поры до времени оставили в покое.
